СЛОМ
Шрифт:
Олег открыл дверь.
– У нас еще одно дело назначено на сегодня. Займись подготовкой.
– Хорошо. Но пусть он скажет, где папка. Если что-то случится…
– Иван!
Репьев хотел в сердцах грохнуть дверью, но пневматический тормоз не дал сделать и этого. Быстрым шагом он прошел по коридору, пришлепнул на сенсор ладонь и вошел так быстро, что Игорь не успел даже подумать отключиться. Иван бросил быстрый взгляд на монитор, где Акишинская лаборатория была видна, как на ладони, и буркнул:
–
Он бросил на стол полотенце, вытащил из-за пазухи пистолет и с грохотом положил сверху. Сел, отвернулся и принялся разбирать и чистить без того чистое оружие.
– Иван Василич!- позвал Игорь.- Если хотите, можно посмотреть.
– Не хочу,- огрызнулся Репьев.- Ничего не хочу. Только покончить хочу с этим гадом.
***
Автобус трясло и подбрасывало на плохо чищеной дороге.
– Полегче, Шумахер!- поругивался Ермаков.- Нам работать еще!
– Изжогин твой прокуратурный шибко злился,- рассказывал Олег.- Требовал Фаера, чтобы поместить его в тюремную больницу, пока моторные функции не восстановятся. Но Соломоныч все же забрал его в свой стационар. Зато Изжогин заполучил Ганимеда в качестве вещественного доказательства. Пусть поохраняет его за нас немножко.
– И зачем ты мне все это рассказываешь?- холодно спросил Иван.
– Тебе все равно?
– Мне не все равно. Мне плевать.
– Расплевался…
– Меня это не волнует. Касалось бы Андрея – волновало бы. А это…
– Он сам так решил. Понимаешь? Сам. Ты уже видел, что такое человек в теле киборга. Ты хотел того же для Андрея?
– Ничего я не хотел,- буркнул Иван.- Повернись, сзади проверю.
Штольц с удивлением рассматривал новую экипировку.
– Я такого никогда не видел.
– Такого еще ни один простой смертный не видел,- сказал Репьев, подтягивая регулировочные ремни кристаллической брони.- Это даже не сегодняшний день, а завтрашний. Под кевларом – особый гель-полимер. При попадании пули волокна мгновенно кристаллизуются от точки удара во все стороны и гасят кинетический удар всей площадью брони. Держит двенадцатимиллиметровую бронебойную пулю почти в упор. Но ощущение при этом такое, будто тебя цунами накрыла. Так что проверять не советую.
– По-моему, ты чересчур перестраховался,- заметил Олег.- Мы не огневую точку террористов собираемся брать. К чему все это?
– Сам виноват. Все твои россказни про последнюю жизнь.
– Струхнул, значит?
– Я, может, и не за тебя беспокоюсь вовсе. А за свою совесть. Вдруг тоже воспалится. Мучить будет. Меня и всех вокруг.
– Вот как?
Репьев хлопнул его по спине.
– Порядок. Теперь я спокоен. Если не попадешь в эпицентр ядерного взрыва – жить будешь. Йозеф, что у тебя?
– Я есть в порядке.
– Повернись.
Автобус остановился и распахнул двери в синюю темень.
– Занять позиции!- приказал Ермаков.
ОМОНовцы вывалились из автобуса и мигом рассредоточились по периметру территории института, перекрыв все выходы.
– СЛОМ, доложите обстановку!- распорядился Ермаков.
Левушкин внимательно просмотрел поэтажно все здание.
– В лабораториях уже пусто. Вижу шесть человек. Трое в холле – охрана. Двое на обходе. Один в подвале, другой – на втором этаже. Объект на месте.
Ермаков взглянул в сторону освещенного окна шестого этажа, где мерил шагами свой кабинет Перовский, и скомандовал:
– Группа захвата – вперед!
Черные тени промелькнули перед освещенной анфиладой входных дверей и скрылись внутри здания.
– С охраной поаккуратнее!- предупредил Ермаков.
Олег поежился, поглядывая на мерцающие колючие звезды в промерзшем небе.
– Репей, твоя супер-мупер броня без подогрева. И тяжеленная.
– Ничего,- усмехнулся Репьев.- Не успеешь замерзнуть. Через десять минут все будет кончено. Ты рад?
– Не знаю. Я слишком устал от всего этого.
– А ты, Йозеф? Ты ведь тоже хотел до него добраться.
Штольц молча потянулся за сигаретами. Иван обернулся посмотреть, как продвигается дело.
– Всем – стоп!- внезапно приказал Ермаков.- Прекратить движение, ждать приказа!
– Ермак, в чем дело?- спросил Репьев.
Ермаков, не отрываясь от телефона, поднял руку, требуя тишины.
– Да в чем дело?- переспросил Иван.
По мере того, как Ермаков слушал приказания, лицо его вытягивалось от недоумения.
– Что происходит?- не понял Олег.
Ермаков опустил руку с трубкой и пожал плечами:
– Черт знает что. Приказано прекратить операцию.
– Что?!!
– В интересах государственной безопасности, и так далее. Бред какой-то.
Снова раздался сигнал вызова. На этот раз – из телефона Репьева. Иван непонимающе оглядел стоящих и нажал кнопку приема.
– Капитан Репьев слушает.
Видимо, ему повторяли тот же приказ, потому что, в конце концов, Иван побледнел от ярости и выдавил в трубку:
– Мне плевать на санкции Минобороны. Я не подчиняюсь Минобороны! Я подчиняюсь только штабу Российского Отделения Службы по Борьбе с Информационным Терроризмом. Терроризмом – если вы не дослышали!.. Что?.. Вот как?! Ну, так попробуйте меня остановить, черт возьми!
Иван подавил желание вдребезги разбить трубку о мерзлый асфальт. Вместо этого, что было силы, он поддал ногой валявшуюся рядом ледышку, и та унеслась в темноту быстрее реактивного снаряда.