Слишком много
Шрифт:
— Что этот ублюдок с ней сделал?
— Он был очень обидчив, но…
— Ты помнишь, как он выглядел?
— Да, но…
Он хватает меня за руку, достаточно сильно, чтобы остались следы, и поднимает на ноги, таща меня за собой, как непослушную собаку на поводке. Мы останавливаемся у перил, окружающих VIP-секцию с видом на танцпол.
— Покажи мне.
Ни тон его голоса, ни то, как он меня сейчас держал, меня не устраивают, но я слышала достаточно историй о неудержимой ярости Нико, чтобы не осмелиться спорить с ним, пока каждый его жест
Я осматриваю массу тел в поисках мужчины, который прикоснулся к Кайе. Он стоит у бара с другой девушкой, такой же пьяной и прислонившейся к нему, покачиваясь на ногах.
— Вот. Светло-голубая рубашка, очки, светлые джинсы.
— Тот, у кого блондинка засыпает у него на груди?
Я киваю, и, побуждаемая безумием в его глазах и боясь того, что он может сделать, я иду против всех своих инстинктов и пытаюсь сказать Нико, что он не может винить парня за то, что тот попытал счастье. Тем более что Кайя была согласна, но он поворачивается на пятках прежде, чем я успеваю высказать свои мысли.
Может, оно и к лучшему.
Светловолосый парень заслужил удар по носу за попытку воспользоваться пьяной задницей Кайи. Надеюсь, Нико не будет перегибать палку. Тео сказал, что его не остановить, как только он начнет действовать. Он хватает Кайю и уносит ее вниз по лестнице, пересекая комнату навстречу уже пьяному мужчине.
Защищаясь, Нико тянет Кайю за собой. Без предупреждения и единого слова он бьет мужчину кулаком в лицо, выбивая его из равновесия. Эм Джей и Эми стоят рядом со мной, когда Нико хватает парня за воротник, говорит ему что-то в лицо и снова бьет.
Не прошло и минуты, как он выводит Кайю из здания, крепко обхватив ее за плечи.
— Кто-нибудь может объяснить, что, черт возьми, только что произошло? — кричит Эм Джей, скрестив руки. — С каких это пор Нико стал Рэмбо из-за девушки?
Ни у кого из нас нет ответа, но Эми разрывает напряжение.
— Членус эректус. — Она пожимает плечами и возвращается в кабинку, где ее ждет Кэсс с двумя подносами рюмок.
— Выпей, — говорит она мне, прижимая свой бокал к моему.
Мы оставляем этот инцидент позади и, быстро вернув себе настроение вечеринки, отправляемся вниз.
***
Коди отвозит меня домой сразу после полуночи.
Остальные участники вечеринки остались, хотя Кэссиди, как и я, начинает работать в семь, и ей уже пора завязывать с выпивкой. Она приближается к уровню пьянства Кайи. Готова поспорить, что завтра она не выйдет на работу.
Отлично.
Джаред будет рычать на всех, когда придет открывать Загородный Клуб.
Несмотря на неаккуратное вождение, Коди — милый ребенок. Он развлекает меня болтовней почти всю обратную дорогу до Тео. Я не останавливаю его, чтобы сказать, что не понимаю и половины технических терминов, которые он использует, пока он рассказывает о технических характеристиках своего Мустанга, говоря так, будто машина — его гордость и радость. Тео упомянул, что тройняшки — автоголики и любят свои машины. Коди подтверждает это, говоря мне,
— Ребята все еще там? — спрашиваю я, когда он поворачивает направо, направляясь по дороге к зданию Тео.
— Нет, я забрал последнюю партию домой, прежде чем приехать за тобой. Как только Нико удрал, вечеринка сошла на нет.
— Да, моя вечеринка тоже испортилась, когда он ворвался в клуб.
— Могу себе представить. Он был полон ярости и желания кого-нибудь убить, когда они с Кайей вернулись в машину. — Он притормозил у обочины. — Шофер Коди к вашим услугам, — шутит он. — Тебе не нужно просить Тео позвонить мне, понимаешь? Сохрани мой номер.
— Обязательно. Спасибо. — Я наклоняюсь, чтобы чмокнуть его в щеку, а затем выхожу из машины, мои ноги слабы от танцев на пятидюймовых каблуках.
К тому времени, когда я рассказываю Тео о насыщенной событиями ночи, умываюсь и переодеваюсь в пижаму, я так хочу спать, что никакие поцелуи не смогут убедить меня заняться сексом, но я борюсь с тяжестью век, ожидая, что Тео выйдет из ванной, чтобы обнять меня и заснуть. Мне это не удается, и в следующее мгновение я понимаю, что будильник звонит в пять утра.
ГЛАВА 24
Тео
Я уже и не помню, как это — влюбиться в кого-то так сильно. От предвкушения встречи с Талией после работы я волнуюсь, как пчелиный рой в жаркий день. Мы проводим вместе все свободное время, но я не могу насытиться ею.
Мне снова семнадцать: я возбужден, увлечен, взволнован. Подросток в самом расцвете сил. Хотя сейчас мои чувства к Талии гораздо более зрелые и интенсивные. В те времена я бездумно срывался на любой девушке, готовой широко раздвинуть ноги, — таковы были преимущества сексуально озабоченного подростка.
У меня было более чем достаточно бессмысленного секса. Теперь желание стало другим, и его труднее вызвать. В наши дни не так легко вызвать мой интерес, но Талия не выходит у меня из головы с первого дня.
Когда я возвращаюсь с работы, белый G-Wagon Нико припаркован у обочины. Владелец прислонился к решетке радиатора, в горячем воздухе висят клубы дыма.
— Только не это. — Я указываю на сигарету в его руке. — Что, мать твою, случилось? Мы же вместе бросали!
— И теперь я курю один, — отчеканивает он, челюсть квадратная, вокруг него витает вечная атмосфера оборонительности. — Вы с Талией сегодня заняты?
Я беру пачку с капота и прикуриваю сам, делая долгую, глубокую затяжку. Почему я вообще бросил? — Нет, у нас нет планов. Почему?
— Кайя хочет пойти на двойное свидание.
Дым попадает не в то горло, обжигая мои легкие. Я кашляю так, будто курю свою самую первую сигарету.
— Кайя? — спрашиваю я, когда снова могу дышать. — Между вами теперь что-то есть
Он пожимает плечами, как будто тот факт, что Нико, мать его, Хейс встречается, не является самой странной и неожиданной информацией, которая когда-либо доходила до моих ушей.