Следы во времени
Шрифт:
– Интересно, о чем это они? – вполголоса поинтересовался Иван.
– Староста закон издал! – крикнул кто-то из толпы.
– А у нас другой закон! Мы отцов не предадим! Умрем, а не уступим!
После нескольких минут безрезультатных переговоров толпа утихла. Люди, переругиваясь, разошлись.
Иван и Яков вылезли из-за куста. Их окликнули.
– Кто такие?
Друзья повернулись и увидели здоровенного детину с топором в руке.
– Мы так, никто. Идем просто, – ответил Яков.
– Бездельники, значит? Человека
Идти пришлось вглубь леса. Там, среди деревьев, были разбросаны небольшие хижины, в которых жили дровосеки, когда надолго уходили в лес.
На поляне у догорающего костра хлопотал мужичок, укладывая в угли картошку.
– Касьян! – прогремел басом детина, – принимай новых работников в артель нашу доблестную.
Касьян отвлекся от картошки и, улыбнувшись, предложил гостям присесть на бревно, отдохнуть, но детина перебил его:
– Они еще отдыха не заработали.
Касьян не посмел перечить и снова занялся своим делом.
– Меня Гордеем зовут, а вас как? – спросил детина друзей.
– Я Иван, а он…
– А он, что, сам не может за себя сказать?
– Яков.
– Теперь ясно. Берите топоры и в лес!
Друзья взяли по топору и отправились за Гордеем. Скоро пришли на участок, где человек двадцать валили лес. Готовые, очищенные бревна были аккуратно сложены в стороне.
Гордей был явно чем-то недоволен. По-видимому, из-за стычки на дороге. Он на всех ругался, всех подгонял и к каждому придирался, будто искал повод для конфликта.
Проходя слишком близко от одного из работников, Гордей попал под удар локтем и гневно закричал:
– Человека не видишь?
– Извини, Гордей, – защищался провинившийся, – я не заметил, что ты так близко подошел.
– Смотреть надо, чтобы замечать! До чего люди невнимательны друг к другу… – печально сказал Гордей.
Дровосек, задевший Гордея, очень расстроился. Иван заметил, что у него даже дрожали руки.
Гордей вдруг совершенно успокоился и сказал Ивану и Якову:
– Здесь будете работать. Правда, люди у нас серые, грубые. Но привыкнете понемногу.
Работать пришлось дотемна. За весь день парни свалили всего одно дерево. Руки болели, и на ладонях появились кровавые мозоли.
– Кончай работу! – прозвучала команда, и все пошли на поляну.
Вокруг костра расселись на бревнах. Запеченный картофель весело запрыгал в руках уставших лесорубов. Гордей заговорил:
– Я, друзья мои, много размышлял, пока все работали, и понял, что человеку свойственно быть недобрым. Какая-то сила вводит человека во зло. Так и наши соплеменники, приходившие сегодня, поддались влиянию этой самой злой силы. А нам с вами нужно мужественно и твердо отстаивать традиции отцов.
Касьян смахнул набежавшую слезу и проговорил:
– Они и сами не ведают, что творят, соплеменники наши.
– Это так, – продолжил Гордей, – одни мы с вами остались. Нужно держаться.
– А чего держаться? – простодушно спросил Иван.
– Ты понимаешь, приятель мой новый, нам отцы завещали топорами работать, лес рубить. Работа получается чистая, благородная. Появились изобретения разные новые, которым нельзя давать внедриться. Нарушится ритм жизни, стиль, устой. Лес уважать нужно. Правильно, ребята?
– Верно! – загалдели работники, – мы люди простые, хотим порядок сохранить.
Иван и Яков переглянулись. Иван так расчувствовался, что чуть слеза не прошибла.
– Остались еще люди, не выгоды ищущие, а справедливости, – восхищенно сказал он.
– Вокруг меня народ разный собрался, я всем рад, – весело сказал Гордей.
– Я, например, – сказал один из лесорубов, – всеми непонятый был. Мечтать любил, на звезды смотреть. А меня работать заставляли. Как отговариваться начинал, так и отец с матерью от меня отворачивались. Гордей угадал, как плохо мне и одиноко.
– Здесь-то тебе еще меньше времени мечтать остается, – сказал Иван, – может, к родителям прислушаться надо было? Они помогли бы тебе ошибки свои увидеть. И не пришлось бы в лес уходить. Жить-то среди людей нужно учиться.
– Ты в хорошем плохое найти хочешь! Да я для всех для них тут – мать и отец! – закричал Гордей. – А у тебя глаз темный, поэтому все темным видишь!
– Слыхал, бродяга, как все видит и понимает вожак наш! – восхищенно сказал один из топорников, – я, например, женат был. Для жены все делал. Жил ради нее. Дом ей огромный выстроил, коров двух купил, да что там перечислять… Только ушла она от меня. Ничего оценить не сумела. Гордей меня пожалел, понял, к себе взял. Человек он!
– Может, тебе нужно было все с женой обсудить? – предположил Иван сочувственно. – Когда люди вместе, они друг другу помогают изменяться, а как разбегутся, так каждый в своем недостатке костенеет.
– А не хочу я договариваться с ней, раз она любви моей не оценила!
– Так любовь-то всякий по-своему понимает, – сказал Иван.
– Гордей мне помог на ноги подняться, с ним и останусь, – заключил топорник.
– Ты не глупи, – не унимался Иван, – с женой тебе остаться надо. Один ты еще в большее ожесточение войдешь. Я помочь тебе хочу.
– Ты смотри! – закричал Гордей, брызгая слюной, – почву из-под ног выбивает! Человек только-только оправился после обиды, а этот, не знавши дела…
Он выкрикивал какие-то истины о долге, ссылался на память отцов…
– Да ты против князя нашего великого народ настраиваешь! – закончил Гордей.
Почему-то Ивану стало душно, как тогда, после Яшкиной кражи сундучка с золотом. Иван спросил:
– Умыться здесь можно где-нибудь?
– Он и не слушает нас! Видали? Он злодей такой же, как те, которые из леса нас хотят выжить! Вы посмотрите, кого мы пригрели!