Слеза ангела
Шрифт:
– Приезжай немедленно! – рыкнул Арсений и тут же отключил связь.
Точно, что-то случилось, если друг бодрый и, по всей видимости, злой как черт. Сабурин нехотя сполз с кровати, натянул джинсы и водолазку, плеснул в лицо холодной воды, чтобы проснуться окончательно, и вышел из квартиры.
В окнах Арсения горел свет, на подоконнике маячил силуэт Силантия. Похоже, график нарушился не у одного только Арсения. Сабурин взбежал на четвертый этаж, нажал на кнопку звонка. Дверь открылась в
– Приперся, – голосом, не предвещающим ничего хорошего, сказал Арсений и откатился назад, пропуская его в квартиру.
– Что случилось? – Сабурин повертел головой.
– Случилось, – друг зловеще улыбнулся.
– А что конкретно?
– Сейчас увидишь! Оно там, – Арсений мотнул головой в сторону неплотно прикрытой кухонной двери.
– Оно? – переспросил Сабурин, сбрасывая кроссовки.
– Оно самое. Я вот только никак понять не могу, с какой стати оно приперлось ко мне, если ему нужен ты?
– Все, надоели загадки, – Сабурин толкнул дверь и удивленно присвистнул.
Оно сидело на табуретке посреди кухни и клацало зубами. Белые волосы торчали в разные стороны, плечи ссутулились, от сырой одежды шел пар. Белоснежка! Давно не виделись.
– Что это? – Он растерянно посмотрел на Арсения.
– Ты меня спрашиваешь?! – вскинулся тот. – Сначала приваживаешь каких-то чокнутых девиц, а потом еще спрашиваешь! Бурый, я только одного понять не могу, что твоя подружка делает на моей кухне?!
– Моя подружка?! – Сабурин перевел взгляд с друга на девчонку и спросил строго: – Белоснежка, что ты делаешь на его кухне?
– Он сам меня впустил, – буркнула она, выбивая зубами дробь.
– Впустил, – согласился Арсений. – А попробуй не впусти! Ты же своими воплями полподъезда перебудила. Приперлась посреди ночи к незнакомому мужику, вся мокрая, грязная, полы мне заляпала.
– Я уберу, – она дернулась было с места.
– Сидеть! – скомандовал Арсений. – Сам уберу, когда ты отсюда свалишь, убогая.
– Так, я не понял, – Сабурин хлопнул ладонями по столу. – Что здесь происходит?
– А то и происходит, что она заявилась ко мне посреди ночи. И мало того что заявилась, так еще несет всякую ахинею и тебя требует.
– Какую ахинею ты несешь, Белоснежка? – Сабурин уселся напротив девчонки и грозно нахмурился.
Ох и зря он задал это вопрос.
– Мне нужна помощь, – она всхлипнула, размазав слезы по грязному лицу.
– Всем нужна помощь, – Сабурин пожал плечами. – Думаю, тебе она точно нужна, но при чем здесь я, Белоснежка? Мы же с тобой, кажется, уже все обсудили. Или ты запамятовала?
– Я уже обращалась в милицию, – сообщила она, тараща на него свои бесцветные глаза.
– Молодец, и что сказали в милиции? – Он примерно догадывался, что сказали этой ненормальной, но не мешало бы укрепиться в собственной догадке.
– Они мне поверили.
– Поверили?!
– Да, и даже выделили охрану.
– Кому?
– Мне. Капитан Золотарев сказал, что я ценный свидетель и меня нужно охранять.
– От кого охранять?
– От этих… сектантов.
Час от часу не легче. Сначала ей мерещатся вампиры и мертвая подружка, а теперь вот какой-то капитан УГРО и сектанты.
– И где он? – осторожно поинтересовался Сабурин.
– Кто? – Девчонка поежилась.
– Твой телохранитель.
– Я не знаю. Он исчез, а у меня даже нет номера его мобильного.
– Как исчез? Типа, растворился в воздухе? – Сабурин многозначительно посмотрел на Арсения.
– Думаешь, я совсем свихнулась? – На мгновение затравленное выражение исчезло из бесцветных глаз, уступив место злости, но только на мгновение.
– Ну, извини, Белоснежка, – он развел руками. – Пока что у меня нет никаких оснований доверять твоим словам.
– Понимаю, – она кивнула, зажала ладони между коленками. – Я бы сама себе не поверила.
От ее одежды все еще шел пар. И где это она так вымокла?
Сабурин встал, включил электрочайник, сходил в комнату за пледом и, не обращая внимания на протестующее бурчание Арсения, набросил его на поникшие девчонкины плечи. Та благодарно кивнула, закуталась в плед и, кажется, даже перестала клацать зубами.
– Рассказывай, – он уселся на прежнее место. – Только по порядку.
– Ты собираешься слушать эту ненормальную? – возмутился Арсений.
– Собираюсь. Все равно я уже проснулся.
– Ты проснулся, а я, между прочим, еще даже не ложился. Знаешь что, а забирай-ка ты ее к себе, я разрешаю!
К себе?! Да на кой черт она ему сдалась? Одно дело – выслушивать ее бредни, так сказать, на нейтральной территории и совсем другое – впустить в свой мир чужого и не совсем вменяемого человека. Но и Арсения можно понять – незваный гость хуже татарина.
– Где ты живешь? – Сабурин навис над притихшей девчонкой.
– Ко мне нельзя.
Ишь ты, к ней нельзя!
– Это еще почему?
– За моей квартирой следят и вообще…
– Что – вообще?
– Там небезопасно. Они в нее однажды уже проникли, – в блеклых глазах закружился хоровод снежинок.
Красиво… Черт, не о том сейчас нужно думать.
– И что ты предлагаешь, Белоснежка?
Сейчас главное – не расслабляться, и чтобы голос звучал построже, а то эта белобрысая моментально почувствует слабину.
Она испуганно вздрогнула – кажется, со строгостью он переборщил, – а потом сказала умоляюще: