Слова матрешки
Шрифт:
— Но кто ты такая? — Джи прислушался к инстинктам. — Я могу сказать, что мы взрослеем, а потом наши тела перестают стареть. Ты другая. Не человек, но и не такая, как мы.
Рунна молчала, когда не хотела отвечать. Сейчас был как раз один из таких случаев. Хеолас нахмурился и посмотрел на Джи.
— Третий раз ты говоришь о возрасте и старение. Это твоя новая способность?
— Скорее старая. Она появилась незадолго до первой встречи с Пикассо. Я чувствую скорость старения организма человека и его близость смерти по естественным причинам. Например, о болезни Оскара я знал задолго до того, как он мне сам об это сказал.
— А
— Тот приступ был случайностью вызванной волнением, а не естественный ход вещей.
Йен обнял корову и секунду спустя слился с ней воедино, став крупным пузатым мужиком. Рунна выразительно приподняла бровь и тыкнула его в живот, намекая на некрасивую выпуклость. Хеолас продолжал хмуриться.
— Что-то не сходится. С Джи понятно. Очнулся, устал о поступление в Академию Магии и на Испытании встретил нас. Но у меня нет чувства законченности, завершенности его истории. Словно я упускаю целого слона из виду. Рунна?
— Молодец.
— Это твой ответ?
— Тот факт, что ты чувствуешь и осознаешь незавершенность, говорит о твоей… зрелости. Твое одеяло-симбиот выкачивает из тела ману, леча своего хозяина. В результате у тебя повысилась чувствительность ментального тела к тонким энергиям и скорость восстановления маны. Разве ты не этого хотел?
Хеолас нахмурился еще сильнее.
— И как это связано с неполнотой картины?
— Неполнота, да?! — Руна довольно ухмыльнулась и посмотрела на Хволеса. — Хорошее слово. Ответ на твой вопрос лежит за пределами твоей нынешней компетенции. Вот мой ответ. А еще Йен хочет что-то сказать Джи. Нечто очень важное по его мнению.
Пузатый мужик давно превратился в трехметровый силуэт, от которого разило силой. Йен одарил девушку многозначительным взглядом, в котором было все, кроме романтики.
— Ты все время читаешь меня, как открытую книгу.
— Только твою добрую натуру и желание помочь ближнему. Еще твое неукротимое желание поставить жизнь на кон, при любом стоящем поводе. Как-то так. Ах-да, в остальном ты полная загадка.
Йен махнул рукой на довольно улыбающуюся занозу.
— Джи, однажды ты столкнешься с проблемой, от которой нельзя будет уйти. Никто не придет тебя спасать, и не явится на твой зов о помощи. Тогда ты встретишься лицом к лицу со смертью и найдешь свое истинное Я. — Йен несколько секунд молчал, подбирая слова. — Я умер один раз, и тогда понял, кто Я на самом деле. У Хеоласа был аналогичный жизненный путь. Хм… кажется, я понял, что хотела сказать Рунна, Хеолас, у нашего братца нет имени.
— И поэтому он встретил меня. Тогда какова роль Рунны и тебя?
— Сначала закончи с этим делом. Потом переходи к следующему. У нас не так много времени до перестройки лабиринта.
Хеолас задумался, посмотрел на Рунну, которая улыбалась, подтверждая правильность слов Йена.
— Я дарую тебе истинное имя Ро Холин.
Вам присвоено истинное имя: Ро Холин.
Джи задумался, не понимая в чем смысл. Хеолас прочитал все это по лицу.
— Ро — это производная от слова Хиро, то есть "герой". Игра героев есть две ключевые черты. Первое, они безличны и могут быть кем угодно. Второе, они бессмертны. В мескарском языке Ро называют одиноких волков. У маджаредов Ро значит солнечный день. У ревано Ро называют самурая не имеющего хозяина. Чем больше ты о себе рассказывал, тем больше я думал, что это имя тебе идеально подходит. Кстати, мое истинное имя — Руэ Холин, а он Йен Холин. С этого момента мы названные братья.
Джи никак не мог описать свои чувства. Они менялись! Вдобавок, у всех, кроме Руны, отображалось сразу по два имени. Хеолас улыбнулся.
— Твое мироощущение должно было измениться. Когда получаешь истинное имя и узнаешь о родстве, возникает связь, которой я пока не в силах дать объяснение. Теперь ты всегда будешь знать, где нахожусь я и Йен.
— А не многовато ли доверия? И что с Рунной?
— Слова имеют значения в рамках определенного контекста. Твой рассказ, не смотря на свою незаконченность, идеально вписывается в нашу… ненормальность. Насчет имен не переживай. При желании, я могу дать нам другие имена и фамилии. А что с Рунной? Не знаю. Она не выглядит, как человек, который знает говорить о подобном на права и налево. Так говорят мне мои ощущения.
— Ро Холин… Ро Холин, Ро Холин, Ро Холин, Ро Холин. — Джи улыбался сам того не замечая.
Хеолас с Йеном переглянулись, а Рунна, уловив намек, двинулась к выходу.
— Наиграешься еще. Пойдем. Надо найти сегодня, хотя бы один маяк.
Следующие два часа группа с поредевшим составом убивала рейд-боссо злобными взглядами в спину и подбадривающими криками в спину Йена, забивающего до смерти очередное бедное животное. Один лич стушевался и припустил при виде очередной боевой трансформации Йена. От груди и головы стали идти видимые глазу синие линии по коже, покрывая все тело сложным рисунком.
— Решил раскраситься? — Джи дотронулся до сверхплотного тела Йена.
— Нет. Во время вчерашних битв с рейд-боссами я понял, что ману можно использовать, как аналог реактивной тяги, выпуская ее в нужном направление. Это выброс сырой, не оформившейся силы, по своему принципу схожий с телекинезом. На деле, пока получается только снизить потерю скорости от сопротивления воздуха.
Йен стал двигаться куда быстрее и на спор мог запрыгнуть на семидесятиметровую стену. Как и говорила Рунна, к вечеру число абитуриентов резко сократилось, и группы их ни разу не встретила. Мало кто мог зайти так далеко, да еще и решиться на ночевку в лабиринте.
— Маяк! — Рунна указала на высокую колонную бьющую в него желто-зеленым светом. — Маяк магии жизни.
Колонна стояла в пустом зале, рассчитанном на то, что игрокам не куда будет прятаться от противника значительно сильнее их самих. Три входа. Через один вошла группа Хеоласа и два других рядом с Маяком, в основание которого встроена овальный драгоценный камень, размером с две человеческие головы.
— Рунна? — Хеолас окинул взглядом пустой зал.
— Он или они находятся в проходах у колонны. Помните о втором, который реагирует на пересечение последнего охранного периметра.
Йен сорвался с места, используя максимальное ускорение. Когда две идентичные статуи вылетели из проходов, Хеолас открыл рот в немом крике ужаса. Они выглядели, как две прекрасные девы, у которых из-за спины растет еще десяток рук, держащих металлический обруч.
Не поддается определению, Временно заблокировано, Неопределимо.
Расовая принадлежность не поддается определению, название заблокировано, уровень не определим — вот что гласила эта надпись. Перед глазами Хеоласа всплыла аналогичная картина из мрачной гробницы с черепом под островом Утопца. Один в один! Две статуи были одним живым организмом, о чем и говорила всего одна надпись.