Слово и Чистота: Иллюзия
Шрифт:
Импровизированный урок с запрыгиванием на крановый крюк не прошел даром. Быстро соображают, не ломятся по уже привычному маршруту, а используют прыжки, чтобы быстрее оказаться на крыше.
И они учатся, причем иногда друг у друга, в этом есть определенные плюсы. Правда появляется опасность, что без напарника рядом будут чувствовать себя неуверенно, но этот нюанс можно выправить.
Второй круг оба закончили почти одновременно из-за того, что помогали друг другу в особенно тяжелых местах. Ругать их или нет за это? Нет, нельзя, в задаче не было поставлено ограничений, а значит они вправе так
– Плохо. – Встречаю их не ласковым словом. – Раз.
Жаль, что в Изломе нет чувства усталости, кроме морального истощения, будь иначе, можно было бы, как на обычном курсе молодого бойца, загонять их до отключки. Но этот способ не пройдет в данном случае.
Не делаю ли я ошибку, погнав их на третий круг? Судя по тому, как бегут, они если и улучшат время второй попытки, то только из-за того, что уже привыкли к этой своеобразной трассе. Да, ошибка, зря потраченные пять минут. Не совсем зря, конечно, вот спрыгнули уже и, судя по их взглядам, готовы к любому приказу.
– Лучше. – Негативное управление – вещь очень тонкая, и по возможности этот подход надо разбавлять толикой участия. – Но еще не хорошо. Идите за мной.
Подойдя к бетонному блоку, что возвышался на метр от земли, останавливаюсь. Кого выбрать первым? Оглядываю молодых рейгов.
– Бэнр, запрыгни на блок. Повернись к нам спиной. – Замялся, но переглянувшись с напарником, выполнил приказ. – Выпрямись. Нет. Встань по стойке смирно. Да, именно так. А теперь, сохраняя стойку, падай вниз. Это что было? Заново! Встал, поднялся, стойка. Не выставлять руки в падении, не поворачиваться, падать спиной на землю, сохраняя стойку. Пошел! Ты чего на ноги спрыгнул? Страшно?
– Непривычно, мастер. – Оправдывается Бэнр.
Это и правда сложный в психологическом аспекте трюк. Голова понимает, что падение в Изломе абсолютно безопасно, но инстинкты воют от ужаса, стоит начать падать, и рефлексы берут своё.
– Еще!
И вновь неудача, да что он твердолобый-то такой?
– Бэнр, отставить повторять. Добрыня, твоя очередь.
Все же в его энтузиазме и в готовности выполнять любое распоряжение что-то есть, нравится мне этот паренек. Да, у него много недостатков: слишком наивен, доверчив, непосредственен. Таких жизнь часто бывает бьет и делает это очень болезненно.
Юный вятич легко запрыгнул на блок, повернулся и замер.
– Спину держи прямо, топор к груди прижми. – Даю ему совет. – Падай. Ну, не на жопу падай!
У него почти получилось, но именно почти, а это как известно не считается за верное упражнение. В последний момент, за мгновение до падения, его тело выгнулось, и он приземлился на пятую точку.
Прежде чем я успеваю прокомментировать произошедшее, Добрыня вскакивает на ноги и выкрикивает.
– Еще раз!
– Делай. – Можно было бы воспользоваться случаем и указать ему, что говорить-то никто не разрешал, но не тот момент.
Запрыгнув на блок, он замирает, делает глубокий вдох и падает. Летит вниз как стойкий оловянный солдатик, прямо, сохраняя тело натянутым как струна.
У него получилось! Со второго раза! Я сам только с пятого смог себя заставить.
Он поднимается на ноги, и мне заметно, как парня буквально распирает.
– Поясни Бенру. – Мог бы и я, но из уст товарища это даже лучше.
– Это просто! – Подлетев к напарнику, в своей обычной манере затараторил псевдобогатырь. – Не надо бояться. Это не страшно. Это… Это реально просто. Нужно… Нужно… – Он ищет слова, но не находит подходящих.
Пора помочь.
– Нужно довериться Излому. – Прихожу ему на помощь. – Не понимать головой – это возможно. А почувствовать – ты это можешь. Дарованные Изломом способности позволяют многое из того, что в материальном мире вообще невероятно. Не поверив в себя и свои силы, вы рискуете засомневаться, замешкаетесь и погибните. – Смотрю прямо в щель забрала Бэнра. – Ты знаешь, что это падение безопасно?
– Да, мастер, знаю.
– Повторить!.. Еще раз… Еще… – Неудачи товарища больно бьют по Добрыне, он готов сорваться с места, помочь хоть чем-то, но я останавливаю его жестом и произношу. – Он должен сам. – Понимает, и правда молодец. – Еще!.. Да!
У него все же вышло, когда я уже начал сомневаться в своем подходе он сделал упражнение правильно.
– Понял?
– Да, мастер.
– Отлично. Усложним задачу. Задание обоим, забраться на крышу, встать по стойке смирно и упасть головой вниз, приземляться можно на вытянутые руки.
От этого проняло даже Добрыню, а Бэнр, видимо, вообще позеленел лицом, но мне это не видно, просто предполагаю.
– Выполнять!
С первого раза у них не вышло. Нет, я их не виню, это просто страшно – лететь с такой высоты вниз... Вниз головой. Мозги отключаются, инстинкты орут, воля исчезает. Подзываю обоих.
– Это прыжок веры. – Ага, для Бэнра знакомый термин, понимает, о чем речь. – Вам пока трудно поверить в Излом. Поверить в свои способности… В себя. Я знаю, проходил через это. – Слушают очень внимательно. – Не важно, верите ли вы в себя в этот момент, вера в свои силы придет со временем. Сейчас вам нужно знать только одно… Я в вас верю! Вперед!
Не помню, откуда я взял эту речь, особенно финал, вроде из какого-то мультика, который видел еще в прошлой жизни. Названия и о чем он – все это уже давно вылетело из головы, но фраза: “Можешь не верить в себя. Главное, верь в меня! Верь в мою веру в тебя!” запомнилась.
Я пробовал так прыгать с крыш высоток, только не весь полет летел вниз головой, а в последней трети падения делал кувырок и приземлялся на ноги. Честно, даже не знаю, смог бы я сам совершить то, что требую от этих мальчишек? Хватило бы силы воли не запаниковать перед самой землей? Впрочем, не обо мне речь, парням нужно ломать восприятие, отодвигать грань возможного, разбить мысленные блоки, орущие: «так нельзя, это невозможно!». И в этом любые средства хороши.
Вот они забрались на козырек второй раз, переглянулись, перекинулись парой мне не слышимых фраз, кивнули друг другу и прыгнули вниз. Смотрю на их полет, неужели получится? Но нет, вот Добрыня не выдерживает и делает кувырок, выставляя вперед ноги. Бэнр же продержался немногим больше друга, сдавшись только почти у самой земли.