Сломанная подкова
Шрифт:
Между тем сгустились сумерки, в долине стало темно. К этому времени мешки с деньгами были спрятаны под листвой и валежником, на случай, если на младшего нападут, пока отец на разведке.
Больших трудов стоило перейти Чопрак. Река бурная, упадешь и не встанешь. Пришлось раздеваться. В горах послышался вой шакалов. С фермы ему ответил могучий лай волкодава. «Собаку держат»,— подумал Ори-шев и пошел осторожнее. Он подошел так близко к фер-
13 А. Кешоков
ме, что почуял запах дыма, смешанный с ароматом мяса. Засосало
Собачий лай затих. Оришев думал, что волкодав убежал, как вдруг огромный кудлатый пес зарычал прямо перед ним. Оришев присел. Напротив него, загораживая дорогу, сел и пес. Получалась игра в гляделки. Только Оришев захочет приподняться — волкодав тоже поднимается, рычит, готовый наброситься, показывает клыки, похожие на зубья от бороны. Оришев сядет, и волкодав кладет голову на лапы, следит за каждым его движением.
— Эй! Есть там кто?
Но и кричать, оказывается, тоже нельзя. Собака ответила оглушительным лаем. В окне домика светился слабенький огскек, но на отчаянный крик Оришева никто не вышел. Оришев потянулся за пистолетом, чтобы напугать собаку выстрелом, но, заметив движение руки, зверь зарычал и приготовился к прыжку.
Вот наказание, неужели до утра никто не выйдет из дому?
— Эй! Есть кто там?
Волкодав соскочил с места, но в это время скрипнула дверь.
— Кто там? Чока? Это ты, Чока?— послышался голос старой женщины.
Чоку Мутаева Оришев знал. Тотчас он сообразил, что никто не мог бы окликать в такое время Чоку, кроме матери. Но тогда, значит, и Бекан Днданов где-нибудь здесь.
— Я не Чока, да поможет тебе аллах увидеть его, но я Чоку знаю.
— Будь гостем, если ты добрый человек.
Тут из-за спины Данизат послышался голос Бекана. Он отозвал собаку, и та с чувством исполненного долга побрела к ферме.
— Заходи, заходи, гостем будешь,— пригласил Бекан Оришева.
— Я не один. Со мной сын, он дожидается меня там, внизу. Если можно переночевать у вас, я его позову. Нам только переночевать. Восход солнца не застанет нас здесь.
— Так с тобой Айтек?
— Ты знаешь моего сына?—совсем уж обрадовался Оришев.
— Конечно, слышал о нем от Апчары. Она рассказывала, как он участвовал в районной олимпиаде.
Оба старика рассмеялись. Дело было в том, что Айте-ка, рослого и плотного юношу, уговорили выступить на ринге, хотя он никогда и в руках не держал боксерских перчаток. А понадобилось его выступление «для массовости». Ну, боксер с первых же секунд исколотил неумелого юношу. Бой прервали, но цель была достигнута. Число боксеров оказалось на одного человека больше. Апчара тоже участвовала в той олимпиаде. Она-то и рассказала у себя в ауле о незадачливом боксере Айтеке.
— Так где твой Айтек?
— За рекой. Я его сейчас приведу.
Данизат подала еду, а сама ушла во двор караулить. Невдалеке проходит дорога, ведущая к Чопракским воротам. По ней иногда проезжают автомобили и мотоциклы. Вдруг кто-нибудь своротит на огонек.
Отец
Бекан посоветовал Оришевым переночевать на мельнице. Туда никто не ходит. Там безопасно. В случае чего, можно уйти в чинаровые леса. Никто не найдет.
Данизат сунула Оришеву-младшему большой кусок овечьего сыра и лепешки — все, что было в доме.
Для большей безопасности Бекан привязал недалеко от мельницы своего волкодава.
Утром Бекан разбудил Оришевых, накормил и рассказал, как двигаться дальше, чтобы выйти к «окну в небо» в Чопракском ущелье. Оришев в этих местах и сам ориентировался неплохо. Когда-то ездил на летние пастбища уполномоченным от райкома партии. Но одно дело приехать в Чопракское ущелье на машине, а другое пробраться туда по охотничьим тропам. Тотчас Оришевы наткнулись на пост. Не зря Локотош разрабатывал систему охраны Чопракского укрепленного ущелья. Среди бойцов оказался человек, знавший Оришева. Кто не знает управляющего банком! Каждая организация так пли иначе связана с ним и зависит от него.
После всех скитаний и от радости, что попал в отряд самообороны, Оришев разоткровенничался и рассказал, какой у него груз в мешках. Ведь даже Бекану он ничего не сказал о деньгах. Бойцы утешили, что «окно в небо» пока еще открыто, нашли ишака, погрузили на него оба мешка, и Оришевы благополучно добрались до штаба ЧУУ. Таким-то образом Оришевы и оказались в руках Якуба Бештоева.
Старик Оришев ждал от комиссара похвалы. Мало ли что в Нальчике на базаре за эти два миллиона не купишь и ягненка. Но переправь эти деньги за линию фронта, и они снова в цене. Они нужны государству. А сколько лишений принято из-за них.
Но Якуб думал не о том, как похвалить Оришева, а как распорядиться деньгами. Может быть, лучше оставить их здесь. Пригодятся когда-нибудь. И лошадей, и коров, и овец, и молибден, и вольфрам — все переправили. Зачем же и деньги отдавать?
— Мы голодали в пути, но государственные деньги...— рассказывал между тем Оришев.
— Здесь голодать не придется. Поставим на казенное довольствие. А деньги считай что сдал по назначению.
Оришев растерянно поглядел на Бештоева, не шутит ли тот, но на лице тета не было и тени улыбки.
— Как это так — по назначению? Я нахожусь при исполнении служебных обязанностей. Я управляющий отделением банка. Я должен пересчитать эти деньги и сдать в Государственный банк.
— Считай, что сдал в банк.
— Но здесь нет никакого банка.
— Теперь будет.
— Товарищ Бештоев, я к шуткам не расположен.
— И я. Да и не ко времени. Слышишь?— Якуб затих, обращая внимание Оришева на стрельбу, доносившуюся снизу.— Там бой. Но Чопракские ворота укреплены. Немец сюда не прорвется. Мы сохраним твои деньги...