Слезы богов
Шрифт:
– Как некстати эта война, – задумчиво произнес молодой бородатый мужчина.
– А разве бывают войны, сынок, которые случаются кстати? – ответил ему немолодой мужчина, чье лицо также украшала борода.
Двое ученых, один из которых был отцом, а другой сыном, сидели в глубоких креслах в кабинете и пили коньяк. Младший Бломберг жаловался старшему – профессору – на то, как все изменилось в худшую сторону с тех пор, как началась очередная мировая война.
– Первая Мировая тоже была некстати, – продолжил пожилой профессор. – Я тогда оказался в таком же подвешенном положении, как и ты сейчас. Но, следует отметить, Карл, что война – это далеко не всегда прекращение научных изысканий.
Мужчины соприкоснулись рюмками коньяка, не произнося тостов и не прерывая разговора.
– Порой война, наоборот, подстегивает ученых, дает их работе новый импульс. Не мне тебе рассказывать. Наша с тобой наука, гидрометеорология, совершила в Германии решительный рывок вперед именно благодаря Первой мировой с ее самолетами, кораблями и боевыми газами. Помяни мое слово. Свернув нашу научную работу ради экономии, государство еще обратится к нам за помощью. Без погоды – никуда.
Сын возбужденно пытался парировать:
– Но, отец, Адольф же все ориентировал на обеспечение нужд фронта!
Однако его слова встретили подчеркнуто спокойную реакцию отца:
– А я и не возражаю. Ведь гидрометеорология – это и есть «нужды фронта». Куда им с их самолетами и кораблями без прогнозов погоды? А уж твоя аэрология – так это вообще неотъемлемая составляющая любых артиллерийских стрельб.
– Уж лучше бы я вел свою работу просто так, для углубления фундаментальных знаний об атмосфере. Неприятно, папа, от мысли, что твоя работа нужна для того, чтобы кого-то убивать, – сын поднялся из глубокого кресла и подошел к окну.
Ответ старшего Бломберга он слушал уже спиной.
– Ты идеалист.
– Я уважаю Германию и немецкий народ. Но идея Гитлера о превосходстве немцев над другими…. Ясно, почему чернь подхватила эту мысль. Приятно считать себя лучшим и избранным априори. Я не понимаю, как в рядах национал-социалистов оказались мыслящие люди? Почему интеллигенция поддержала Гитлера?
Профессор был безмятежен и все своим видом показывал, как буднично и очевидно для него то, что говорит сын. Он, видный ученый, был горд своим отпрыском, делавшим в науке первые шаги, и наслаждался общением с ним. Отцу доставлял большое удовольствие интеллектуальный разговор о высоких материях, ему нравилось следить за ходом мыслей сына, закидывать в беседу все новые темы и аргументы, наблюдая, какие доводы будет приводить сын. Одобрительные покачивания седой головы отца, сопровождавшие реплики сына, как бы говорили ему: «Молодец, сынок, правильно рассуждаешь».
– Глупые искренне верят. А умные боятся. Да и не забывай Первой мировой. Унижение, которое немцы испытали, распространялось и на плебеев, и на богему. Всем хотелось реванша, всем хотелось, чтобы великая страна воспрянула духом, встала с колен. Гитлер именно это и предложил. – Профессор поставил бокал на столик и посмотрел сыну в глаза. – Карл, я воспитал тебя человеком со своей головой на плечах. Приди к ответам на эти вопросы сам. И, прошу, не обсуждай эту тему ни с кем более, кроме меня, и нигде, более, кроме моего рабочего кабинета.
Карл Бломберг вырос в семье образованных людей. Его отец Херберт Бломберг, датчанин по национальности, был профессором Берлинского университета, где заведовал кафедрой геофизики. Мать Карла Эльза была представительницей старого немецкого дворянского рода. Ради троих детей она пожертвовала научной карьерой и стала домохозяйкой. Она ревностно относилась к воспитанию своего потомства и сумела вырастить сына и двух дочерей в лучших немецких традициях. В детстве Карл много читал, увлекался рисованием и играл на фортепиано, изучал английский и французский языки. Наряду с мировой художественной культурой, мальчик был неплохо знаком и с русским культурным наследием. Все эти знания и умения Эльза считала неотъемлемыми спутниками образованного и разностороннего человека. Таким Карл и рос. В подростковом возрасте он стал увлекаться точными науками и по окончании школы без труда поступил в Берлинский университет.
Студент Бломберг полностью оправдал доверие своего отца. Став лучшим выпускником факультета, он сразу принялся писать диссертацию, которую через несколько лет блестяще защитил. Сферой научных интересов Карла была аэрология. Этот молодой раздел физики атмосферы специализировался на исследовании ее верхних слоев. Карл был горд своей принадлежностью к передовой метеорологической державе, однако с большим уважением относился и к советской метеорологической школе. Одним из его кумиров был профессор Павел Молчанов, который в 1930 году изобрел радиозонд, а в 1931 произвел первые в истории аэрологические наблюдения в Арктике. Карл был хорошо знаком с его трудами и гордился тем, что одна из его научных статей попала на рецензию ведущему советскому аэрологу.
Карл был из тех молодых ученых, которые с головой уходят в предмет исследования, посвящая ему всего себя. Жить с таким человеком очень непросто. Эльза Бломберг в свое время нашла в себе силы делить любимого мужа Херберта с наукой. Жена Карла Мария такого испытания не выдержала. Подъем частиц влаги в атмосфере настолько увлек ученого, что несколько лет он почти безвылазно провел на аэрологической станции близ Берлина, запуская в воздух метеорологические зонды и ставя различные эксперименты. Добавил масла в огонь и воинствующий атеизм гидрометеоролога, который религиозная Мария так и не смогла принять. Распад семьи не повлиял на работу Карла. Собранные молодым ученым обширные сведения теперь должны были лечь в основу фундаментального научного труда, но война нарушила его планы.
В первые годы Второй мировой войны Берлин жил нормальной, насколько это было возможно, жизнью. Конечно, были военные патрули, светомаскировка, воздушные тревоги и бомбоубежища. Были, однако, и товары в магазинах, и киносеансы, и вечера танцев – в общем, все атрибуты мирной жизни. Работал и Берлинский университет, где, как и до войны, студенты сидели в аудиториях, а преподаватели стояли за кафедрами. Однако положение дел в науке существенным образом изменилось. Многие из сотрудников аэрологической станции, где вел исследования Карл Бломберг, были призваны в армию и зондировали атмосферу, обеспечивая баллистическими данными немецкую артиллерию на фронте. Значительная часть оборудования научной станции также была направлена в войска. Карл не раз жаловался на это своему отцу.
Единственным преимуществом, вызванным войной, по мнению Карла, было то, что соотношение между мужчинами и женщинами в Берлине изменилось в пользу первых. Молодой ученый не верил ни в Бога, ни в институт семьи и брака, но к прекрасному полу испытывал нежные чувства. Деля людей на самцов и самок, он отдавал себе отчет в том, что влечет одних к другим. С наслаждением отдавался этому влечению, пока самки не пересекали известную черту. Пока женщина довольствовалась эпизодическими встречами, не претендуя ни на что большее, Карл флиртовал, встречался, обольщал и даже чувствовал себя влюбленным. Как только связь с женщиной хоть на секунду, по его мнению, становилась угрозой для науки, отношения незамедлительно прекращались. Размышляя об очередном прекращенном таким образом романе, ученый удивлялся тому, как это он вообще прожил несколько лет в состоянии брака. А главное – зачем? Тем более теперь, когда война забрала из его окружения некоторых самцов-конкурентов и поместила в это окружение ряд примечательных самок. Хоть какая-то польза от этой войны.