Сложности паучьей жизни
Шрифт:
Ничего личного, но сочувствия новые питомцы не вызывали. В первую очередь я хорошенько расспросил людей об их жизни и поступках в прошлом, чтобы понимать, как искажается истина через призму их мировоззрения. Краткая биография обоих узников не блистала головокружительными поворотами судьбы. В ходе бесед крупицы важных сведений постепенно проступали из сбивчивых монологов таких разных представителей человеческого племени. Пират и маг поведали о себе много нелицеприятных фактов с точки зрения человека из двадцать первого века. Каждый из них убивал слабых и беззащитных не единожды. Генри с удовольствием резал купцов и членов команды, взятых на абордаж торговых судов, а Стокэра замарался в нескольких ритуалах с жертвоприношением, которые оказались сплошным надувательством. Как я и предполагал, к невинным овечкам этих двоих не смог бы причислить ни один
Нехитрый самообман позволил безжалостно пытать бородатых мужиков, и ценность полученных сведений окупала вынужденные зверства. Хотя будь они даже святыми, это не остановило бы меня от жесткого допроса. Пленники боялись не столько острых когтей, сколько заклинания регенерации, которое своими побочными эффектами могло соперничать по ощущениям с электрическим стулом. "Какие неженки, вы еще к нерубским обелискам не прикасались".
Парочка лысоватых макак напрягала память, вспоминая события прошлых лет. В недавней полномасштабной войне с орками ни один из них не участвовал, потому владел только набором общедоступных слухов. Сколько в них было вымысла, и сколько правды одному богу известно. На фоне орды нежити в Нордсколе вторжение орков особо опасным не выглядело, хотя не мне судить о том, чего своими глазами не видел. Сейчас поверженные пришельцы из другого мира находились в положении рабов, чего и следовало ожидать. Если ты слаб, то зачем лезешь в чужой дом с голым задом? Больше всего в этой истории меня заинтересовал способ проникновения новой расы на Азерот.
Стоило узнать о гигантском портале и путешествиях в другие миры, как настал черёд волшебника отвечать на вопросы. По моему мнению, жителю Даларана есть, что сказать о событиях связанных с чудесами. Маг по столь интересному вопросу знал не больше пирата. Кудесник в отсутствие нормального наставника до появления Кел'Тузеда в его жизни не слишком утруждал себя учебой, просаживая деньги в борделях и кабаках. Стокэра промышлял продажей амулетов личного изготовления, естественно через официальные структуры Даларана. Руководство города волшебников не желало терять ни единого ручейка денежных поступлений, потому отщепенцев гнобила с полной самоотдачей, не забывая облагать налогом всех своих ремесленников. Стокэра возмущался политикой властей родного города, даже несмотря на продолжающийся допрос. Попытка сходу познать принципы артефакторики людей напоролась на мое полное незнание терминологии. Тут требовалось вдумчиво изучать предмет.
Ах, как я жалел о невозможности применить некромантию. Сразу столько бы вопросов отпало, но привлекать даже малейшее внимание неведомого кукловода совершенно не хотелось. Границы его способностей находись за пределами моего понимания, к тому же личность ответственная за падение Азжол-Неруба отличалась изрядной хитростью и вниманием к деталям. Это понимал каждый неруб, который сражался с ордой нежити. Ошибок предводитель мертвецов практически не допускал. О себе я такого сказать не мог.
Сейчас люди за исключением бледной кожи скорее напоминали пару умертвий высушенных южным солнцем. К сожалению, без ошибок не обошлось - Генри охромел из-за поврежденных сухожилий и несовершенной регенерации. Этот промах я учел и старался избегать уязвимых участков на человеческом теле.
По поводу гостей из-за моря удалось узнать следующее: на счет холодного оружия пират не солгал, а вот по поводу огнестрельного ситуацию значительно приукрасил. Ружей с прицельной дальностью до тридцати метров было всего три штуки, пистолей - пятнадцать на всех. По поводу пушек Генри добавить ничего стоящего так и не сумел. Он изначально находился в абордажной команде и насмерть рассорился с канонирами по какому-то пустяку. Те его просто не подпускали к своим "малышкам". Естественно о запасах алхимической смеси, что служила заменой пороху, оставалось только догадываться. Моральный облик команды пират расписывал в красках, приводя показательные примеры. Если обобщить его разрозненные сведения, то в коллективе флибустьеров присутствовали лидеры и просто бывалые моряки, вокруг которых формировались небольшие группы. Меж собой они не враждовали, потому команда считалась сплоченной, хотя безудержной храбрости никогда не демонстрировала.
Ограниченность мышления пирата мне совершенно не нравилась, как и гордо выпячиваемое пристрастие к выпивке. Где широта взглядов
– Кел'Тузед. Кто он?- мой вопрос заставил мага встрепенуться, а в его взгляде появились отблески надежды.
– Учитель - великий архимаг!- воскликнул резко похудевший маг,- Он отомстит за меня!
Ничего фатального с пленниками я не сделал, но свою репутацию, мягко говоря, подпортил. Вот, даже осторожный волшебник стал обвинениями бросаться. Мистер Уорд, в свою очередь, понимал всю бесполезность такого поведения и сотрудничал с полной отдачей. Пытки мага были сопряжены с необходимостью держать того в коконе манопроводящей паутины, но только до тех пор, пока я не заметил, что заклинание регенерации выпивает из исцеляемого пациента всю доступную энергию, включая его невеликий запас маны. Сейчас волшебник получил столько же свободы, как и его напарник по плену. Забота о ближнем подтолкнула меня на создание комплекта одежды из паутины блокирующей магию. Белоснежные пончо пленники одели только после однозначного приказа, и даже не выразили благодарность натянутым оскалом. Неблагодарные гуманоиды.
Выбив глупые мысли о волшебном спасении из головы мага за пол скарабея, в мои трехпалые руки, наконец, попала информация о способностях Кел'Тузеда, о которых знал Стокэра. Я был впечатлен. Стихийная магия, некромантия, артефакторика, ритуалистика - это то, что удалось правильно интерпретировать. Маг выдал еще много непонятных терминов, специфических для человеческой школы колдовства и не вызывающих никаких достоверных ассоциаций.
– Что ты знать о капитане, коке и боцмане?- с каждым днем моя речь становилась чище, хотя со сложными предложениями пока лучше было не связываться. Набора из пары сотен слов хватало для выражения собственных мыслей, дополняемых красноречивыми жестами. Почему я так сосредоточился на корабле? Дело было в землях описываемых людьми. В Восточных Королевствах не было нежити, холодных пустошей, орд диких кровожадных племен троллей, магнатавров и других тварей Нордскола. По описанию пленников Лордерон представлялся этакой житницей разнообразных злаковых культур и имел немало глухих углов, где точно найдется место одинокому нерубу. Обширные леса, в которых по слухам встречались большие пауки, манили меня в это райское место. Опасности морского путешествия не пугали, ведь не все же члены команды столь ярые ксенофобы, что скорее умрут, чем помогут представителю другой расы.
Например, Генри и Стокэра, с которыми я успел наладить продуктивное общение, точно составят мне компанию в столь длительном плавании. Добровольно или принудительно, мне все равно.
Один единственный эксперимент с пистолем пирата доказал неплохую эффективность Щита Маны против огнестрельного оружия. Свинцовый шарик пробивал тонкую пленку щита, но терял свою убойную силу. Возникало чувство, что он и так хитин не пробьет, даже без увеличивающих его прочность глифов. Зачарованные копья троллей и стрелы нежити, напитанные некроэнергией под завязку, объективно представляли более серьезную угрозу. Главное, чтоб из пушки в меня не пальнули, а с остальным я справлюсь.
Сведения, полученные от мага и пирата, не помогли составить изящный и коварный план безопасного захвата судна. Наработки уже кое-какие были - ночь, льдина, пара весел. Типичный нордскольский хардкор во всей красе - повязать как можно больше приматов, пока те спят, а остальных выковыривать из трюма в светлое время суток, если не найдется иного способа. Судя по обычному распорядку дня, моряки вылезали из трюма на дек, сонно потягиваясь. По крайней мере, нескольких из них можно будет подловить в момент слабости.
Генри и Стокэра остались дожидаться меня на берегу. Бородачи еще не понимали, что в случае моей фатальной неудачи ничего кроме голодной смерти им не светит.
Нордскол.
Южное побережье.
Грязный Пит.
Дни после исчезновения мага ознаменовались напряженным ожиданием нанимателя и шлифованием легенды исчезновения его ученика. У капитана была богатая практика в этом деле. Труднее было убедить команду держать язык за зубами. Заткнуть каждую пьяную глотку на судне могла только смерть, но помощь Саймона и Грига давала плоды. Грязный Пит пообещал оставить на берегу любого идиота, который будет трепать языком.