Слишком близкие люди
Шрифт:
Андерс, похоже, давно уже был готов и поджидал меня у дверей, одетый и обутый.
— Ты очень красивая, Лера. Я еще об этом не говорил? — в его искренность нельзя было не поверить. Глаза ощупывали, кажется, каждый сантиметр моего тела, хотя и одета я была в самый обычный брючный костюм. Ничего выдающегося. Но взгляд Андерса горел и светился, а голос… Как же хотелось сойти с ума и просто ему довериться.
— Спасибо. Такие вещи можно слышать бесконечно… — Комплименты нужно уметь принимать. Этому меня Максим научил, говоря постоянно разные приятные вещи. Когда-то, очень давно,
— Такси уже ждет внизу. Пойдем? — он протянул мне руку… так, словно мы уже давно состоявшаяся пара, а не что-то… Нас даже любовниками сложно назвать.
— Ты сам не поведешь? — спросила первое, что пришло в голову. Нужно было как-то скрыть свою растерянность от этого жеста, всколыхнувшего слишком многое в душе.
— Возможно, захочется выпить чего-нибудь… Не хочу оставлять машину, а потом мотаться за ней куда-то.
— Ты всегда все заранее планируешь, да? — наблюдала, как он закрывает дверь на несколько замков. Даже эти простые движения были верными и отточенными. Никаких тебе поисков ключей по карманам, неверных тычков в скважину… Даже этим залюбовалась. Встряхнула головой. Это уже становилось каким-то наваждением.
— Стараюсь. В жизни и так слишком много неожиданностей, чтобы самому их себе создавать дополнительно. — Снова подставил мне локоть под руку. — Пойдем.
Никогда не приходило раньше в голову, что ехать вдвоем в такси на заднем сиденье — это так интимно. Особенно, когда все молчат, включая водителя. И только руки мужчины, сидящего рядом, мягко и почти незаметно поглаживают твои пальцы. Андерс не делал ничего непозволительного — не трогал меня за колени, не тискал, не пытался обнимать. А ощущение, словно мы были в одном шаге от постели… Даже в горле пересохло от волнения.
— У тебя руки холодные… Мерзнешь? — действительно, его ладони казались горячими на фоне моих, ледяных. Не спрашивая, он поднес их ко рту и начал греть дыханием. Выбивая почву из-под ног окончательно.
— Не надо, Андерс! — попыталась вырвать. Безрезультатно. Он лишь улыбнулся краешком губ, глядя исподлобья. Подмигнул. А потом поцеловал. Один палец, второй, третий, и дальше по порядку. Потом раскрыл ладонь — и прямо в центр приложился губами. — Что ты делаешь? Прекрати!
Помня о водителе, возмущалась шепотом, стараясь, чтобы тот не услышал. А этот блондин вредный лишь улыбался довольно.
— Грею тебе руки, разве непонятно, Лер? — даже голос не стал понижать. Ни капли не постеснялся.
Хорошо, что в салоне было темно. Не видно, как я покраснела.
— Они у меня всегда холодные. Это бесполезно. Остановись.
— Не-а… Надо проверить.
Слава Богу, такси остановилось. Приехали. И мне не пришлось краснеть дальше, до состояния вареного рака.
— Ну, так о чем ты хотел поговорить? — я не стала ходить вокруг да около. Чем дольше оттягиваешь начало разговора, тем сложнее его начать. Тем более, что Андерс решил смущать и соблазнять меня всеми возможными способами: то взглядами, то намеками, то вот ладони взялся греть… Боялась, что еще пара-тройка минут, и я не в состоянии буду соображать. Не
— Я очень мало знаю о тебе, Лера. — Звучало, как обвинение.
— Ну, так мы и знакомы с тобою всего ничего…
— Но при этом уже знаю, какая ты в постели. — То ли утверждение, то ли вопрос…
— Уверен, что знаешь?
— Уверен в том, что мне этого недостаточно, Лера.
— А зачем тебе это, Андрей?
— Лера, просто объясни мне, в чем проблема. Возможно, мне проще будет понять и принять.
— И ты оставишь меня в покое? — спросила, не зная даже, какой ответ хотела бы услышать больше.
— Если убедишь, то я очень постараюсь. — Похоже, он сам не знал, что ответить.
— Я была замужем, Андрей. — Ну, вот. Самое главное выпалила.
Андерс как-то разом собрался, посерьезнел. Долго крутил в руках салфетку, переводя взгляд с нее на меня, а потом обратно. И так — много раз, по кругу.
— Он жив?
— Да.
— Ты его еще любишь?
Глава 18
Меня никогда не били в солнечное сплетение. Но, кажется, я поняла, что люди чувствуют при этом. Дыхание перехватило, и слезы брызнули сами собой.
Андерс молчал и наблюдал. Лицо его не выражало ничего. Словно истукан каменный.
— Какое ты имеешь право задавать этот вопрос?
— Никакого, — он помолчал. Наверное, ждал моей реакции. Я тоже молчала. Комментировать очевидное не имело смысла. — Но пока я не услышу ответ, непонятно, о чем говорить дальше.
— Я его ненавижу. Такой ответ устроит? — наверное, стоило ответить утвердительно. Чтобы на этом все и закончить. Но… Андерс не заслужил такого. Это же унизительно: знать, что спал с женщиной, которая думает о другом.
— Почему плачешь? — ему бы допросы вести, а не ходить на свидания. Коротко, в лоб, по делу. Больно так, словно кости дробит.
— Потому, что слишком сильно любила раньше. — Ну, поплачу. Чего уж там? Может, увидит, что я некрасивая, и отстанет?
— Держи. — Протянул белоснежный платок. Даже не заметила, когда и откуда вытащил. — Если тебе нужна пауза — я подожду. Никуда не спешим. И… — он замешкался, подбирая слова. — Я, действительно, не имею права задавать тебе эти вопросы. И отвечать на них ты не обязана.
— Ну, отчего же? Должна же я когда-то выговориться? — как-то совсем по-детски шмыгнула носом. — И потом, тебе легче будет понять и принять тот факт, что я не хочу никаких отношений.
— Как хочешь, Лера. Только, боюсь, этот факт я все равно не приму. Просто знать буду, в чем сложность, и что с этим делать дальше.
— У меня очень сильно заболела мама. Нужно было уехать к ней надолго, чтобы ухаживать. Максим был против. Считал, что достаточно нанять сиделку. Денег на это хватало. Мы долго скандалили по этому поводу, но я уехала, все равно. А когда… — удивительно, про потерю матери мне говорить оказалось проще, чем о потере мужа. Но все равно, потребовалась пауза, чтобы воздуха набрать. — Когда мамы не стало, и я вернулась домой… Оказалось, что он уже подобрал мне замену. Не постоянную, а на время, пока жена где-то шляется…