Слишком хорошая няня
Шрифт:
Я расстегиваю ее кофту, чтобы застегнуть нормально — и под закатанными рукавами на запястье нащупываю браслет.
— О! Смотрите! Смарт-часы! — радуюсь я. — Вот и GPS, и телефоны близких, все, как вы хотели!
Часы оказываются разряжены, и я понимаю, почему девочку до сих пор не нашли.
Но история близка к завершению — от финала ее отделяет только провод зарядки, который находится у сержанта в рюкзаке.
Я и не подозревала, как я ошибаюсь…
4
Поиски
— Сейчас начнут дозваниваться экстренным контактам, — комментирует он.
— Не разбираюсь я в этой ерунде, — ворчит Сергей Вадимыч, продолжая заполнять бумаги. — Напиши ты фамилию, имя, отчество, адрес! Что за ерунда!
Умные часы пытаются куда-то дозвониться, но, похоже, безуспешно. Я сижу рядом с девочкой и, вытягивая шею, пытаюсь разглядеть, чем там занимается сержант. А он становится все мрачнее с каждой секундой.
— Не отвечают? — кряхтит Сергей Вадимыч. — Вот тебе и чудо-техника!
— Сейчас на следующий по приоритету будут звонить, — не сдается сержант. — Если он есть.
— Дина? Это ты? Дина, что случилось? — раздается вдруг раздраженный мужской голос, и сержант быстро достает из часов симку, вставляет в свой телефон. Тот моментально начинает звонить.
— Дай-ка мне, — говорит Сергей Вадимыч.
Он откашливается и даже выпрямляет спину, прежде чем взять трубку.
И не зря — из-под пыхтящего увальня с пузом и лысиной вдруг проглядывает суровый служитель закона, который зычным голосом чеканит фамилию-имя-отчество-должность-полное-наименование-госучреждения.
На меня бы произвело впечатление.
А вот на его собеседника, кажется, не очень. Я не слышу, что он говорит, но вижу, как меняется лицо Сергея Вадимыча.
— Дина — это ваша дочь? — уточняет он. — А вы-то где? Отделение полиции города Санкт-Петербурга, записывайте адрес. Да, сейчас дам ей телефон.
Девочка, только что обретшая имя, уже тянет руки к телефону, заливаясь слезами и уронив моего зайца на пол. Сержант вздыхает и подхватывает меня под локоть. Он сгребает со стола стопку бумаг и тянет меня в коридор.
— Все, дальше справимся без вас, — говорит он. — Вот тут подпишите. Вы нам еще можете понадобиться, так что никуда не уезжайте. Минутку, фото сделаю.
— Я больше не нужна? — растерянно спрашиваю я.
— Да, можете быть свободны, — чуть-чуть извиняющимся тоном говорит сержант.
Я подписываю несколько бумаг чуть ли не на весу. Только что я боялась, что задержусь тут на много часов — и вот меня уже практически выгоняют вон. На пути к выходу я проскакиваю мимо открытой двери кабинета, где маленькая Дина без слов рыдает в трубку телефона. Взгляд задерживается на плюшевом зайце, валяющимся на полу.
Ну что ж, друг, ты свою миссию
Вернувшись домой, стаскиваю куртку, снимаю пижаму и заталкиваю в стиральную машинку, а сама залезаю в душ, чтобы избавиться от въевшихся в волосы казенных запахов. Почему-то мне грустно и одиноко, словно я сделала что-то неправильно.
Но это проходит.
Все проходит.
На следующие несколько дней у меня назначено еще несколько собеседований, и я крашу губы, надеваю яркий пиджак со строгими брюками и вновь и вновь пытаюсь объяснить, зачем крупным компаниям нужно такое «излишество», как я.
На этот раз разговоры проходят куда удачней — обе компании просят время на подумать и называют вполне приличные зарплаты. В одной из них даже есть расширенный ДМС, спортзал, компенсация дороги и прочие мелкие симпатичные плюшки.
Несмотря на то, что в айти-индустрии царит полный хаос, еще остались люди, которые строят планы, развиваются и никуда не собираются уходить из страны. Мы даже обсудили эту ситуацию с потенциальным начальником — и оказалось, что мы с ним на одной волне.
Так что я возвращаюсь домой воодушевленной и в прекрасном настроении, предвкушая, как сейчас буду обсуждать свои сияющие карьерные перспективы с Викой.
У моего дома, перегораживая подъезд к парадной, стоит огромный автомобиль. Я задерживаю на нем взгляд, потому что он необычный, двуцветный — крыша и капот черные, а бока серебристые. Огибаю его и вижу серебристую крылатую фигурку на капоте.
О! Это же «роллс-ройс»! И знаменитая богиня Ника, она же «дух экстаза».
Красиво!
Пассажирская дверь начинает медленно открываться, и я смущенно делаю вид, что вовсе не пялилась на чужую машину. Отворачиваюсь и делаю шаг к двери парадной.
— Лариса Михайловна Городецкая? — летит в спину низкий мужской голос с раздраженными нотками.
Это про меня.
Удивленно оборачиваюсь.
Пассажир роскошного автомобиля опускает ногу в блестящем ботинке прямо в лужу. К счастью, неглубокую. Но все равно как-то неловко за наш двор.
Но из машины он не выходит.
Лицо в полутьме автомобиля плохо видно, только резкие будто вырезанные из камня черты, которые складываются в хмурую маску. И сияющий треугольник рубашки в вороте пиджака, разбитый на части темным галстуком.
Зато с другой стороны машины из салона вылетает моя знакомая потеряшка — Дина!
Она без сомнений пробегается по луже и с визгом виснет на меня, так что я пошатываюсь.
— Лала! Лала! — бормочет она, зарываясь головой в мой живот и отворачиваясь от машины.
Я поднимаю взгляд на мужчину в машине. Он смотрит на нас так, словно у него болит зуб. Давно и сильно.
— Садитесь в машину, Лариса, — говорит он с явным неудовольствием. — Меня зовут Александр, я отец Дины. Вы ведь искали работу, я не ошибаюсь? Я беру вас няней.