Слишком много
Шрифт:
Я похлопываю ее по попке, переплетаю наши пальцы и следую за братом и его девушкой к машине. Черт, не думаю, что когда-нибудь привыкну к тому, что Нико с кем-то встречается. Если подумать, то, наверное, и не стоит. Он слишком непредсказуем, злобен и очень вспыльчив, чтобы отношения с ним были долгими.
У меня еще не было возможности посетить ресторан Нико, но как только мы переступили порог, я приостановился, чтобы полюбоваться заведением. Это далеко не то, что я ожидал, учитывая, что Нико — владелец ресторана. Вместо роскоши, капающей из каждой детали, здесь царит интимная
Официант подводит нас к круглому столику, примостившемуся у окна, за которым виднеется гавань, залитая светом оранжевых ламп. Быстро наступают сумерки, и первые лучи розового и фиолетового цвета прорезают безоблачное небо и отражаются в спокойных волнах.
Романтично, черт возьми.
Талия садится напротив меня, рядом с Кайей, которая нетерпеливо листает карту вин.
Не так я себе представлял это двойное свидание, но, может, оно и к лучшему. Не думаю, что я стал бы делать что-то еще, кроме как прикасаться к Талии, если бы она была ближе. Я спал, когда она вернулась домой после работы официанткой вчера вечером, и все еще спал, когда она ушла на работу сегодня утром. Почти двадцать четыре часа без нее — это слишком долго для меня. Я на взводе и не боюсь в этом признаться.
Сам себе… в своей голове.
Талия делает заказ для нас обоих: хвосты омаров на гриле на первое и копченый лосось на второе. Нико, как настоящий мужчина, выбирает стейк, а Кайя довольствуется пастой, рассказывая нам о новой маркетинговой стратегии, которую она разрабатывает, чтобы привлечь в Загородный клуб более молодую публику.
— Отныне мы будем проводить ежемесячные вечеринки «Неожиданная правда» в Загородном клубе. Первая состоится через три недели. Это будет намного больше, чем то, что вы видели раньше.
— Тебе стоит подумать о живой музыке, — говорит Талия. — Начни с местных групп, а когда молва наберет обороты, подумай о том, чтобы пригласить кого-нибудь более известного.
— О-о. — Кайя прочищает горло, бросает взгляд через мое плечо, затем на мою подругу. — Дин идет сюда.
Талия выдергивает свою руку из моей, пытаясь сплавиться со стулом. Мне не нравится такая реакция. Ни капельки. Я бросаю взгляд на Дина, который останавливается у нашего стола, скрестив руки и сведя брови. Он раскачивается слева направо, неустойчиво стоя на ногах, как будто на нем каблуки вместо коричневых кожаных туфель.
— Ух ты! — вздыхает он, глядя на Талию. — Теперь я знаю, почему ты отказалась от моих звонков и перестала обслуживать меня на поле. Я знал, что это еще не все. — Он показывает на меня и Талию: — Но я думал, что ты умнее, детка. Я поверил тебе, когда ты сказала, что не крутишь с Тео.
Я в мгновение ока оказываюсь на ногах, моя рука обхватывает его горло.
— А я думал, ты умнее, чем разевать рот на мою девушку. Если я узнаю, что ты хоть раз взглянул на нее, это плохо для тебя закончится, — шиплю я, отпихивая его назад.
—
— Вон, Дин, — выкрикивает Нико, хватая меня за руку, чтобы я не пошел за этим придурком. — Сейчас же. Я не стану его удерживать, если он решит, что пришло время пустить тебе кровь, и мы оба знаем, что ты не выйдешь из этого с целым лицом.
Дин смотрит на нас обоих с комичным изумлением, сравнимым с изумлением нью-йоркского таксиста, которому дали десять центов. Что такого в моей позиции, что заставляет его поверить, будто я не стану преследовать его, если он скажет еще хоть слово?
Я что, выгляжу так, будто прикалываюсь? Не думаю. Если бы это было так, пальцы Нико не царапали бы мне бицепс.
Дин одним движением поправляет пиджак и разворачивается, спотыкаясь между столами, его шаг неустойчив. Он чуть не спотыкается о свои ноги, пробираясь к бару.
Нико просит хозяина ресторана присмотреть за Дином, а затем резко дергает меня за руку, заставляя вернуться на свое место.
Пепельный оттенок щек Талии исчезает, когда я ловлю ее руку и провожу большим пальцем по костяшкам.
— Что он сказал тебе, когда ты пошла с ним на свидание? И почему ты не обслуживаешь этого засранца?
— Он сказал, что ты вышвырнешь меня из своего дома, когда мои дырки перестанут соответствовать твоим ожиданиям, — объясняет она пренебрежительным тоном. — Я набила ему морду. Думаю, он находит привлекательными женщин, которые не позволяют себе хамить. Он признался, что цветы были от него, и с тех пор не перестает приставать ко мне. Я попросила Джареда позвать кого-нибудь другого, чтобы обслужить его, когда… — она замешкалась, щеки побагровели. — Он шлепнул меня по заднице.
Нико снова хватает меня за руку, чтобы удержать на месте, но моя кровь закипает, а в голове бурлит ад, как старый мотор. Думаю, он понимает, что происходит, потому что его хватка ослабевает, а черты лица прищуриваются. Я знаю этот взгляд. Буря в его глазах — знак того, что он передумал и теперь готов помочь мне восстановить справедливость в отношении Дина.
— Мне жаль, — произносит Талия.
— Жаль? Ты сожалеешь? Черт… — Я наклоняюсь над столом и прижимаюсь поцелуем к ее губам. — Тебе не за что извиняться. Это я должен извиняться. Я превратил это в игру для него, когда оттащил тебя от него на вечеринке.
— Оставь это, ладно? Пожалуйста. Он не стоит таких проблем.
— Стоит. Если он еще раз к тебе прикоснется, я сломаю ему руки.
Мне требуется все, что я имею, чтобы не последовать за Дином, который в данный момент сидит за барной стойкой и потягивает стакан виски, как чай со льдом в жаркий летний день, игнорируя хозяина, который вежливо пытается его отстранить.
Талия еще не успела выпить первый бокал вина, как бутылка опустела, и ее содержимое попало в кровь Кайи, нарушив ее двигательные навыки. Официант быстро приносит еще одну бутылку, желая произвести впечатление на моего брата. Через несколько минут приносят еду, и мы почти всю трапезу обходимся без очередной бури дерьма.