Слипер и Дример
Шрифт:
глубокой заполуночи. Мир замер. Даже Тютельки в какой-то момент перестали стрекотать и
прыгать друг в дружку. Медитацию мироверчения нарушал лишь неслышимый челобреческому
уху низкий гул гравитации планеты. Шло неощутимой поступью время. В какой-то миг луны
растаяли в зените, и стало совсем непроглядно темно. Видимая реальность ограничилась до
конкретно самого вагона и нескольких метров рельс, уходящих в чернильное никуда по обе
стороны. И вот, когда уже ни пса ни
паузу, в самом конце (или в начале) сгустившейся темноты, на обрывающихся в бездонной ночи
рельсах появилось ещё более густое, большое тёмное пятно. Беззвучным призраком. И стало
приближаться. А вскоре это пятно оформилось в такой же товарный вагон, в каком спали наши
друзья. И вагон этот без единого стука и скрипа поплыл на сближение. А за ним вынырнул ещё
один. И ещё. И стало понятно, что это целый состав скользит в безлунной степи, словно
таджикский контрабандист через афганскую границу. И когда флагманский вагон подкрался на
своих колёсных цыпочках к храпящему хостелу бравых туристов, он мягко и незаметно
подтолкнул его и покатил перед собой, присоединив таким образом к призрачному сочленённому
телу состава. Так незаметно судьба вмешивается в наши дела и суеты, пока мы мирно дремлем
нашим неосветлённым сознанием и с голодухи визгливо сучим лапками во сне на образ такой
желанной, но совершенно недостижимой астральной колбасы. И как выразился бы Башкирский
Кот древней узбекской пословицей, собака лает — караван идёт.
Министр внутренних тел
33
5
Неприятный во всех отношениях стук собственной головы о стену разбудил Слипера.
— Сдуй мои пилюльки! За чё? — схватился Слипер за отшибленный затылок и приоткрыл
глаза. — Ух-тить!
Он сидел на полу и изумлённо таращился на проносящиеся в открытых дверях деревья. Раннее
утро холодило сизым воздухом. Вагон ощутимо болтало на хорошей скорости. Мало что
соображая спросоня, Слипер решил сначала разбудить остальных:
— Ребята, есть новости! Наш караван в пути!
Остальные заворочались с обычными для такой ситуации звуками «эээ» и «ммммг» и «ооооох».
Дример проснулся, посмотрел в импровизированное настежь открытое окно-дверь и стал надевать
комбез.
— Давно уж? — коротко бросил он.
— Да я сам только глаза продрал, не знаю. — Слипер тоже оделся и оёжился от холода,
подойдя к краю распахнутых дверей босыми ногами.
— Я говорил, всё будет пучками укропными! — весело отозвался Йош, оттирая затёкшую
физиономию,
— Ишь как шкындырбает! — заворчал Башкирский Кот, встряхиваясь вдоль собственной оси.
Он пошатался на четырёх лапах, примеряясь к качке вагона, затем высунулся на улицу и долгим
взглядом посмотрел назад, на длинный товарновагонный состав, который гнал их вперёд нынче.,
— И всё-таки я не пойму, Йош-джан, как ты определил эту самую заданную квадратуру
тррреугольника бабушки Бермуды, где нас так удачно подхватили?
— А это мой Начспигайнен, уважаемый Башкир-Ата! — улыбнулся Йош, — Каждый из нас
нечто своё умеет. Ты — мутить, я — разматывать. Ты вот когда на рынке зуб свой ломал, чай да
компот, о судьбах стоматологов не думал. Верно?
Кот смутился:
— Откуда знаешь? Да я ж с безвыходности ситуёвины отмутил тогда.
— Но ведь воспользовался своим Начспигайненом? — Йош застегнул клетчатую рубашку и
сверху надел кофту, ибо было зябко.
— Ну, прррижал ты меня, прррижал, прокурор, было дело! — Кот заходил по вагону,
принюхиваясь.
— И я вот так же. Знаю, знаю, о чем хочешь намяукать. Мол, по карме потом не рассчитаешься
за сие пользование.
— Как рентген глядишь, начальник!
— А я вот так думаю, что за всея действия, связанные со спасением жизни, аки своей, так и
затесавшейся возле, ответственность ложится… На что?
— Да, на что? — встрял в разговор Слипер, натягивая трекеры.
— Да на болт она ложится! В смысле, до пилы вся эта самая ответственность, когда речь идёт о
спасении утопающих! — Тут Йош на мгновение как бы призадумался, явно что-то вспомнив.
33
6
— А вы видели, там за вагонами дальше какие-то цистерны тащатся? — Загрибука трепетал
ушами на ветру, вглядываясь в убегающий пейзаж вдоль поезда.
— И чего? — вяло отозвался Дример, размахивая Шапкой-Невредимкой для просушки её
пущей от следов влажной ночи.
— Да как-то выглядят они не фэншуйно, — помрачнел Загрибука и потуже приладил к своим
ушам жёлтую шапку с большим синим помпоном.
— В смысле? — удивился Слипер.
Загрибука приглашающее махнул загребущей дланью.
Все высунулись из вагона и вытянули шеи. И увидели, что за десятком пошарпанных
деревянных вагонов действительно покачиваются цистерны. Нестерпимо ярко-красные с чёрными
полосами. И на каждой из них «счастливой радостью» светится улыбка нарисованного черепа с
перекрещенными под ним костьми. И сами цистерны крайне ветхие. Того и гляди развалятся на