Слепой с пистолетом [Кассеты Андерсона. Слепой с пистолетом. Друзья Эдди Койла]
Шрифт:
Синтия. Спасибо вам, сэр.
20
Стенограмма кассеты SEC-3-6-68-IM-01-48 РМ-142С. Квартира Ингрид Махт, Западная 24-я улица, дом 627, Нью-Йорк.
Ингрид. Входи, Schatzie.
Андерсон. Очки? Ты теперь носишь очки?
Ингрид. Надеваю примерно раз в год. Для чтения. Тебе нравится?
Андерсон. Да. Ты занята?
Ингрид. Кончаю завтракать. Сегодня я заспалась. Хочешь кофе?
Андерсон. Черного.
(Пауза в 1 минуту 19
Ингрид. Может, чуточку бренди?
Андерсон. С удовольствием! Ты составишь компанию?
Ингрид. Спасибо, нет. Чуть отхлебну у тебя?
Андерсон. Значит, ты выпьешь половину, а потом скажешь, что я слишком много пью?
Ингрид. Schatzie, ну когда я говорила, что ты слишком много пьешь? Когда я вообще тебя критиковала?
Андерсон. Насколько я помню, никогда. Я просто пошутил. Не будь такой серьезной. У тебя нет чувства юмора.
Ингрид. Это верно. Тебя что-то беспокоит?
Андерсон. Нет, а что?
Ингрид. У тебя такой взгляд. Отстраненный. Ты постоянно думаешь о чем-то. Я угадала?
Андерсон. Может быть.
Ингрид. Не надо мне ничего рассказывать. Мне это совершенно неинтересно. Не хочу снова проходить через все это. Ты меня понимаешь?
Андерсон. Конечно. Посиди у меня на коленях. Нет, не снимай очки.
Ингрид. Тебе нравятся мои очки?
Андерсон. Да. Когда я жил на юге, у меня были четкие представления, какой должна быть женщина из большого города. Я видел ее. Очень худая. Не очень высокая. Сухопарая. Вид серьезный. Глаза широко открыты. Губы бледные. И тяжелые очки в черной оправе.
Ингрид. Как странно. Обычно мужчины представляют себе очаровательную пухленькую блондиночку с большим бюстом.
Андерсон. Что я могу с собой поделать — я видел такую женщину. И еще длинные прямые волосы до пояса.
Ингрид. У меня есть такой парик.
Андерсон. Знаю. Я же тебе его и подарил.
Ингрид. Верно. Я и забыла. Надеть?
Андерсон. Да.
(Пауза в 4 минуты 14 секунд.)
Ингрид. Вот. Похожа я на твой идеал?
Андерсон. Вполне. Садись ко мне.
Ингрид. А что ты принес мне сегодня? Еще одну зажигалку?
Андерсон. Нет. Сотню долларов.
Ингрид. Очень мило. Я люблю деньги.
Андерсон. Знаю. Опять вложишь в ценные бумаги?
Ингрид. Разумеется. У меня неплохо получается. Мой брокер говорит, что у меня есть нюх.
Андерсон. Я мог бы давно ему это сказать. Так тебе неудобно?
Ингрид. Все нормально. Может, пойдем в спальню?
(Пауза в 2 минуты 34 секунды.)
Ингрид. Ты похудел и заматерел. Этот шрам… ты мне рассказывал, но я забыла.
Андерсон. Подрались на ножах.
Ингрид. Ты убил его?
Андерсон. Да.
Ингрид. Из-за чего повздорили?
Андерсон. Не помню. Но тогда это было очень важно. Хочешь, я дам тебе деньги прямо сейчас?
Ингрид. Не будь таким гадким. Это не в твоем стиле.
Андерсон. Тогда начинай. Господи, мне надо забыться. Уехать далеко-далеко. Сейчас.
Ингрид. Это тебе так необходимо?
Андерсон. Да. Я на крючке. Медленно.
Ингрид. Хорошо… Нет, я же сказала тебе, не закрывай глаза.
Андерсон. Ладно.
Ингрид. Ты знаешь, я, наверное, напишу книгу. Расслабь мускулы. Schatzie. Ты какой-то скованный.
Андерсон. Да… хорошо. Так лучше?
Ингрид. Гораздо. Разве ты это не чувствуешь сам?
Андерсон. Чувствую. Господи… О чем же книга?
Ингрид. О том, что такое боль — и преступление. Ты знаешь, по-моему, преступники — по крайней мере большинство — идут на все это только для того, чтобы причинить кому-то боль. И еще для того, чтобы потом их поймали и наказали. Причинять боль и испытывать боль. Ради этих двух ощущений они лгут, обманывают, воруют, убивают…
Андерсон. Наверное…
Ингрид. А ну-ка дай я обвяжу вокруг тебя свои длинные черные пряди!.. Вот так! Туго-туго. И сделаю узелки. Отлично. Какой ты смешной! Словно рождественский подарок!
Андерсон. Ну вот, я поехал… Путешествие начинается.
Ингрид. Начинается?
Андерсон. Постепенно. Может, ты и права… Я в этих делах плохо разбираюсь. Но в твоих словах что-то есть… Там, где я был, я встретил человека, который тянул тридцатку. Он получил бы от восьми до десяти, но он применял насилие. В этом не было необходимости. Его жертвы отдали все, что он потребовал. Они не кричали «караул!». Но он все равно дал волю рукам. И к тому же страшно наследил…
Ингрид. Это можно понять. Ты опять напрягаешься. Расслабься. Вот так, это другое дело. А теперь…
Андерсон. Боже, Ингрид, не надо… прошу…
Ингрид. Сначала ты говоришь «давай», потом просишь прекратить. Я же должна помочь тебе забыться, уехать далеко-далеко. Разве не так?
Андерсон. Ты одна в состоянии отправить меня в такое путешествие. Ты и больше никто.
Ингрид. Тогда прикуси язык и старайся не кричать.
Андерсон. Твои зубы… Не могу… прошу тебя…
Ингрид. Еще немного. Ты отбываешь в путешествие, Граф, вижу по глазам. Еще чуточку? Ты поехал, разве нет? Да, ты умеешь сбежать от всего этого. В отличие от меня, Граф, в отличие от меня…
21
Начиная с 12 апреля 1968 года в соответствующие инстанции стали поступать письма с угрозами в адрес президента Соединенных Штатов, членов Верховного суда США, а также некоторых сенаторов. Судя по всему, их автор был психически ненормальным человеком. Как ни странно, эти анонимные письма были напечатаны на почтовой бумаге отеля «Экскалибур» (14896, Бродвей, Нью-Йорк).
19 апреля 1968 года спецслужбы США установили электронное прослушивание отеля. Подслушивающее устройство контролировало все телефонные разговоры в отеле. Кроме того, в ряде номеров были поставлены «жучки», регистрирующие разговоры в комнатах. Все эти приспособления были связаны с магнитофоном Етріех 47-83В, включавшимся от звуков человеческого голоса. К нему был подключен магнитофон-дублер Emplex 47-82В-1 на случай, если одновременно прослушивались два разговора. Магнитофоны были установлены в подвальном помещении отеля «Экскалибур».