Слово о полку Игореве – подделка тысячелетия
Шрифт:
На наш взгляд, возможен иной подход к поиску датировки написания «Слова», используя мотивы патриотических настроений просвещенной публики России накануне, правда, не второй русско-турецкой войны, а первой, объявленной Турцией 25 сентября 1768 года. Как мы показали в 1-й главе настоящего сочинения, поход князя Игоря в Половецкую Степь был всего лишь эпизодом грандиозного плана Великого киевского князя Святослава по завоеванию Приазовья, Причерноморья и Крыма, находящихся в составе Византии, испытывающей с юга натиск турок-сельджуков. План сорвался, наступили мрачные времена татаро-монгольского ига, и попытка завоевания этих земель была «отложена» более чем на 500 лет. Лишь в 1687—1689 годы в «троецарствование» наследников царя Алексея Михайловича (Софья Алексеевна, Иван V и Петр I) было совершено два неудачных похода по завоеванию Крыма.
Петр I, став единоправным правителем, в 1695—1696 годах совершает две попытки по завоеванию стратегического порта в устье Дона – Азова, будущего форпоста по выходу России в Азовское и Черное моря. Завоевание Азова, а вернее, тех развалин на месте бывшей турецкой крепости, оставшихся после его штурма русскими войсками, было всего лишь первым этапом реализации стратегического плана по выходу России в Азовское и Черное моря. С этой целью Петр I в тот же день после захвата Азова провел рекогносцировку местности с целью поиска удобной гавани для будущего Азово-Черноморского флота. У мыса Таган-Рог он обнаружил широкий залив достаточной глубины с крепким каменистым грунтом, где приказал заложить Троицкую крепость. Однако Северные войны, хлопоты по «прорубанию окна» в Европу, Полтавская виктория на 15 лет отвлекли Петра I от забот по «открытию двери» в Южные моря.
Вдохновленный Полтавской победой Петр I торжественно объявил 25 февраля 1711 года о начале священной войны против врагов Христовых, дабы загнать неверных в дикие пустыни, откуда они пришли, чтобы господствовать в Северном Причерноморье почти три столетия. Так, в начале марта начался бесславный поход русской армии против Оттоманской Порты (Османской империи) [258] . Петру казалось, что после победы над лучшей европейской армией шведского короля Карла XII одолеть турок не составит особого труда. Но противник опрокинул все его расчеты. Русская армия была окружена на Пруте превосходящими силами султана Порты Ахмета III и его союзника, крымского хана Давлет-Гирея, оказавшись на грани гибели. Только искусство дипломатии, проявленное Шафировым, предотвратило катастрофу [259] . Верховный визирь Балтаджи Мехмет-Паша, командующий турецкими и крымско-татарскими войсками, выпустил Петра и его армию из своих железных объятий. Взамен Россия вынуждена была вернуть Турции все свои завоевания в Приазовье: Азов, Таганрог, право держать флот на Азовском море (созданный стараниями Петра I Азовский флот, сыгравший решающую роль во взятии Азова в 1696 году, по условиям мирного договора был уничтожен). Новая попытка, предпринятая Россией в союзе с Австрией (в царствование Анны Иоанновны) по возвращению Приазовья, несмотря на взятие Очакова и занятие Крыма русскими армиями, несмотря на разгром турок при Ставучанах, закончилась практически безрезультатно. При заключении мира Россия сумела вернуть лишь Азов [260] . Необходимо отметить, что эта была уже третья попытка вернуть Азов. Еще при царствовании первого царя династии Романовых Михаила Федоровича эта крепость возвращалась России в результате 5-летнего «Азовского сидения» [261] .
258
Османская империя (европейски – Оттоманская империя) – название султанатской Турции, которая сложилась в результате турецких завоеваний в Европе и Азии в XV—XVI веках. В период наибольшего расширения (2-я половина XVII века – середина 70-х годов XVIII века) включала, кроме собственно Турции, весь Балканский полуостров, значительную территорию на Севере Африки, Месопотамию и др. Распалась после поражения Турции в 1-й мировой войне. Самоназвание получила от династии турецких султанов – Османов (1299) 1300—1922 годы); основатель – Осман II.
259
Шафиров Петр Петрович (1169—1739 годы) – государственный деятель и дипломат, вице-канцлер, барон (с 1710 года), сподвижник Петра I. Автор исторических сочинений о Северной войне (1700—1721 годы).
260
Очаков – небольшой город, морской порт на Дунае Николаевской области Украины, основан в конце XIV века. С XVI века турецкая крепость Ачи-Кале. Во время русско-турецкой войны 1787—1791 годов осажден в июне 1788 года русскими войсками под командованием генерал-фельдмаршала Г. А. Потемкина и взят штурмом 6 декабря 1788 года.
Ставучаны – село в Черновицкой области Украины. Во время русско-турецкой войны 1735—1739 годов русская армия под командованием генерал-фельдмаршала Б. Х. Миниха 17 августа 1739 года разбила турецкие войска около Ставучан, затем заняла Хотин и большую часть Молдавии.
261
«Азовское сидение» (161) – принятое в исторической литературе название обороны донскими казаками крепости Азов, отбитой у турок в 1637 году. В 1641 году казаки выдержали осаду турецкой армии, однако, не получив поддержки русского правительства, летом 1642 года они разрушили укрепления и покинули Азов. Событие отражено в фольклоре и ряде исторических повестей XVII века.
Как видим, попытки выхода к южным морям осуществлялись на протяжении целого столетия с 1637 по 1735 годы, но все они были безуспешными. При этом Петр I получил страшную «конфузию» в 1711 году, обернувшуюся для него не только большим моральным ущербом, но и сильно пошатнувшимся здоровьем.
«Рассказывают, что отослав П. П. Шафирова с белым флагом в турецкий лагерь, Петр словно обезумел, как будто только теперь осознал всю глубину своего позора. Царь пришел в такое отчаяние, что как полоумный бегал взад и вперед по лагерю, задыхаясь, бил себя в грудь и не мог вымолвить ни слова. Большинство генералов думало, что с ним удар, но никто не осмеливался подойти к нему. Офицерские жены и придворные дамы выли и плакали, как на похоронах. Русский лагерь готов был превратиться в бедлам, но тут Екатерина вышла из ямы и увела царя в палатку. Положив его дергавшуюся голову себе на грудь, она принялась кончиками пальцев поглаживать его виски. Пусть Петруша успокоится. Все будет хорошо. Господь не допустит их гибели. Если будет нужно, она сама встанет рядом с дорогим супругом и поведет солдат в бой. Впрочем, ей почему-то кажется, что до этого не дойдет. Шафиров умница, он спасет жизнь и честь государя. Непременно спасет.
Петр постепенно затих» [262] .
После воцарения на российском престоле Екатерины II как в политических кругах, так и общественном мнении все громче раздавались голоса за возвращение России утраченных более 650 лет тому назад Причерноморских и Приазовских земель, а также Крыма. Полагали, что пора отомстить туркам за «конфузию» Петра Великого, случившуюся более 50 лет тому назад. Именно эти настроения передовых людей России и смог выразить автор «Слова о полку Игореве», обратившись в поэтической форме к событиям 1185 года, когда был сорван стратегический план Великого киевского князя Святослава по возвращению Руси бывшего Тмутараканского княжества, Крыма и прилегающих к ним земель Северного Приазовья и Причерноморья. Как же актуально в то время звучали бы слова Святослава с призывом: «…за землю Русскую, за раны Игоревы, буего Святославича!». Читай: «за «конфузию» и душевные раны Петра Алексеевича».
262
Цит. по: С. Цветков. Петр первый // Исторические портреты. М., «Центрполиграф», 2005. С. 405.
Перефразируя известные слова К. Маркса, можно сказать, что поэма о походе князя Игоря в Половецкую степь есть не что иное, как призыв к Российскому правительству, Российской Армии и широкой общественности к походу в Причерноморские степи за возвращение исконных русских Земель, захваченных Византией свыше 650 лет тому назад, а затем перешедших под юрисдикцию Золотой (Синей) Орды, в последующем Османской империи. В таком случае «Слово» могло быть написано не после, а накануне русско-турецкой войны 1768—1771 годов, как минимум за 2—3 года до ее начала, то есть в 1765—1766 годах.
В это время Иоиль Быковский был в Чернигове в сане архимандрита Троицко-Ильинского монастыря, и вряд ли он подходил на роль автора «Слова» по двум причинам. Во-первых, он в это время еще сравнительно молод и не имел необходимого жизненного опыта и объема знаний для такой работы. Во-вторых, автор «Слова» должен хорошо знать эпоху Петра Великого, возможно, даже самого царя, чтобы под именем героя повести – князя Игоря – подразумевать самого государя, решившего отвоевать исконно русские земли от османо-турецких захватчиков, героя так бесславно закончившегося похода в Причерноморскую Степь в начале XVIII века.
Так кто же в таком случае автор «Слова», если им не мог быть Иоиль Быковский? А. А. Зимин упорно и настойчиво доказывает, что это все-таки архимандрит Иоиль Быковский, приводя все новые и новые аргументы в обоснование своей гипотезы. При этом он вплотную приблизился к разгадке, предположив: «Голос автора Слова о полку Игореве как бы призывал к завершению многовековой борьбы за «Тмутаракань», за обиды, нанесенные русским князьям. В конкретной обстановке 80-х – начала 90-х годов XVIII века, во время присоединения Крыма и победоносного окончания русско-турецкой войны, героическая Песнь приобретала глубокое патриотическое звучание» [263] . Великолепно! Но только следовало бы автору уточнить, что призывают к совершению некоего исторического деяния не после его свершения, а до! И тогда датировку рождения выдающегося литературно-исторического шедевра следует перенести с 80-х и даже с начала 90-х годов XVIII столетия на средину 60-х.
263
А. А. Зимин. Указанное сочинение. С. 328.
Под дальнейшими аргументами, приводимыми А. А. Зиминым, можно смело подписываться, имея в виду, однако, что автор «Слова» некто «Х» – старший современник Иоиля: «Создавая свое произведение как призыв к отмщению за «раны Игоря», автор, конечно, мог знать, что именно в Чернигове был похоронен этот Северский князь. Черниговские князья, Святославичи, наряду со Всеславичами, привлекают к себе преимущественное внимание автора “Слова”» [264] .
Все так, автор «Слова», безусловно, знал всю генеалогию Рюриковичей, но это не обязательно мог быть именно Иоиль, хотя не исключено, что они могли быть близко знакомы. Если это так, то автор мог черпать информацию из летописного богатства Черниговских храмов, любезно предоставляемого ему архимандритом Иоилем.
264
А. А. Зимин. Указанное сочинение. С. 328.
Между тем Зимин продолжает: «Говоря об идейном содержании Слова о полку Игореве, Д. С. Лихачев отнес к числу основных задач, стоящих перед автором, «идейное сплочение всех лучших русских людей вокруг мысли о единстве Русской земли. Вот почему автор «Слова» так часто и так настойчиво к этому общественному мнению апеллирует» [265] . Но почему такую сверхзадачу решает во второй половине XVIII века именно Иоиль Быковский?
Не оскудела Россия в этом веке выдающимися личностями, которым не чужда была ее судьба, достаточно назвать имена В. Н. Татищева, М. В. Ломоносова, В. К. Тредиаковского, А. П. Сумарокова, А. Н. Радищева, Н. М. Карамзина, А. Д. Кантемира, М. М. Хераскова, которые с не меньшим правом могли претендовать на авторство «Слова». Однако реально на авторство может претендовать только поистине гений, вопреки мнению А. Мазона. Был ли такой гений среди вышеназванных или пока не названных исторических фигур XVIII века?
265
Там же.