Слезы на льду
Шрифт:
На чемпионате Европы–1992 Грищук с Платовым стали третьими, через год на Играх в Альбервилле заняли четвертое место, потом третье – на чемпионате мира в Окленде.
А потом был Лиллехаммер. Олимпийские игры.
Впрочем, пожалуй, нет. Все случилось чуть раньше…
По танцевальной логике, тренируясь у Дубовой, молодые фигуристы должны были дождаться, когда их предшественники – Майя Усова и Александр Жулин – покинут любительский спорт, – только так в танцах на льду чаще всего очередная пара становилась в те времена первой. Однако еще за три года до Игр-1994, когда мы с Грищук и Платовым случайно оказались в одном купе ночного поезда Киев—Москва и проговорили
– Мы хотим стать первыми раньше, чем уйдут Майя и Саша. Другими словами – на ходу поменять вагоны местами. Это очень трудно. Но мы все равно будем стараться это сделать.
1994 год стал для фигуристов совершенно особенным. Со времени предыдущих Олимпийских игр прошло всего два года, поскольку Международный олимпийский комитет принял решение «развести» летние и зимние Игры, которые вплоть до 1992-го проводились в один год. Тогда в любительский спорт вернулась большая компания профессионалов – олимпийских чемпионов: одиночники Брайан Бойтано, Виктор Петренко и Катарина Витт, две российские пары – Наталья Мишкутенок с Артуром Дмитриевым и Екатерина Гордеева с Сергеем Гриньковым и, наконец, легендарный танцевальный дуэт Джейн Торвилл – Кристофер Дин.
Прежде чем отправиться в Лиллехаммер, всем им – за исключением американца Бойтано – предстояло выступить на чемпионате Европы в Копенгагене. Но если в трех, так сказать, «спортивных» видах программы предолимпийский старт был для участников не более чем репетицией, то в танцах судьба олимпийской медали решалась там на 99 процентов: в истории фигурного катания еще не было случая, чтобы пара, ставшая в олимпийском году чемпионом Европы, не выиграла затем Олимпиаду.
Согласно «очереди», в Лиллехаммере (а значит, и в Копенгагене) должны были выиграть Майя Усова и Александр Жулин. Для них – чемпионов Европы и мира предыдущего года – это были уже третьи Игры, и, по общему мнению, гулявшему в кулуарах, было бы верхом несправедливости отдать победу кому-то другому. Слишком долго этот блистательный супружеский дуэт ждал своего звездного часа.
Однако в Копенгагене Усова и Жулин проиграли. Самое страшное заключалось для этих спортсменов в том, что на глазах у всех (чего никогда не случалось в танцах в столь близкий к Играм срок) вторая пара одной страны сменила первую. Так что дальнейшая участь Усовой и Жулина была предрешена.
После многие говорили, что олимпийская победа Грищук и Платова в Лиллехаммере была гениально просчитана их тренером и воплощена посредством применения тех самых закулисных методов работы с судьями, которыми уже тогда славилась Линичук. В какой-то степени – безусловно. Хотя не думаю, что Наталья всерьез рассчитывала на такую феерическую удачу. Более того, она так и не смогла простить ученице давнего предательства. Как и того, что по-настоящему талант фигуристки раскрыл совсем другой человек – Дубова. Ведь именно Дубова дала спортсменке фантастическую, «бесшумную» технику скольжения – владения коньком.
Скорее имело место уникальное стечение сразу нескольких обстоятельств.
Линичук была категорически против того, чтобы произвольным танцем у Оксаны с Евгением был рок-н-ролл. Более того, эту музыку – пока Грищук и Платов отдыхали после предыдущего сезона – она отдала Анжелике Крыловой и Владимиру Федорову, хотя по неписаным правилам музыку всегда выбирает первая пара в группе, а потом уже все остальные.
Оксану, естественно, это задело. Отказываться от постановки она категорически не соглашалась, и две пары Линичук начали сезон с совершенно одинаковым произвольным танцем.
И почти сразу стало очевидно, что Грищук и Платов попали в «десятку». Разнузданный рок-н-ролл идеально лег на темперамент и саму сутьпартнерши. Это производило феноменально сильное впечатление. К тому же и на чемпионате Европы, и на Олимпийских играх Грищук и Платову повезло с жеребьевкой: на лед они выходили после всех основных конкурентов и непосредственно после Торвилл и Дина. А запоминается, как известно, последнее.
Усова—Жулин (как и англичане) допустили и стратегический промах. За месяц, который прошел от чемпионата Европы до Игр, и те и другие принялись перекраивать свои произвольные танцы. И это невольно было воспринято как признак слабости. То, что обе композиции окажутся гораздо более сложными и, возможно, впечатляющими, судьям только предстояло понять. Зато они хорошо помнили, кто победил в сравнении всего месяц назад. К тому же Международный союз конькобежцев вовсе не был настроен давать англичанам возможность завоевать второе в своей карьере олимпийское золото.
– Допустить такое было бы катастрофой для всех, – объясняла мне в Копенгагене Елена Чайковская. – В танцах нет четких критериев оценки – значит, все решает банальное «понравилось – не понравилось». А на пьедестал стоит очередь. Позволить какому-либо дуэту повторить олимпийский успех – значило бы затормозить движение этой очереди на целых четыре года!
Но как бы старательно судьба ни подготовила антураж для триумфа, он не случился бы, если бы не усилия спортсменов. Олимпийский чемпион – не титул. Скорее – характер. Умение сделать максимум, когда все вокруг противоречит этому. Способность отключить нервы, эмоции, забыть обо всем, кроме цели.
Знаменитый киноактер Жан-Клод Ван Дамм сказал как-то, что самое трудное на съемках боевиков – передать состояние человека, полностью сконцентрировавшегося для нанесения смертельного удара. В глазах будущего олимпийского чемпиона такое выражение – норма. Именно с таким взглядом Грищук и Платов выходили на лед в Лиллехаммере. Вокруг льда витало такое напряжение, что, будь оно электрическим, лед должен был бы обуглиться. Но на этом льду Оксана и Женя катались так, как не катались до этого никогда в жизни.
– Я ничего не помню, – сказал чуть позже Платов, сжимая в руках медаль. – Кроме того, что все время боялся промахнуться руками мимо рук Оксаны.
Как им кричали с трибун, было слышно даже по телевизору в пресс-центре, на экране которого почти сутки после того, как соревнования были закончены, все крутили и крутили танцы трех пар: «Первые! Вы – первые!!!» А по шевелящимся губам Оксаны читалось: «Нет… нет… нет». И ручьем лились слезы.
Точно так же блистательно, спустя четыре года, они победили в Нагано.
Впрочем, нет никакого смысла забегать вперед. Тем более что самый драматический период в жизни Грищук только начинался.
На следующий день после победы по дороге с катка, где победители и призеры уже готовились к показательным выступлениям, Линичук вдруг с нескрываемым торжеством сказала ученице:
– Наконец-то я доказала тебе и твоему бывшему тренеру, кто такая Линичук!
На чемпионате Европы-95 в Дортмунде олимпийские чемпионы не выступали. На то была веская причина – обострившаяся травма колена у Платова. Отсутствие сильнейших предоставило великолепный шанс второй паре Линичук, дебютантам чемпионата Анжелике Крыловой и ее новому партнеру Олегу Овсянникову, с первого захода попасть в призеры. Что они и сделали.