Слово Варяга
Шрифт:
Было заметно, что Хазаров чего-то недоговаривает и старается уйти от ответа.
– И все-таки нельзя ли поподробнее?
– Я проделывал такие эксперименты под глубоким гипнозом. Вкладывал в ладонь испытуемым бутафорский нож и давал им установку убить собеседника.
– И что?
Хазаров горько улыбнулся:
– По моим данным – почти стопроцентное выполнение установки. Лишь три человека из ста не пожелали перешагнуть через свои внутренние барьеры.
– А как же повели себя остальные девяносто семь?
– Половина из них к установке на убийство отнеслась совершенно равнодушно.
– А можно зомбировать человека на убийство?
– Гипноз – это уникальное состояние человеческого сознания. При помощи него даже самого обыкновенного человека можно заставить танцевать, как артиста балета. Конечно, здесь немало имеется и своих секретов, чисто профессиональных. Для длительного внушения нужно применить очень сильное гипнотическое воздействие, с помощью которого можно стереть всю предыдущую память человека. Что-то вроде амнезии. А уже затем на этот чистый лист можно накладывать какие-то образно-субъективные программы, по которым он начнет действовать. Если сказать по-другому, это будет совершенно другой человек. Нужно будет только приказать ему расправиться с неугодным, что он и сделает. Гипнотизируемый никогда даже не заподозрит о совершенном им злодеянии.
– Но ведь это у него можно будет выведать под гипнозом?
Доктор Хазаров отрицательно покачал головой:
– Вы никогда не сумеете этого сделать.
– Почему же?
– Потому что гипнотехнолог высокого класса поверх всех проведенных манипуляций накладывает еще и амнезию! Гипнотизируемый мгновенно забывает все то, что совершил. Даже если попробовать его ввести в глубокий гипнотический сон, скажем четвертого уровня, то все равно никаких результатов не будет. Он просто не сумеет устранить амнезию на содержание всех введенных в его подсознание программ.
– По-другому, он не знает кода, так, что ли?
Впервые за время беседы доктор Хазаров оживился. Очевидно, его позабавила наивность собеседника.
– Можно сказать, что это так.
– Из ваших рассуждений получается, что может объявиться некий гипнотехнолог, который при желании способен задать человеку установку на совершение ритуального убийства?
Пальцы профессора сцепились в замок.
– Я всего лишь психолог, делать предположения и выводы – это ваша работа.
Прервав их беседу, зазвонил мобильник Чертанова.
– Извините, доктор. – Чертанов вытащил мобильный и, щелкнув крышечкой, спросил: – Что там у вас?
– К Вере подошел Шатров.
На несколько секунд у Чертанова перехватило дыхание.
– Вы уверены в этом? – спросил он.
– Да, – ответил Маркелов. – Это точно он. У меня сложилось впечатление, что он ее просто выслеживал.
Нужно быть по-настоящему слепцом, чтобы не заметить очевидного! Это надо же так проколоться! Ведь Шатров должен быть в числе главных
– Так оно и было. Как обстоят дела сейчас?
– Он посадил ее в машину, и они уехали.
– Вы едете за ними следом?
– Мы его потеряли, – уныло отозвался Захар.
– Как так?! – невольно выдохнул Чертанов.
– Он затерялся в потоке машин. Видно, заметил нас с самого начала и, улучив момент, оторвался.
– Черт возьми! Езжайте на Дмитровское шоссе, он может быть там. Перекройте весь этот район, найдите его!
– Хорошо, мы уже едем туда! – отозвался Захар.
– Я тоже сейчас выезжаю. Как приедете, доложите. Немедленно свяжитесь с центром. И еще, в этом районе патрулирует ПМГ, сообщите им приметы. Возможно, им удастся перехватить его!
– Хорошо, сделаем! – бодро ответил Маркелов.
Только сейчас Чертанов вспомнил про письмо, оставленное Верой на письменном столе. Он прихватил его утром и не удосужился прочесть. Вытащив письмо, он надорвал край конверта: «Мишенька, милый. Я очень хочу помочь тебе в розыске маньяка. А потом, мне так жалко бедных девочек! Я говорила тебе о том, что за мной все время наблюдает какой-то молодой мужчина. Мне кажется, что он и есть тот самый человек, которого ты ищешь. Я постоянно встречаю его на автобусной остановке. Тебя интересует его описание? На вид ему не более тридцати пяти лет, располагающая внешность. Интеллигентен. Постараюсь быть осторожной. Предупрежден – значит, вооружен! Прости, если что не так. До скорого!»
Скомкав записку, Чертанов положил ее в карман. Затем, повернувшись к Хазарову, сказал:
– Мне надо ехать!
– На вас лица нет. Случилось что-нибудь серьезное?
– Да… То есть нет! Просто надо срочно сделать одно дело.
– Ну-у, если так… – поднялся следом за Чертановым Хазаров и, провожая его до двери, поинтересовался: – А вы не подбросите меня? Нам по пути… Я как раз еду в сторону Дмитровского шоссе. Моя машина что-то хандрит. А пятнадцатого числа обычно я провожу семинары…
Чертанов повернулся к Хазарову:
– Как вы сказали? Пятнадцатое? Сегодня пятнадцатое июня?
Профессор удивленно пожал плечами:
– С утра было пятнадцатое июня. А что? Сегодня какой-то знаменательный день?
Закрыв глаза, Михаил болезненно застонал. Как же он мог забыть! Ведь помнил же об этом! Именно пятнадцатого июня двадцать лет назад произошло самосожжение двух десятков людей. Это была акция секты «Огненный Юпитер»! Подобные акции они проводят раз в двадцать лет! Наверняка и сейчас захотят совершить нечто подобное, так сказать, отметить юбилей. Именно на заклание им и понадобилась Вера. Сначала совершится ритуальное убийство, а уже затем произойдет акт самосожжения. Вряд ли паства захочет расстаться с жизнью добровольно. На это существует психотехника, наработанная веками: ритмичное произнесение определенных слов, ритмичные движения, массовый гипноз. А жрецы, те, кто проделывает это, спокойно уйдут, как и двадцать лет назад.