Слезы богов
Шрифт:
За месяцы учебы Тихон познакомился с общими понятиями об атмосфере, с гидрометеорологическими приборами и правилами их использования, научился наблюдать погоду и кодировать данные наблюдений. Офицеры гидрометслужбы научили слушателей выполнять работу техника-метеоролога, наносить информацию на синоптическую карту и считывать ее оттуда. Обучение на курсах завершилось короткой стажировкой в бюро погоды, больше напоминавшей экскурсию, и итоговым экзаменом, который Тихон сдал превосходно. Уступил он разве что девочке Тае.
Экзамены на курсах метеонаблюдателей принимал начальник управления гидрометслужбы флота инженер-майор Василий Беляковский. По окончании экзамена все слушатели столпились у дверей его кабинета, и заведующий курсами Митрохин, заводя их по одному в кабинет к высокому начальнику, докладывал об успехах каждого. Решение о распределении выпускников принималось тут же – с учетом пожеланий ребят и их способностей. После двух-трех минут беседы девочки выскакивали из кабинета счастливые и начинали делиться с окружающими радостью по поводу назначения в одно из подразделений службы. Кто-то направлялся в бюро гидрометеорологического обеспечения флота в Полярный, одну девочку направили в отдаленную Иоканьгу, а одна попросилась в Архангельск, куда были эвакуированы ее родные. Самым способным выпускникам предлагалась работа в центральных подразделениях службы в Мурманске. Остальных распределяли на периферию.
Пришла очередь и Тихону заходить в кабинет. Митрохин вошел за ним, зачитал характеристику и оценки выпускника, после чего оставил его наедине с начальником. На беседу с каждым из предыдущих выпускников и определение его дальнейшей судьбы у начальника уходило не более трех минут. Однако прошла уже четверть часа, а Тихон все никак не выходил. Заинтригованные девочки попытались подслушать, что же происходит в кабинете, но сквозь тяжелые деревянные двери были слышны лишь звуки шагов начальника. Тая, приложившая немало сил, чтобы обставить способного юношу на выпускных экзаменах, начала ревновать.
– Присаживайтесь Тихон, – Беляковский заглянул в дело слушателя и добавил: – Тихон Анатольевич. Как одному из лучших выпускников курсов я могу предложить вам любое…
– Не надо мне любое! – выкрикнул Тихон. Он резко поднялся со стула, на который сел несколько секунд назад, и, напирая на начальника, стал разъяснять ему, что думает о перспективе работы в гидрометслужбе. – Спасибо за честь, товарищ майор, карандаши точить для бабушки-синоптика, пока враг бесчинствует на родной земле! Там, за дверью, – Тихон показал на массивные двери, за которыми ожидали другие слушатели, – много желающих, чтоб тепло и сытно! Вот из них и выберите. А я! А я – бить фашистскую гадину… Ни шагу назад!
С первых слов юноши, очень напоминающих фразы из репродуктора или агитационной газеты, начальник понял, в чем дело. Ребята, грезившие фронтом, были в разгромленном Мурманске не редкостью. Приказать выпускнику курсов работать в том или ином месте было невозможно, ведь он был вольнонаемным, да еще и несовершеннолетним. Тихон имел все основания записаться добровольцем на фронт, а спустя время его хочешь не хочешь забрали бы на фронт по призыву. Но и отпускать такого специалиста тоже было нельзя. Зря, что ли, в его обучение вложено столько времени и сил.
– Так вы, Тихон, служить хотите? – спросил начальник управления, меряя свой кабинет широкими шагами.
Молодой человек, ожидавший уговоров, истерик, угроз, упреков, чего угодно, но только не понимания, был крайне удивлен:
– Да, товарищ майор, очень хочу, всей душой. И даже не уговаривайте меня смотреть на облачка. Мало вам, что ли, девочек вон там, в коридоре? Хочу до последней капли крови!
– Что ж, достойная позиция, – неожиданно скоро согласился Беляковский. – Будь по-твоему. Иди, сынок, служи.
Тихон выскочил из дверей начальника, разметав тщедушных девочек по разным сторонам коридора. Ничего им не объясняя, он пулей вылетел из здания, надевая шапку и пальто на ходу.
– Я же говорила, он дурак, – поднимаясь с пола, прошипела Тая.
А начальник управления гидрометслужбы еще некоторое время в задумчивости расхаживал по кабинету. Он побеседовал со всеми выпускниками, но не выходил из своего кабинета, пока не придумал, как поступить с самым своенравным из них. Спустя несколько минут начальник сел в кресло и произнес:
– Если Вася не смог уговорить Тихона, посмотрим, как сложится беседа между майором Беляковским и краснофлотцем Маркиным.
Затем он хитро улыбнулся и приказал построить всех выпускников для поздравления и напутственного слова.
Возбужденный Тихон помчался со справкой об окончании курсов прямиком к Эдуарду Павловичу. Одноногий сосед очень сожалел, что полгода отсрочки нисколько не изменили позицию Тихона. Расчет был на то, что парень увидит, сколь сложна, важна и ответственна работа гидрометеоролога, поймет, что, работая головой, можно принести Родине существенную пользу и что приносить эту пользу можно начать уже сейчас, не дожидаясь 18-летия. Однако его надежды не оправдались. Блеск в глазах Тихона был еще ярче, а вот аргументов в запасе у Эдуарда Павловича уже не было. Надо было держать слово. Без особой надежды на успех он решил напоследок еще раз проверить молодого упрямца на крепость:
– Ты спешил окончить школу, спешил поскорее окончить курсы, теперь спешишь на фронт. Тебе может показаться, что ты торопишь жизнь. На самом же деле ты торопишь свою смерть, сынок.
Тихон только шире улыбался. Он прекрасно понимал, что сосед – человек слова. Справка, что парень сжимал в руке, была его путевкой на фронт, и он ее честно заслужил. Верный своему слову, Эдуард Павлович принял его в формируемую из гражданских жителей Мурманска команду добровольцев. Уже на следующий день юношу переодели в военную форму и вместе с другими добровольцами направили в учебный отряд, расположенный неподалеку от города. В воинской части не было ни мамы, ни Таи, вообще не было никого из знакомых. Жизнь с чистого листа! Жизнь в военной форме! Жизнь военным! Жизнь военным в военное время! Вечерние фантазии наконец-то обретают реальные очертания, наполняются содержанием, получают физическое воплощение. Война! Она теперь так близко, почти осязаема и так желанна. Держитесь, фрицы!!!
Однако не прошло и суток, как восторг сменился разочарованием. Выяснилось, что ни на какой фронт никто из части пока не едет, что двум сотням добровольцев за месяц только предстоит стать воинами, после чего они принесут присягу и только после этого отправятся на фронт. Это был замкнутый круг. Сперва учеба в школе, затем – учеба на курсах, и вот теперь, когда Тихон добился своего и стал военнослужащим, он снова оказался за партой. Вместо окопов ему и его товарищам пришлось изучать, какие бывают гранаты, какие бывают винтовки и на какую дальность поражает врага миномет. Моряки ускоренно изучали строевую подготовку, много занимались физкультурой. Приходилось учить и уставы. Несколько раз учебную роту вывозили на стрельбище, где в числе прочего каждому моряку дали бросить учебную гранату.