Слипер и Дример
Шрифт:
— Хлопай ужо калиткой, не тяни кота за… — на этих словах Башкирского Кота под общий
хохот бравой четвёрки дверь захлопнулась.
Вот и последняя комната. Ничем не отличающаяся от остальных предыдущих. Но все трое — и
Йош, и Кого, и Попрыгаец — знали, что за этой дверью лежит нечто. Пусть знакомое для
Попрыгайца, но совершенно чуждое Йошу и Кого. Там, за дверью, лежала совсем другая
вселенная. А точнее, то, что отделяло вселенные друг от друга.
Ключник быстро сел на пол, закрыл глаза и одними
— Давай.
И Дух Кого преобразился, сбросив с себя антопроморфную форму вместе с одеждой. Он
сьёжился в извивающуся полоску тумана, которая, приноровившись, вдруг юркнула прямо в
Ключника.
— Ох, — только и сказал Ключник.
А затем встал с совершенно остекленевшими глазами и пошёл к двери.
Йош вынул ключ и приблизил к скважине замка. Ключ оставался обычным чуть ржавым
ключом.
— О нет, — проскулил Попрыгаец.
— Нет, — повторил Йош-Кого, — получится.
Он закрыл глаза, и ключ мало-помалу стал светиться.
41
1
— Рано, — сжатым ртом проговорил Йош-Кого.
Ключ набирал свечение, по нему побежали знаки и буквицы.
— Рано, — снова прошептал Йош-Кого, прикрыв глаза.
И вдруг ключ ярко вспыхнул и превратился в чистый свет, да такой, что Попрыгаец, даже
зажмурив глаза, завыл от нестерпимой боли, ибо этот выжигающий свет буравил ему глазницы
даже под закрытыми панцирем веками.
— Давай, — простонал Йош-Кого с закрытыми глазами.
И Кого вставил ключ в дверь рукой Ключника с первого раза, ни на йоту не промахнувшись.
Раздался мерный писк аварийного механизма. Затем завыла сирена.
— Внимание, вселенная 0208/72 — перезагруз! — громыхнул механический голос со всех
сторон, щёлкнули тяжёлые замки, и дверь открылась.
Ёксель-дрексель
Дорогой читатель, ты же помнишь, что книжка эта пишется как на душу придётся. Вот и
сейчас я воспользуюсь своим правом воротить в ней, что хочу. А своротить имеется желание в
сторону далёкого и светлого прошлого. Надо было бы, конечно, описать всё это в самом начале
книги, но у вселеной есть странное правило: чем разумнее и нормальнее человек, тем больше у
него всё в жизни происходит шиворот-навыворот. На месте заумных и учёных я бы всерьёз
озадачился этим фактом, явно намекающим на следующее: наш мир, как и все порядочные миры
вокруг нас, существует в неразрывной связи с какими-то антимирами, часть которых мы носим
в
Дхарма, приходим оттуда. И возвращаемся туда каждый раз, когда на столе у Потолочного
Разумения срабатывает будильник, напоминающий — мол, тут кое-кто подзадержался на этом
свете, и ему пора навестить своих дома, в своем родном антимире. Я о Великом Ежемгновенном
Обновлении. Простите, что-то опять увлёкся. Я ведь хотел о прошлом немного рассказать.
Дык и вот, нынче, писюкая эти строки, сижу я под апрельской весной в деревенском доме
Старгородской области. Дом этот, понятное дело, стоит в глухой и далёкой деревне, аки ему и
положено по названию и статусу. Терюська осталась в городе. Ей комары не нравятся. А вот
Сонечка уже тут как тут и, видимо, останется до месяца Гноября. Но я совсем не о том хотел,
а вот о чём. В этом самом доме энное количество вёсен назад и произошло начало той самой
истории, которую вы, дорогие читатели, отмучились читавши в этой книге и уже почти
дочитали до конца.
Именно сюда, в деревню Дрезище, в этот самый дом, и приехали когда-то два больших по
жизни другана, два кровных братца на этой планете, парень и девушка. Как их там по именам
41
2
звали тогда, я уж и не упомню. Да только кликали они друг друга — Слипер и Дример. Слипер —
потому что спать любила более всего на свете и сны смотреть. А Дример — потому что всё время
мечтал, да так мечтал и такими несусветицами, что, как я вам уже рассказывал в истории о
вселенском законе шиворотных вывертов, многие мечты его без пяти минут сбывались. А это для
планеты-то, числящейся в их паспортах местом официальной прописки, было весьма неуместно. И
пока они, Слипер и Дример, ходили вдоль серостальных вод по каналам Пургопетрика, где жили
себе, в общем-то, какое-то время и занимались милым бормотанием о пустяках чудесатых,
Потолочное Разумение смекнуло, что бормотательности их могут привести к внезапному
Всешарящему Прочухалову массового напрочь поражения. И что сие нарушит в этих милых
местах спокойный бытовняк, а там, понятное дело, пошло-поехало.
И надумало тогда Потолочное Разумение их спровадить в места не то что отдалённые, а в такой