Сломанные каблуки, или Миссис Совершенство
Шрифт:
Я оглядела маленькую столовую, сразу за которой начиналась гостиная. Наш обеденный стол сюда не подойдет, а кушетка займет всю гостиную. Вообще вся наша мебель сюда не впишется, не тот масштаб. Она слишком громоздка и шикарна. Вещи, которые гласят: «Вот кто мы такие…»
Значит, мебель тоже придется продать.
Я старалась не думать о том, что мы теряем, — нет смысла сосредоточиваться на утратах. Меня заботило только будущее.
— Если я внесу залог, вы оставите дом за нами? Мне нужно немного времени, чтобы собрать
— У вас проблемы с деньгами? — нервно перебил хозяин. — Не хочу показаться грубым, но я не сдам жилье людям, которые будут нерегулярно платить. Терпеть не могу выселять жильцов — не так уж приятно причинять ближнему неприятности.
— Я все понимаю… — Я теснее переплела руки на груди. — У нас никаких затруднений, просто муж сейчас в командировке, а кроме него никто не может выписать чек… — Ненавижу лгать, но я не желаю признаваться, что у меня нет денег. И я хочу этот дом. Нам он нужен. Он близко к школе и к месту моей работы. — Это прекрасный дом для маленьких девочек, — добавила я, прежде чем хозяин успел отказать. — Они смогут ходить в школу пешком, и здесь у них уже есть друзья. Они будут счастливы…
Он сделал глубокий вдох и шумно выдохнул. Ситуация ему явно неприятна, но и мне она не нравилась. Не люблю упрашивать. Умолять. Не люблю, когда оказывают услугу из милости.
— Ладно, — сказал хозяин и засунул руки в карманы. — Я дам вам несколько дней. Но если в понедельник я не получу деньги за два месяца и залог, можете забыть об этом доме.
— Спасибо. — Я просияла и подарила ему самую лучезарную улыбку. — Просто здорово. Огромное спасибо, я очень ценю вашу доброту. Через пару дней вы получите чек, обещаю.
Вернувшись домой, я поклялась собрать необходимую сумму. У меня было четыре дня, чтобы найти четыре тысячи долларов. Я знала, сколько денег у нас на счету, но не решалась их трогать, потому что завтра нужно расплатиться с Анникой, сходить в магазин и оплатить обычные счета — за воду, электричество, уборку мусора, телефон.
Можно устроить еще одну распродажу. На сей раз вытащить побольше вещей, в том числе мебель и содержимое гардероба, но я поморщилась при мысли о том, что придется выдергивать кресла из-под моих дочерей.
Это отвратительно и слишком грустно.
Я была в отчаянии. Моя непомерная гордость уже стала достоянием прошлого. Сейчас буквально все упиралось в деньги. Заработать, сэкономить, скопить.
На прошлой неделе я уволила садовника, больше он не придет, но я осталась ему должна. Я попыталась рассчитать уборщицу, но она пришла в ярость и заявила, что надо было предупредить ее за две недели, поэтому она отработает этот срок, а потом уйдет.
Мне нужно четыре тысячи долларов, чтобы мы могли переехать. Четыре тысячи — за то, чтобы следующие шесть месяцев жить не на улице, а под крышей.
Ставя машину в гараж, я поняла, что задуманная мною распродажа
А может быть, мы все же продадим ее сами, но не в розницу.
Я начала улыбаться. Кажется, есть на свете человек, которому настолько нравится мой вкус, что он не откажется приобрести заодно с домом и стильную мебель.
Я выключила зажигание и сидела в машине. Фары освещали стену.
Почему бы и нет? Мебель была подобрана специально для нашего дома. Каждый столик, каждая кушетка, каждое кресло предназначено для того, чтобы стоять на определенном месте, в определенной комнате — и только здесь.
Разве не следует оставить все как есть?
Я взяла мобильник и набрала Пэтти. Она сразу ответила, хоть я и подозревала, что у ее семейства разгар обеда.
— Я как раз думала о тебе, — сказала Пэтти, повышая голос, чтобы перекричать шум. — Как поживаешь? Как прошла неделя?
— Хорошо, насколько это возможно. — Я медлила, обдумывая свой план, и вдруг поймала себя на мысли, что ухмыляюсь. — Пэтти, я хочу попросить тебя об услуге. Не знаю, сумеешь ты помочь или нет… или тебе вообще будет неприятно…
— Разумеется, я помогу. — Пэтти перешла в другую комнату — в трубке вдруг воцарилась тишина. — Рассказывай.
— Я решила продать почти всю обстановку…
— Тэйлор, нет!
— Подожди. Это хорошая идея. Мне будет куда менее грустно отдать все разом, чем пристраивать вещи по одной. Когда мы переедем, лучше начать с чистого листа. Разумеется, мы оставим детские вещи и, возможно, мебель из моей комнаты и кое-что из гостиной, но все остальное я собираюсь продать.
— И чем я могу помочь?
— Намекни об этом Монике.
Пэтти секунду молчала.
— Но ведь она же будет чертовски рада.
— Нет, если поймет, что мебель может ей не достаться. Поэтому мне нужна твоя помощь. Если ты в разговоре обмолвишься, что некий крупный нью-йоркский дизайнер хочет купить мою мебель для своего портлендского клиента…
— Тэйлор! — Пэтти задыхалась от смеха. — Моника умрет. Она сразу скупит все сама.
Моя улыбка становилась все шире.
— Вот именно. Просто ужас, но все происходит так быстро… Дизайнер приедет в следующую среду. Он платит наличными. Двадцать штук.
— Господи, Тэйлор, ну ты и стерва. — Пэтти продолжала хохотать. — Ты чертовски умна, я тобой горжусь. Ведь знаешь, что она проглотит наживку!..
Я вышла из машины и закрыла дверцу.
— Наличные, — повторяла я. — Двадцать две тысячи.
— Двадцать пять, за пережитое унижение. Скажешь мне спасибо, когда отнесешь деньги в банк.