Сломанные побеги
Шрифт:
Лена права. Ни черта он в этой жизни не смыслит. По дороге он купил себе коньяк, пришел домой, взял стакан и сел за стол.
Книги об Угрюмове он сбросил на пол.
Через два дня запой кончится, и эти книги он аккуратно поднимет с пола и начнет их внимательно читать, тщательно делая выписки и подчеркивая важные места.
Начнет рождаться его новый шедевр.
Встреча состоялась на квартире Аллы Комоловой. Увидев трехкомнатные апартаменты, Метелкин не удивился. Тысячи книг, разложенные по стеллажам, старинная мебель,
С другой стороны, хозяйка вполне современная модная женщина, выглядела несуразно в окружении антиквариата.
Хозяйка уловила ход мысли гостя и тихо сказала:
— Это квартира моего отца. Он историк и публицист. Сейчас живет на даче, там и работает. Я жила у мужа и переехала сюда после развода. Отец меня приютил. Проходите, господа, и устраивайтесь.
В просторной гостиной хватало мест. На столе лежала книга с сотнями закладок, тут же валялись листочки бумаги, исписанные бисерным почерком.
Гости устроились на мягком диване, обитом гобеленом. Тут не хватало только табличек «руками не трогать».
Столик-каталка был уставлен сладостями, кофейниками, молочниками и крошечными фарфоровыми чашечками. Но даже в домашней обстановке Алла ходила в туфлях на шпильках, да и гостям не предложила снять обувь и сменить ее на тапочки.
— Ты уже прочла? — спросила Настя, увидев книгу на столе.
— И не один раз. Хотите кофе?
— Чуть позже, какое впечатление?
— Полный бред! Но написано виртуозно и очень убедительно.
— Вчера я заходила в «Дом книги», мне предложили придти завтра. Весь завоз продан. Ждут следующую партию. Как тебе это нравится, Алена? И это в то время, когда книжный рынок переполнен продукцией, — недоумевала Настя.
— Стечением обстоятельств это не назовешь. Акция продумана до мелочей. Смерть Акишина во время собственного юбилея в консерватории — уже сенсация. Его последняя симфония — событие в музыкальном мире. Даже коммерческие радиоканалы, специализирующиеся на попсе, и те получив право прокрутить в эфире шедевр Акишина один раз, воспользовались этим правом. А тут еще серия интригующих публикаций в одном из самых популярных женских журналов. Конечно, смерть великого, не побоюсь этого слова, композитора, не может обойти страницы солидного издания, читаемого столичной интеллигенцией. Но зачем нам подсовывают фотографии никому не известного парня и какой-то смазливой девчонки и всячески пытаются привлечь к ним наше внимание, как к загадочным личностям, имеющим прямое отношение к Акишину. Черт с ними. У Акишина много достойных друзей…
— Не друзей, а знакомых. Единственный человек, который его посещал, был твой муж, — поправила Настя, — а знакомые сидели в партере.
Алла взяла книгу и показала заднюю страницу обложки, с фотографией автора. Потом положила на стол журнал и указала на снимок, где тот же тип сидел рядом с Акишиным в зале консерватории.
— Теперь понятно, почему журнал прицепился к этому парню. Он был любовником Акишина и написал о нем книгу. Некий Саша Фальк. Дураку ясно, что это псевдоним, но очень необычный и хорошо запоминающийся. Появись еще одна книга с этим именем на прилавках магазинов, ее будут раскупать автоматически. Уверена, что в следующем номере журнала мы прочтем эксклюзивное интервью с автором нашумевшего бестселлера. Не ординарное интервью, а скандальное.
— Почему обязательно скандальное? — спросил Метелкин.
— Оно уже написано Новоселовой. И Фальк тут непричем. Он подставная кукла, пустое место. Книгу писал мой муж, Павел Слепцов. Он очень постарался, сумел изменить стиль, язык, манеру изложения. Но я знаю его слишком давно и печатала все его рукописи. От меня не спрячешься. Когда он увлекается сюжетом, то уже не думает о слоге. И здесь, в этой книге, хватает таких кусков, где явно видны все промахи Слепцова, а не кого-то другого. Но может, я ошибаюсь? Обратите внимание на издательство, опубликовавшее книгу. В нем были изданы первые романы Слепцова. Я хорошо знаю главного редактора и генерального директора, мы присутствовали с Павлом на презентациях и участвовали в ярмарках. Тогда мы были одним целым. Я решила развеять собственные сомнения и позвонила главному редактору. Наш разговор я записала на диктофон, так что предлагаю послушать его в оригинале.
Алла достала из ящика стола диктофон, положила его на стол и включила.
«…Сереженька, здравствуйте. Вас беспокоит уже бывшая жена писателя Слепцова.
— В курсе. Земля слухами полнится. Здравствуйте, Алла Васильевна. Чем могу?
— Зная вашу занятость и интеллигентность, не позволяющую вам бросить трубку сразу, хочу задать вам вопрос. Вам не кажется, что книгу «Ошибки молодости» написал Слепцов?
В трубке повисла пауза. Чувствительный микрофон улавливал вдохи и выдохи. Похоже, редактор курил.
— Кажется, Алла Васильевна. Однако сомнений больше. Павел Михалыч мог сдать рукопись в другое издательство под тем же псевдонимом и заработать в разы больше, чем заплатили мы. Если книгу написал он, то мне непонятны причины, по которым он решил от нее откреститься. Рукопись была обречена на успех, и не понимать этого Павел Михалыч с его опытом не мог.
— Кого же он подставил вместо себя?
— Согласно договору мы не имеем права раскрывать псевдоним автора.
— А если читатель хочет задать ему вопросы?
— На сайте нашего издательства есть раздел: «Форум». Находите нужного автора и задаете свои вопросы. Их скопилось там больше тысячи. Будет ли он на них отвечать или устроит встречу с читателями, либо пресс-конференцию, я не знаю. По его словам он очень занят. Пишет новую книгу. Кого он хочет подставить на этот раз, мы не знаем.
— Но вам его рекомендовал Слепцов?
— Трудно отрицать. Вы человек сведущий.
— А если я подам в суд на автора за клевету? Вы тоже скроете его настоящее имя?
— По официальному запросу суда или правоохранительных органов мы обязаны предоставить все сведения, которыми обладаем. Повторяю. Нужен официальный письменный запрос в юридический отдел издательства. Мы думали об этом. Дело в том, что автор четыре раза встречался с нашим юрисконсультом и адвокатами. Они пытались засыпать его вопросами, вызванными некоторыми сомнениями в реальности описываемых событий. Но он с честью выдержал испытания. В книге много шокирующих кусков, но не осталось живых свидетелей, готовых подтвердить или опровергнуть их. В некоторых случаях свидетели живы и они могут подтвердить факты. Вопрос в другом. Вспомнят ли они самого автора, описывающего эти события или нет, особого значения не имеет. Важно то, что в этих эпизодах нет клеветы. Они описаны очень подробно и точно. Обозначены настоящие имена, но не фамилии.