Слово в защиту Израиля
Шрифт:
Хомский защищал Фориссона не только с позиций свободы слова, но и на основе его научных и персональных заслуг. Фальсификации истории, сделанные Фориссоном, являются «находками», основанными на «глубоком историческом исследовании» [464] . Но если бы Хомский озаботился проверкой исторического исследования Фориссона, он мог бы убедиться в его лживости [465] .
Не было никакого глубокого исторического исследования. Вместо этого Фориссон сфабриковал антиисторическую и мошенническую фальшивку. Это такой обман, за который профессоров справедливо увольняют — не потому, что они высказывают спорные взгляды, а потому, что они нарушают базовые каноны исторической науки. Но Хомский был готов поделиться своим академическим весом с «глубоким историческим исследованием» Фориссона. Теперь не просто один профессор «разоблачил» Холокост, но исследования и выводы этого профессора получили подтверждение со стороны другого профессора — на сей раз и Массачусетского технологического института!
464
Paul L. Berman, «Gas Chamber Games: Crackpot History and the Right to Lie», Village Voice, June 10–16, 1981, p. 37.
465
Например,
Фориссон делает вывод, что этот фрагмент доказывает, 1) что эта «акция» была не чем иным, как отделением больных от здоровых, эту сортировку врачи проводили во время эпидемии тифа; 2) что «жуткие сцены» были «казнями людей, приговоренных к смерти, казнями, на которых врач обязан был присутствовать»; 3) что «среди приговоренных было три женщины, прибывшие с конвоем из Голландии, [которые] были расстреляны»; 4) что газовых камер не существовало и женщины были расстреляны, а не подвергнуты удушению в газовых камерах (курсив мой. — А.Д.).
Французский ученый по имени Жорж Веллер проанализировал эту дневниковую запись и связанные с ней документы в статье, опубликованной в Ле Монд. Он провел настоящее историческое исследование, проверив архивы Освенцима за то же число, к которому относится дневниковая запись, — дело, в общем, несложное. Он обнаружил, что 18 октября 1942 г. в Освенцим прибыли 1710 голландских евреев. 1594 человека из них были немедленно отправлены в газовые камеры. Оставшиеся 116 человек, все женщины, попали в лагерь; три женщины, о которых пишет в своем дневнике Кремер, видимо, были среди них. Эти три женщины действительно были расстреляны, о чем говорит и Фориссон. Но об этом в дневнике Кремера напрямую не сказано. Откуда же Фориссон узнал об этом? Профессору Веллеру удалось найти ответ, проведя дополнительное расследование. Он проверил показания доктора Кремера на польском процессе против военных преступников. Вот что Кремер показал на суде: «Три женщины из Голландии не хотели идти в газовую камеру и умоляли сохранить им жизнь. Это были молодые женщины, вполне здоровые, но тем не менее их мольбам не вняли, и солдаты СС, которые принимали участие в акции, расстреляли их в упор» (курсив мой. — А.Д.).
Фориссон, который заявил, что читал материалы суда, знал, что его собственный источник, доктор Кремер, засвидетельствовал, что газовые камеры существовали. Он сознательно не зафиксировал это ключевое показание в своей книге, но включил туда факт, что женщины были расстреляны. Фориссон также знал, что эти три женщины были вполне здоровы. Но он заставил своих читателей поверить, что доктор Кремер считал, что их отобрали по медицинским причинам во время эпидемии. Наконец, Фориссон утверждает, что те, кого расстреляли, были «приговорены к смерти». При этом он знал, что их застрелили солдаты СС за отказ войти в газовую камеру.
Хомский пошел еще дальше. Подписав петицию, он написал эссе, которое позволил включить в качестве предисловия к следующей книге Фориссона, рассказывающей о его карьере отрицателя Холокоста! В этой книге Фориссон вновь называет газовые камеры обманом и повторяет свои утверждения о том, что Холокост является вымыслом. Хомский в своем предисловии притворяется, что не знаком с работой Фориссона — «Я не очень хорошо знаю его книгу», — но приходит к выводу, что аргументы Фориссона не являются антисемитскими, что сам Фориссон не антисемит и не нацист, а скорее «своего рода относительно аполитичный либерал» [466] .
466
Brian Morton, «The Culture of Terrorism», Nation, vol. 246, no. 15, May 7, 1988, p. 651.
Спустя несколько лет, когда стало окончательно ясно, что Фориссон сознательно поставил свое имя на служение антисемитским и неонацистским группировкам всех сортов, Хомский повторил свою характеристику: «Я не вижу антисемитской подоплеки в отрицании существования газовых камер и даже в отрицании Холокоста. Не будет антисемитской подоплеки в самом по себе заявлении, что Холокост (вне зависимости от того, был он на самом деле или нет) стал объектом эксплуатации, причем злостной, со стороны апологетов израильских репрессий и насилия. Я не вижу ни намека на антисемитскую подоплеку в книге Фориссона» [467] .
467
W. D. Rubinstein, «Chomsky and the Neo-Nazis», Quadrant (Australia), October 1981, p. 12.
Я просто не в состоянии понять, как еврей, детство которого пришлось на период Холокоста и который называет практически все, с чем он не согласен, «расизмом», может не видеть даже намека на антисемитизм в сочинении человека, который описывает Холокост как «обман» и «фальшивку», сфабрикованную евреями. Я не могу понять, и как еврей может говорить о Холокосте: «вне зависимости от того, был ли он на самом деле или нет», — предполагая тем самым, что разумные люди могут верить, что он был или не был на самом деле.
Я привел это высказывание в статье в Бостон глоб, где я описываю Хомского как защитника обездоленных, и написал следующее письмо редактору:
При том что многие могут считать Хомского выдающимся лингвистом, он не понимает самого очевидного смысла слов в контексте. Не видеть никакого «намека на антисемитскую подоплеку» в коллективной характеристике всего еврейского народа как лжецов, что ясно следует из книги Фориссона, означает быть либо глупцом, либо жуликом. Нежелание признать антисемитскую подоплеку в отрицании Холокоста похоже на заявление, что нет расистской подоплеки в утверждении, что чернокожим нравилось рабство или что нет сексистской подоплеки в утверждении, что женщины хотят быть изнасилованными. Холокост — центральное историческое событие в современной еврейской истории. Попытки отрицать или преуменьшать этот факт — это нынешние инструменты антисемитов и неонацистов. Неудивительно, что эти торговцы ненавистью часто и с одобрением цитируют и Фориссона, и Хомского.
Действия Хомского по защите содержания расистских замечаний Фориссона от обоснованных обвинений в антисемитизме — в отличие от защиты права Фориссона публиковать подобного рода пагубную бессмыслицу — делают Хомского недостойным его статуса почетного защитника «обездоленных». Жертвы Холокоста, а не верящие или не верящие в него люди, являются обездоленными. [468]
468
Alan М. Dershowitz, «Chomsky Defends Vicious Lie as Free Speech», Boston Globe, June 13, 1989, p. 14.
Хомский ответил мне утверждением, что Фориссон скорее антисионист, а не антисемит, потому что он разоблачает «сионистскую ложь». Он заявил, что «легко сделанный Дершовицом перевод „сионист“ как „еврей“ ошибочен» и что «на самом деле, это обычная уловка антисемитов» [469] .
После публикации открытого письма я пригласил Хомского на публичную дискуссию на тему, является ли отрицание Холокоста антисемитским или антиеврейским поступком. Вот каким был его ответ: «Совершенно очевидно, что нет смысла дискутировать на эту тему, потому что никто не думает, что в отрицании Холокоста присутствуют антисемитские коннотации» (курсив мой. — А.Д.) [470] . Этот ответ, свидетельствующий о том, в каком искаженном мире живет Хомский, говорит сам за себя.
469
Noam Chomsky, «Right to Speak Transcends Content of Speech», Boston Globe, July 4, 1989, p. 10.
470
Scot Lehigh, «Men of Letters», Boston Phoenix, June 16–22, 1989, p. 30.
Остается только спекулировать на тему политических и психологических мотивов, которые заставили Хомского настолько втянуться в защиту, по существу, неонациста и отрицателя Холокоста. Аргумент о гражданских свободах и, в частности, свободе слова тоже не свидетельствует в пользу Хомского: сторонники гражданских свобод, которые отстаивают свободу слова для неонацистов, не станут выходить на одно с ними поле, оправдывая их идеи, якобы основанные на «глубоком историческом исследовании» и защищая их от подтвержденных источниками обвинений в антисемитизме. Более того, писать предисловие для такой книги означает присоединяться к автору и издателю в попытке продать книгу. Цель тут состоит не просто в том, чтобы поддерживать свободу на рынке идей. Цель состоит в том, чтобы повлиять на этот рынок и изменить его в соответствии с идеями автора.
Пол Л. Берман в статье, опубликованной в Вилладж войс, сформулировал это очень правильно: «Взгляды Хомского на антисемитизм положительно дикие. Его определение настолько узкое, что под него не подходят ни Протоколы Сионских мудрецов, ни бред с отрицанием Холокоста… Я боюсь, что его сегодняшние замечания об антисемитизме и сионистской лжи приведут к тому, что его рассуждения на темы, связанные с евреями, еще долго не будут принимать всерьез» [471] .
471
Paul L. Berman, «Reply to Chomsky», Village Voice, July 1–7, 1981, p. 18.
Но, несмотря на многочисленные лживые измышления, касающиеся Израиля, и искаженные взгляды на антисемитизм, легионы студентов и преподавателей по всему миру продолжают воспринимать Хомского вполне серьезно, когда он говорит на темы, связанные с евреями. Он даже читал курс, в котором присутствовал раздел, посвященный упомянутой выше тематике, в гарвардской Школе управления имени Кеннеди, невзирая на тот факт, что он лингвист и не имеет никаких научных заслуг в сфере управления, кроме собственных односторонних суждений.
История с Хомским и Фориссоном иллюстрирует некоторые важные вопросы, поднятые в этой книге. Противоестественное определение антисемитизма по Хомскому — определение, которое исключает из поля антисемитизма отрицание Холокоста и утверждение, что это сионистская фальшивка, — напоминает нам, как часто антисионизм является прикрытием для антисемитизма. Когда Фориссон говорит, что Холокост — это ложь, придуманная сионистами, он имеет в виду евреев. Множество евреев в Соединенных Штатах и по всему миру, не являющихся сионистами, принимают участие в образовательных и мемориальных программах, посвященных Холокосту. Фориссон и Хомский защищают любое обвинение, выдвинутое против еврейского народа, в случае если обвинитель использует ключевое слово: сионисты. Но эти обвинения легко трансформируют «сиониста» в «еврея». «Ревизионистских» историков вроде Фориссона регулярно цитируют радикальные имамы, которые учат ненависти к евреям в еженедельных молитвах. Например, шейх Ибрагим Махди — который, когда он не называет евреев «ослами» и не призывает к ликвидации Израиля, работает преподавателем экологии в университете Аль-Акса в Газе — в сентябре 2001 г. донес до слушателей такое «историческое» умозаключение: «Одно из злодеяний евреев заключается в том, что получило название „Холокост“, то есть истребление евреев нацистским режимом. Однако [историки-] ревизионисты доказали, что это преступление, совершенное против части евреев, было спланировано еврейскими лидерами и являлось частью их политики» [472] .
472
MEMRI, September 25, 2001, No. 276.