Следы смоет дождь
Шрифт:
Комбинация 3+20+25 означала — «Вы близки к успеху, но кто-то прилагает силы, чтобы помешать вам его достигнуть. Его действия напрасны». Этот ответ меня очень порадовал. Даже вдохновил на подвиги. Значит, я на верном пути. Но кто это хочет мне помешать? Хотя что тут думать? Конечно же, преступник. Ведь в его интересах сделать так, чтобы я ни о чем не догадалась. Но в конце концов его действия будут напрасными. Так говорят «косточки». И это замечательно.
Я так обрадовалась, что сон с меня как рукой сняло. А до этого не помогли даже кофе с душем. Ну раз такое дело, то надо
Я почувствовала прилив энергии и стала метаться по комнате в поисках нужных вещей. На улице сильно похолодало, и надо было найти мою теплую куртку. Кроме этого, взять в дорогу еды побольше — у Ксении холодильник, естественно, пустой, а по магазинам в чужом городе ходить мне совсем не хочется. К тому же сегодня, после бессонной ночи, мне понадобится двойная порция кофе, а его у Смолькиной, в ее пустом доме, наверняка нет.
Тут зазвонил телефон. Это был Мельников.
— Привет, красавица. Как у нас дела? Новенькое есть что-нибудь?
— Мне порадовать тебя пока нечем, — быстро выпалила я.
— Ты куда-то спешишь? — Андрей сразу просек мое настроение.
— Да вот, в город детства наших героев собралась, — пояснила я. — Буду там искать ниточки, за которые можно зацепиться.
— Ну, давай ищи. Звонить не забывай. Сотовый берешь?
— Да.
— Значит, связь есть. Удачи тебе.
— Спасибо. Ты тоже сложа руки не сиди, — пошутила я, потому что прекрасно знала — уж кто-кто, а Мельников никогда не ждет, когда на него свалится с неба манна небесная. — Звони. Я тоже, если что, буду звонить. А уж по приезде обязательно.
Я положила трубку, и мне стало совсем хорошо. Я почувствовала себя не одинокой в этом мире. На меня вообще редко нападает такое сентиментальное настроение. Я привыкла и работать одна, и жить одна. Бывают, конечно, мужчины в моей жизни, но их, как правило, далеко в душу и в сердце я не пускаю. А работать одной мне гораздо легче, чем, к примеру, группой. Наверное, потому, что не встретила я таких людей, которым могла бы доверять и на которых могла бы полагаться так же, как на себя, любимую. Когда ты одна, то знаешь, что все зависит только от тебя, все действия производишь сама, сама все рассчитываешь и планируешь. И за промахи винить некого, кроме себя самой. Так проще и легче. И, наверное, даже спокойнее.
А сейчас меня вдруг накрыла волна нежности от сознания того, что кто-то мне помогает, что я кому-то помогаю и занимаюсь этим делом не совсем в одиночку. Хорошо, когда есть у кого спросить совета, есть кому поплакаться на жизнь свою, хоть и любимую, но трудную. И это сознание делало меня еще сильнее, еще целеустремленнее, еще злее. Недаром мне дали прозвище — Ведьма. Я и на самом деле ведьма. Особенно если меня достать. А этот убийца меня уже достал. На моей совести непредотвращенная смерть человека. Так меня давно никто не злил, как убийца трех друзей моей клиентки.
Все, пора. Еду сейчас в Мырино и постараюсь выяснить все возможное.
Морозец был таким ощутимым, что мне даже пришлось некоторое время разогревать машину. Включив печку, я повозилась со своей «девяточкой», глотнула обжигающего крепкого кофе и почувствовала легкую тошноту. Наверное, от того, что не спала, а может, от переизбытка этого самого кофе. Придется срочно позавтракать. Дома о еде я думать не могла, поскольку была преисполнена наполеоновскими планами, а теперь вот поняла — без завтрака долго не протяну.
Пришлось доставать из сумки бутерброды. Из моего подъезда вышел сосед, который живет подо мной. Любезный мужчина, если не считать наших с ним перепалок по поводу того, что я часто его затапливаю. Но чаще всего это случается не по моей вине.
Сосед так странно на меня посмотрел, что я чуть не поперхнулась. Ну, сейчас я представляла собой зрелище не для слабонервных, а именно к этой категории людей относился мой дражайший сосед. Раннее утро. Я сижу тепло одетая, можно даже сказать, по-зимнему, в машине у подъезда, никуда не еду, набила рот бутербродами и жую. Что он мог подумать? Наверняка он считает меня самой непутевой женщиной в мире и решил, что я забыла ключи от дома. Но, естественно, помощь он предлагать не стал. Но и у виска пальцем тоже не крутил — и на этом спасибо. Мне бы не хотелось с ним сейчас объясняться. Я кивнула в знак приветствия, но сосед, ошарашенный, даже забыл поздороваться. Прощаю. У меня сегодня отличное настроение.
Поев и почувствовав себя гораздо лучше, я аккуратно сложила все в сумку и пустилась в путь-дороженьку. Только сначала позвонила все же Ксении. Думаю, ничего страшного не случится, если я ее невзначай разбужу. Но она не спала.
— Я в Мырино, а ты сегодня чем заниматься будешь?
— Сегодня похороны Павла. Я совсем забыла тебя предупредить, — ответила Ксения.
— Ну ничего. А его в Тарасове хоронить будут?
— Решили здесь.
— Держись там. Свяжемся.
— Пока.
Настроение мое немного испортилось. Но если бы я знала, что меня ожидает в пути, то, вероятнее всего, решила бы вообще не ездить или отправиться на поезде. Но куда подкладывать соломку, мы заранее знать не можем, и все случилось так, как случилось.
Я выехала за город, и по трассе ехать стало гораздо легче. Машин было немного, а те, которые были, ехали ровно и слаженно.
Я погрузилась в свои мысли и следила за дорогой только машинально. Тут передо мной возникла восьмая модель «Жигулей» с затемненными стеклами. Хоть я и ехала довольно быстро, «восьмерка» все же умудрилась меня обогнать. И вместо того чтобы вперед проехать, она стала плестись передо мной. Но как только я собиралась ее опередить, она прибавляла газу и снова вертелась впереди.
Я предприняла несколько попыток вырваться вперед, но у меня ничего не получалось. «Жигули» не давали мне проехать и все время мешали. Я начала злиться. Номера были не тарасовские, и на всякий случай я решила их запомнить. Да они и так остались бы в моей памяти, так как машина постоянно вертелась перед глазами.
Дорога пошла в гору. Не знаю, какая муха меня укусила, но я решила непременно обогнать зловредную «восьмерку». Я нажала на педаль газа и перестроилась в левый ряд. То, что обгон в таком месте запрещен, в тот момент меня мало волновало.