Слезы огня
Шрифт:
– Приятных сновидений, Селин, - донесся откуда-то издалека шепот Геллы, и это было последнее, что услышала девушка...
– Последний король правил железной рукой, - напомнил Эдвин.
– Он жаждал объединить все страны в одну, не спрашивая их согласия. Кто-то покорился, кого-то принудили силой. Но королю этого показалось мало и он начал поглядывать на другие миры. Его не остановило ни отсутствие поддержки со стороны Эос, ни недовольство собственных подданных, ни даже чувства его юного сына к принцессе из мира, который он вознамерился
– Ему нужна была армия, - проговорила девушка.
Герхард привык рассчитывать на военную мощь бывшей родины и, вероятно, почувствовал себя преданным, когда Хрисанф отвернулся от него. Потом так же поступила Эос, и последний король остался один на один со своими планами. И тут подвернулся удобный случай, возможность получить желаемое... Была ли это идея Герхарда или некто подсказал ему, где и у кого можно найти "помощь"?
– Скорее всего, - согласился оборотень и поднял увесистый том в чёрной обложке на уровень лица собеседницы.
– Твоя книга.
– Спасибо. Я верну.
– Надеюсь.
Волшебница взялась за корешок, коснулась пальцев мужчины. Шальная мысль... и всё-таки...
Порывисто потянувшись к Эдвину, Эслин поцеловала его. Волколак застыл, то ли от удивления, то ли размышляя, что предпринять, то ли всё сразу. Бесподобное ощущение - будто целуешь мраморную статую... первые десять секунд. Затем "статуя" ожила, ответила, свободной рукой прижав девушку к себе. Волшебницу даже несколько изумил такой напор, оборотень казался ей более сдержанным, не страдающим излишней страстностью.
Мужчина притиснул Эслин к столу и отпустил книгу. Оставшийся без основной поддержки фолиант мгновенно оттянул руку и выскользнул из пальцев девушки, с глухим стуком упав на пол. Эдвин вздрогнул, словно том ударился не об пол, а об его голову, и поспешно отпрянул. Растерянное, ошарашенное выражение лица волколака волшебнице не понравилось. Звучало оно примерно как "о боги, что я наделал?!" и за ним могли последовать либо неловкие извинения с попытками не встречаться взглядом, либо праведное возмущение пополам с обвинениями, либо убийственно ледяная вежливость, дополненная сарказмом. Выяснять, какую версию предпочтет оборотень, Эслин не хотелось и, угрём выскользнув из узкого закутка между столом и неподвижным мужчиной, девушка покинула комнату. Выскочила из замка, пересекла двор и углубилась в укутанный вечерними сумерками лес.
Вот дура! Наверняка теперь Эдвин будет шарахаться от неё как юная благовоспитанная леди от портового грузчика. Действительно, не каждый день тебя домогается развратного вида ведьмочка... Конечно, оборотень мужчина симпатичный, он ей нравится, да и неизвестно, как долго тогда на берегу Витки волколак наблюдал за ней. Хотя многие мужики горазды тайком поглазеть на голую девушку, но далеко не все после этого начинают пылать низменными инстинктами по отношению к оной... А тут столь резкое и внезапное форсирование событий.
С другой стороны, Эдвин не возражал, правда, это ещё ни о чем не говорит - может, у него давно подружки не было,
Его выдал свист спущенной тетивы. Эслин метнулась к кустам, и серебряный росчерк стрелы прошел мимо. Девушка обернулась. Едва различимая в потемках фигура стояла посреди дороги и, даже не пытаясь скрыться, повторно целилась из лука в волшебницу. Эслин уклонилась и от второй стрелы, но когда подняла голову, лучника уже и след простыл.
Что за...
Сверху упало что-то тяжелое, накрыло, придавив к камням дороги. Пальцы запоздало вскинутых рук увязли в мелких ячейках. Сеть. Неужели опять? Хотя ловить волшебницу и тем более сирену сетью? Девушка сконцентрировалась на простеньком, но мощном телекинезе, однако вместо того, чтобы улететь в ближайшие заросли, сеть вздулась пузырем, словно парус на попутном ветру, мигнула красным и опала. Эслин попыталась вылезти по старинке, вручную, но откуда-то сбоку возникла вторая фигура, более высокая, массивная и без лука, и ударила волшебницу ногой в живот. Девушка скорчилась под сетью, силясь сделать полноценный вдох. Мать вашу, больно-то как...
– Лежи смирно, ведьма.
– В поле зрения нарисовался лучник. Мужской голос звучал глухо и грубо, лицо закрывала чёрная маска.
– Правду говорят, даже в самой хорошей отаре найдется паршивая овца.
Да, подготовились мальчики, знали, кого ловят (ну, почти)... только где они раздобыли блокирующую магию сеть и сведения, что объект охоты волшебница?
– А паршивую овцу и прирезать не жалко, - закончил лучник.
Вторая фигура извлекла из-за голенища сапога длинный нож и наклонилась к жертве. Как и у напарника, физиономию любителя бить лежачих скрывала маска, однако форма оной была другой, выпуклой. Эслин скривилась.
– Тупые в Алоцвете парни, со второго раза тоже не понимают, - презрительно процедила она.
– Не так ли, Григ?
– Не слушай эту шалаву, - поспешил вмешаться лучник.
– Кончай её да поживей - госпожа ждать не будет.
Госпожа обрадуется... ещё бы, не часто жертвоприносят бессмертных сирен.
Катесс схватил девушку за плечо, перевернул на спину, метя в сердце, а в следующее мгновение на его руке сомкнулись клыки. Григ взвыл дурным голосом, осел на дорогу. Нож выпал, катесс попытался пнуть волка, но зверь разжал челюсти и отскочил к волшебнице. Цапнул сеть, потянул на себя. Лучник, не мешкая, выстрелил.
– Берегись!
– взвизгнула Эслин.
Волк отпустил сеть, метнулся в сторону, хотя и недостаточно проворно: стрела вонзилась в заднюю лапу. Зверь припал на раненую конечность, досадливо рыкнул.
– Многовато с тобой возни, ведьма, - посетовал лучник и молниеносным движением вынул из колчана за спиной ещё одну стрелу, оттянул тетиву, целясь в девушку.
Волшебница приподнялась, но привязанные по краю сети грузики не позволяли осуществить подъем с нужной скоростью.
Стрела сорвалась в короткий полет и неожиданно замерла на середине пути. Оперение вспыхнуло язычком пламени, дрогнуло, и древко вместе с наконечником осыпалось на дорогу струйкой пепла. А затем появился свет.