Сложности
Шрифт:
Я оставалась на месте, как и всегда, когда Хикс приезжал ко мне вечером (то есть в те вечера, когда я не приходила к нему, по большей части, когда дети оставались не с ним).
Я надела свитер и шарф и сидела под одеялом, рядом со мной стоял чай на электрогрелке, на коленях лежала забытая книга, а Хикс направлялся ко мне.
Обычно он низко наклонялся, оставлял на моих губах быстрый влажный поцелуй, после чего поворачивался и делал то, чему я его учила. Садился и называл мне то, что ему нужно.
Но на этот раз вместо того, чтобы откинуться в кресле рядом со
На нем была надета рубашка шерифа, под ней виднелось термобелье, а сверху накинута коричневая кожаная куртка с приколотым снаружи значком.
Я оценила зимнюю форму шерифа. Но ему не стала этого говорить. А негромко заметила:
— Похоже, сегодня вечер бурбона.
Он не отводил взгляда с улицы. Смотрел достаточно долго, и я начала беспокоиться еще больше, затем он поднял руки и потер лицо, что лишь усилило мою тревожность.
— Хиксон, милый, — пробормотала я.
Он опустил руки, но продолжал смотреть вдаль, когда проговорил:
— Сегодня приходила Фэйт, чтобы узнать, если ли прогресс в деле.
О Боже.
Я не видела Фэйт с момента убийства. Ее мама позвонила, чтобы отменить запись, которая назначалась раз в шесть недель и должна была состояться через три недели после убийства Ната.
Прошло гораздо больше времени, а ее все не было. Но я сама не стала доставать ее с переносом записи. И посмотрев на Хикса подумала, что может и стоило бы.
— Поговори со мной, — мягко попросила я.
— Она выглядела ужасно. Похудела минимум килограмм на десять-пятнадцать. Глаза запали, волосы в беспорядке. — Наконец, он повернул голову в мою сторону. — Ей нужны ответы. Она нуждается в завершении.
— Не сомневаюсь, — пробормотала я.
— У пистолета есть зарегистрированный собственник. Но было заявлено о краже.
Я ничего не сказала, потому что он никогда не обсуждал со мной свои дела, особенно убийство Ната, поэтому я была удивлена.
— Парень в Канзасе заявил о краже в тот же день, что приехал домой и обнаружил, что кто-то вломился в его дом, но прошло несколько месяцев до того, как наш парень появился в округе Грант и расправился с Натом.
— Понятно, — тихо сказала я, когда молчание Хикса затянулось.
— Не пойми что, парень врывается в дом и что крадет?
Когда стало ясно, что он действительно задал вопрос, я покачала головой, но ответила:
— Очевидно, пистолет.
— Пистолет, остатки мясного рулета и картофельного салата из холодильника, и насколько помнит хозяин, три шоколадки.
— Это очень странно, — пробормотал я.
— Владелец пистолета чистил его. И оставил на кухонном столе.
— Не умно, — пробормотала я.
— Точно.
— Значит если он чистил его, то пистолет был заряжен? Или ваш вор где-то приобрел патроны?
— Хозяин сообщил, что пистолет не был заряжен, и патроны остались нетронутыми, но они лежали в запертом шкафу, где и должен был находиться пистолет. Полицейские не заметили никаких признаков того, что парень куда-то ходил, кроме кухни. Он и проник внутрь, разбив окно на кухонной двери. Значит,
— Кто-нибудь в Канзасе видел его?
— Когда пистолет оказался нашим орудием убийства, парни в Канзасе поспрашивали, хотя и прошло несколько месяцев, этот парень запомнился. Поэтому да, нашего бродягу видели три человека. Подросток, выходящий после смены из ресторана быстрого питания, мужчина, выгуливающий собаку, и мамочка, которая шла к своей машине, чтобы забрать ребенка с детского сада.
— Значит там его видели.
— Да. Хотя во время ограбления его заметили поблизости, но ни до, ни сразу после ограбления он замечен не был. У нас есть доказательства, что наш бродяга — настоящий бродяга, проделывавший путь от среднего Канзаса за сотни миль отсюда. А вот чего у нас нет, так это понимания, откуда изначально начал свой путь этот парень. За пределами Канзаса и округа Грант его никто не видел. Но теперь у нас есть листовки и фотографии, разосланные во все приюты для бездомных в сорока восьми штатах. Если этот парень отправится на поиски еды или еще чего-нибудь, что ему можем потребоваться, у нас есть все, чтобы прижать его. Просто пока он не в наших руках.
— В Канзасе были обнаружены отпечатки пальцев?
Хикс покачал головой.
— Как и в грузовике, все чисто. Любезный гость. Положил всю посуду в раковину и стер отпечатки.
Черт.
Я протянула руку и обхватила его предплечье.
— Даже если бы он был у тебя, ты не смог бы исцелить боль Фэйт.
— Ты и права, детка, и нет. Жертвы подобных преступлений немного успокаиваются, когда дело закрывают. Они получают понимание того, что произошло. Знают, что справедливость восторжествовала. Это не чудодейственное лекарство. И рана еще долго будет кровоточить, а шрам не исчезнет никогда. Но это помогает.
Я кивнула, потому что поняла его правоту. Он не мог не знать.
Хикс оглянулся на улицу.
— Я должен сделать это для Фейт.
— Ты сделаешь все, что в твоих силах.
Он снова сосредоточил внимание на мне.
— Я знаю. Каждое утро первым делом я открываю папку с делом и просматриваю ее в надежде, что какая-то деталь бросится мне в глаза, появится новая идея, ниточка, хоть какая-то зацепка. Но ничего не выходит. И это не отменяет того факта, что я должен найти этого парня и положить конец этому делу для Фейт и ее детей.
Я наклонилась в его сторону и дала все, что только могла, пусть это и было достаточно мало.
— Она не приходила. Я позвоню ей. Если ей нужно, я сама приду к ней, сделаю ей прическу, поболтаю, узнаю, как она себя чувствует. Поговорю с Лу и другими женщинами, начну лучше за ней присматривать. Я не давила на нее, потому что не знаю, через что она проходит, и думала, ей нужно какое-то время. Может, настало время действовать, помочь ей собрать осколки жизни после Ната и найти способ жить дальше.