Слимперия
Шрифт:
— Я, честно говоря, не знаю о каком мерзавце вы говорите, — Семён отпил глоток пива из стакана, — и чего он здесь понаделал, тот мерзавец, я тоже не в курсе… Медальон я снял со скелета в одном глухом месте, куда попал абсолютно случайно. Так уж случилось, что я оказался в тех местах, причём вовсе не по своей воле! Снял и с тех пор ношу — вреда от медальона никакого, он лишь выполняет приказы того, кто его носит. Видимо, прежний его владелец использовал свой жетон не в самых благородных целях.
— Вот именно, не в самых, — всё ещё хмурясь, сказал шаман, отваливаясь от стола и беря кружку. — Наделал он тут делов с этим медальоном,
— А что произошло-то? — спросил Хайк, с завистью наблюдая как поселковый маг, осушив кружку, принялся набивать трубку ароматной курительной травой. Похоже, Хайку после выпитого тоже захотелось подымить, но попросить сделать хотя бы одну затяжку он стеснялся.
— Что произошло? — Йокомбе затянулся, пустил струйку сизого дыма. — Много чего всякого… Началось-то оно всё с малой беды, а закончилось большой. Вернее, чуть не закончилось, — шаман ещё разок затянулся, вытер чубук и протянул трубку Хайку. — На, покури. И ты, Симеон, тоже затянись, традиция у нас такая. Означает, что мы друг другу не враги.
— Прям как у американских индейцев, вроде трубку мира по кругу пустить, — усмехнулся Семён. — Плохой из меня индеец, не курю я, — но трубку у черепахового бойца всё же взял, однако не сразу: Хайк долго затягивался дымом с блаженным видом и отдавать Семёну орудие всенародного примирения не хотел. Наконец Семён отобрал у него трубку, сделал глоток дыма — тот был на удивление приятным, не сравнимым с табачным, которым Семён когда-то отравился в школьном туалете после первой же затяжки, — обтёр чубук и вернул трубку шаману.
— Разливай, — повелительно сказал Хайку шаман, — не береги. Ежели не хватит, то ещё достанем, в погребе бочек много! Пивовар из соседнего посёлка недавно у меня свою жену от бесплодия лечил, ну и расплатился чем мог. А я не против — хорошее пиво, оно в радость желудку и голове. Если в меру, конечно, — Йокомбе сыто рыгнул.
— Так что там насчёт того мерзавца? — напомнил Семён, жуя кусок мяса. — Который чуть большую беду не устроил. — Шаман осоловело посмотрел на Семёна, соображая о чём речь.
— А-а, вон ты о чём, — Йокомбе взял полную кружку, отхлебнул. — Началось всё с того, что лет пятнадцать тому назад поселковые охотники нашли в джунглях, неподалёку отсюда, человека. Белого, как вы, — шаман окинул добродушным взглядом Семёна и Хайка. — Это я вам не в укор, вы же не виноваты, что родились такими… э-э… особенными. Значит, нашли охотники белого человека и принесли его ко мне — ранен он был, ох сильно ранен! Руку ему кто-то по локоть оторвал. Левую. Ужасная рана, как он кровью не истёк… Мда. Но дело не в раненом человеке, всё одно к вечеру умер, — а в том, что он говорил в бреду: о хранилище с грудами золота и об адресе заветном, который в его жетоне записан. — Йокомбе умолк, потёр горло, сказал довольно:
— Смотри-ка, уже совсем не болит! Ушла простуда, как и не было… Я ж говорю, от толкового пива одна верная польза! Лекарства так не помогают, уж поверьте шаману-лекарю… Да, насчёт жетона: я его с покойника снял и припрятал — незачем людей искушать, многие охотники тот бред слышали, пока раненого ко мне несли. Слышали и другим ту историю передали! Э, у кого-нибудь да хватило бы ума отправиться на розыски таинственных сокровищ неведомо куда, на верную погибель… Перед смертью безрукий в себя пришёл, сказал мне, что охраняет те сокровища Железный Демон, который громовой молнией ему руку оторвал; ещё успел сказать, что удирал оттуда наугад, потому к нам попал и… И умер. Хотел я поначалу окаянный жетон в болото кинуть, да засомневался и припрятал. Зря! Надо было всё же утопить.
Короче: слухи о безруком человеке и горах золота пошли гулять повсеместно, даже по другим Мирам. И лет через пять после того события заявился ко мне один тип вот с этим медальоном, — шаман неодобрительно глянул на Мара, тот еле слышно ойкнул. — Заявился и с порога начал требовать от меня, чтобы я ему адрес хранилища выдал, где золото валом лежит. Я, разумеется, сказал, что никакого адреса у меня нету, что враки всё то и сплетни… Но негодяй не поверил, стал настаивать, нехорошо настаивать, — Йокомбе непроизвольно потёр щёку, на которой Семён только сейчас заметил тонкий шрам. — В общем, не получилось у нас доброго разговора! Не получилось… Подрались мы сначала, а после уж за магию взялись: кабы не этот медальон, я бы живо с тем мерзавцем справился! Он бы у меня вешалкой стоял, у двери. Во веки веков! — Шаман приложился к кружке. — Схватились мы не на шутку: одна половина посёлка дотла сгорела, вторая рассыпалась… Хоть никто из людей особо не пострадал, и то славно! Успели спрятаться, их счастье… Битва двух магов дело опасное, посторонним лучше держаться подальше.
Долго мы друг друга мутузили — у меня защита хорошая, надёжные амулеты и покровительство Бананового Духа, у него тоже на уровне. Ага, думаю, эдак мы долго воевать будем, я уже и уставать начал… Крикнул ему, что, мол, согласен, отдам проклятый жетон с адресом. — Йокомбе коротко рассмеялся, что-то вспомнив. — Предложил сесть за стол, выпить мировую, и пусть идёт с жетоном на все четыре стороны! Негодяй согласился, но предупредил, что защиту не снимет и будет настороже. Ну, я тоже расслабляться не собирался… Сели, поговорили, выпили. Выслушал я его, достал жетон с адресом из тайника, отдал ему и он ушёл, живой и невредимый. — Шаман затрясся от смеха.
— Как? — изумился Семён. — Просто взял и ушёл?
— Да, — Йокомбе заглянул в кружку, пододвинул её Хайку. Тот намёк понял, налил пива доверху. — Хотел было я его отравить, у меня и яд всегда с собой, разные в жизни случаи бывают… Добавил бы отравы в кувшин с вином, вместе и выпили бы: яд не сразу действует, день ещё прожить можно, а противоядие только у меня имеется! Но не отравил. И знаете почему? — шаман обвёл всех весёлым взглядом; Семён и Хайк переглянулись, одновременно пожали плечами.
— Да потому, что он ничего не знал о Железном Демоне, охраняющем те сокровища, — Йокомбе расплылся в улыбке.
— Вот оно, первобытное коварство, — с горечью промолвил Мар. — Гнусные папуасские интриги! Выходит, я по милости этого черномазого колдуна-интригана десять лет в Хранилище провалялся… Лучше бы он прежнего моего хозяина, Юзара Неудачника, отравленным вином напоил, чесслово! Уж кто-нибудь меня наверняка подобрал, не оставил бы сиротинкой беспризорной, неприкаянной… самому поганому полименту служить и то лучше, чем бесполезной железкой среди мертвяков годами лежать! Я там чуть с ума со скуки не сошёл, чуть не поржавел с тоски, чуть…