Словацкие сказки. Книга 2
Шрифт:
— Как так?
— Говорю тебе: кто скорее добежит до той горы, тому все мешки достанутся.
— Стар я взапуски бегать, — отвечает ему мельник, — вон там под кустом мой младший брат спит, с ним и гоняйся!
А под кустом-то заяц спал.
— Вставай, братец, побежим наперегонки! — кричит черт.
Вскочил заяц, и пока черт глаза протирал, его уже и след простыл.
— Этого и самому черту не догнать! — плачется черт, вернувшись назад в пекло.
Отправился вслед за мельником другой черт.
—
— А чьи же?
— Поглядим, кто кого на лопатки положит.
— Я — человек хворый, оголодавший, куда мне с тобой тягаться. Глянь-ка, там мой старый батька ходит, он сытый-кормленый, с ним и схватись!
А там медведь бродил, шерсть на загривке дыбом, грозным рыком рычит.
— Вставайте, дедушка, поборемся, — говорит ему черт.
Медведь как хватит черта лапищей да как оземь шмякнет, тот едва на ноги поднялся. Возвратился черт в пекло едва живой.
— Ну что, поборол? — спрашивают его чертяки.
— Как же, — стонет тот, — сами ступайте, может, что и сможете!
Догоняет мельника третий черт:
— Стой, мельник, это еще не твои деньги!
— А чьи же?
— А того, кто выиграет!
— Во что?
— Да кто громче свистнет!
Свистнул черт, мельник едва на ногах устоял. Даже пот прошиб, не знает, как быть, за что браться! Стал он обод с колеса сбивать, чтоб без дела не сидеть, а черт и спрашивает:
— На что тебе обод?
— Нужен, братец!
— За каким лихом?
— Хочу его тебе на башку надеть, чтобы на части не разлетелась, когда я свистну.
Не стал черт дожидаться, удрал!
Припустился вслед за мельником самый большой черт с самого адского дна. Около околицы догнал. Остановил мужика черт и говорит:
— Давай, сыграем в перекидушки, кто из нас больше свиней, что здесь пасутся, через забор перекинет — тому и деньги достанутся.
Пока мельник с одной тощей свиньей управлялся, черт всех больших да жирных через забор перекидал.
— Ну, кто больше? — ухмыляется черт.
— Не знаю, — отвечает мельник, — я всем своим хвосты закрутил. Давай посчитаем, сколько твоих, сколько моих.
Стали считать, а у всех свиней хвосты штопором закручены, только у одной самой тощей — прямой. Пришлось черту ни с чем в пекло возвращаться, а деньги мельнику достались.
Накормил он детей досыта. Зажили они припеваючи и навсегда позабыли про бедность.
А у мельника еще дочь-невеста была. Только в доме деньги завелись, тут и женихи объявились. Первого повернули — второй идет. А за ним и третий. Стала она выбирать. Выбрала. Отец ей свадьбу справил, как положено.
Стали мы на коней садиться, чтоб за молодой ехать, влез и я на кобылу. Вдруг моя кобыла взбрыкнула, меня на землю свалила, к вам сюда закинула. Вот он я! А на той свадьбе без меня обошлись. Хорошо ли, худо ли — а погуляли-повеселились всласть!
Девушка
Жил-был богатый пан, и была у него одна-единственная дочь-раскрасавица. Со всех краев приезжают к ней женихи свататься, но привередливая красавица одно твердит:
— Я за того пойду, кто приедет в чистое золото одетый!
И вот примчалась однажды карета, шестёркой коней запряжённая, из неё статный молодец выходит, с головы до пят в золото одет. Подала ему красавица ручку, со свадьбой торопит.
Стали к свадьбе готовиться, двенадцать портных день и ночь невесте свадебный наряд шьют, а для жениха — свадебную рубаху с золотыми кружевами.
В день свадьбы едут кареты одна другой краше. В них знатные гости, в последней — сам достойный жених. Обвенчали жениха с невестой, пошло веселье и танцы до упаду. С невесты пот ручейком льётся.
Приковылял на свадьбу нищий на костылях. Хотят его в кухне покормить, а он в кухню не идёт, сел на пороге, стал к гостям приглядываться. Вот пошли жених с невестой плясать, вдруг нищий руками всплеснул, да как крикнет:
— Гляньте-ка, люди добрые, гляньте! Что-то мне гости не нравятся! Вы только поглядите, у одних вместо ног конские копыта, у других — гусиные лапы!
Услыхал его слова молодой муж, схватил жену в охапку и бегом во двор, гости поскорей в кареты кинулись, засвистели кнуты и все прочь умчались! Вот они уже за деревней.
Вдруг, откуда ни возьмись — чёрный петух! Закричал петух во всё горло, и в мгновенье ока провалилась вся свадьба сквозь землю, а на том месте озеро разлилось. Молодой муж подхватил жену, в небо поднялся и полетел, неведомо куда. Был он вовсе не добрый молодец, а дракон о двенадцати головах, с двенадцатью хвостами! А чтоб людей обмануть, обвязался он соломенными жгутами, и все готовы были поклясться, что надето на нем чистое золото, а он сам — хорош и статен.
День и ночь плачут родители, что пропала их единственная дочка и ни слуху о ней, ни духу, совсем с горя зачахли-исхудали, бродят, словно тени.
Как-то раз к ним явилась какая-то бабёнка, увидала их слёзы, стала спрашивать, по какой-такой причине плачут.
— Да разве тебе неизвестно, что у нас пропала дочь единственная. Хоть бы узнать, хоть бы проведать, где она, что с ней, хорошо ей иль худо! — причитает мать.
— Не плачьте, — утешает её женщина. — Слезами горю не поможешь. Я помогу узнать, где ваша дочь и хорошо ей иль худо. Есть у меня сын, а он всё на свете видит, он её отыщет, где бы она ни была. Я его к вам нынче же пришлю.