Слияние
Шрифт:
— Сейчас я его уберу. Смотри и дивись.
Шнайдер собрался уже надавить на спуск, но Тур всё испортил; сломя голову он ринулся на кабана.
Они сцепились. Более манёвренный и ловкий, Тур, несомненно, выглядел в схватке лучше своего соперника, несмотря на большую разницу в размерах. Однако и хряк был не так прост. Он всё время норовил всадить в Тура свои, по крайней мере, на вид, острые клыки. Пару раз у него это даже получилось. Но пёс сильно не пострадал, и более того, даже не заметил этого.
Практически оседлав кабана, Тур старался прокусить его твёрдую шкуру. Получалось у него это с трудом. Минут через пятнадцать у хряка весь правый бок был в крови — его и Тура. Но он по-прежнему уверенно держался на ногах и как дикий необъезженный жеребец, брыкался и дёргался, пытаясь избавиться от своего "наездника".
Шнайдер и Тигр присели на поваленное бревно и с интересом наблюдали за схваткой, не теряя при этом бдительности. В любой момент откуда ни возьмись мог появиться ещё какой-нибудь мутант.
Шнайдер ничуть не сомневался, что Тур победит. Он мог бы пойти дальше, а пёс, как только расправился бы с кабаном. Догнал бы его, но Шнайдер остался. Всё-таки несмотря на то, что Тур был всяко сильнее хряка во всех отношениях, ему могла понадобится помощь.
Но её не потребовалось. Схватка продолжалась ещё несколько минут, после чего кабан, обессиленный и изувеченный, тяжело рухнул, еле дыша. Тур не стал его добивать. Вместо него одиночным выстрелом в голову это сделал Тигр. Неприятно было смотреть, как животное, хрипя и плюясь кровью, тщетно пыталось подняться на ноги.
ГЛАВА 4 КАДАВР
Что случилось с трупом кабана ни Шнайдер, ни Тигр не знали, да им было по большому счёту наплевать. И ведь действительно, какое им дело до огромной мёртвой туши, которая совсем недавно хотела их убить. Съест псевдогигант — хорошо, пожалуйста, не жалко. Позарится кровосос — пускай. Впрочем, последнее — это вряд ли. Кровососы предпочитают полумёртвую пищу, в которой ещё теплится жизнь, чтобы можно было её высосать всю, без остатка. Обычно эти твари, поймав свою жертву, разламывают ей пополам позвоночник. Это парализует, двигаться нет никакой возможности, но жертва остаётся живой.
Сталкеры ушли от того места уже на достаточно приличное расстояние. Тур шёл с ними вровень, но давалось ему это с трудом. Схватка с кабаном порядком измотала его, к тому же у него был клыком пробит таз. Но Шнайдер ничуть не сомневался, что всё у Тура быстро пройдёт.
Сталкеры вошли в небольшой сектор, который назывался просто — Архипелаг. Видимо тот, кто окрестил его таким именем, особой фантазии не имел, но это никого не волновало. Название приелось, все к нему привыкли и переименовывать не собирались.
В отличие от многих областей, этот был очень богат металлоломом. Шнайдер часто сюда захаживал и порой находил очень ценные артефакты. Но с пустыми контейнерами отсюда ещё ни разу не уходил. Мутантов здесь практически не было. Иногда сюда забредали слепые псы, и то не по своей воле, а руководимые контролером. Другие твари сюда свои носы не совали: либо боялись чего-то, либо не видели в этом секторе ничего для себя примечательного.
Отсутствие здесь мутантов — несомненно, плюс для искателей артефактов.
Однако был и минус. На всей территории Архипелага был очень высокий уровень токсичных веществ. Ходить по сектору без хорошего, нового противогаза, невозможно. Вернее как? Возможно, но последствия могут быть, мягко говоря, неприятными.
Груды металла каждый раз изменяли своё положение. Аномалии возникали здесь, спустя неделю исчезали, оставляя после себя бирюльки, как любят называть артефакты многие сталкеры. Шнайдеру же такое название не нравилось. Он предпочитал называть вещи своими именами.
Аномалии, таким образом, ворошили железо. Однако, если появлялась жарка, металл, попадая в неё, плавился и исчезал у неё в жерле.
А если в Архипелаге возникала Карусель, в сектор лучше вообще не соваться. Он волей-неволей превращался в непреодолимую полосу препятствий. Поднятые аномалией в воздух и раскрученные части бывших машин представляли реальную угрозу жизни сталкера.
Слава богу, карусели тут не было. А, может, она просто не проявляла себя.
Шнайдер, пользуясь своим чутьём, за четверть часа откопал столько артефактов, сколько Тигр и за день не нашёл бы. На прошлой неделе Алексей хорошенько подчистил это место, но сейчас оно снова было полно артефактов. Половиной из найденного Шнайдер поделился с Тигром.
Улов, если это можно так назвать, был богатым. Медуза — 2 штуки, Ночная звезда — тоже 2 штуки, Пустышка — 3 штуки, Колючка — 5 штук, Выверт — 1 штука, Лампочка — целых 32 штуки. А также ещё много остальных артефактов, которые не так ценились торговцами, зато всегда имели большой спрос.
— Шнайдер, смотри, тут пещера, — Тигр указал рукой в проём в скале. Голос его звучал до крайности смешно, так как лицо его было скрыто за противогазом.
— Да, я знаю. Это пещера бюреров. Говорят, там очень много артефактов. Но в это же время там крайне опасно. Я всё намереваюсь туда сходить, но смелости не хватает.
— А почему там опасно?
— Там живут бюреры. А они очень хорошо охраняют свои владения.
— Бюреры?
— Да. Ты что, не знаешь, кто это?
Тигр покачал головой, при этом шланг его противогаза дёрнулся в сторону вместе с ней.
— Это карлики, живущие в тёмных уголках Зоны: пещерах, подземельях. Злые и страшные создания. Говорят, что они телекинетики. Неужто ни разу не слышал?
— Нет, про карликов слышал, но лично не встречал. И не знал, что их бюрерами кличут. За два года многое изменилось.