Сложные отношения
Шрифт:
– Господин Дельвиг Триер, военный куратор, который не даст нашим студентам забыть, что они всё-таки воины, а не институтские девицы, - продолжил декан.
– Валлери Ардег, наш целитель, и мастер-алхимик Томас Бергман.
Алхимика я знала. Он выпустился на три года раньше меня, и какое-то время работал в военном министерстве. Последнее отнюдь не прибавляло ему очков в моих глазах, хотя этот кудрявый и большеротый алхимик казался вполне себе дружелюбным человеком.
Сонный старичок, Ларс Муниг, оказался историком и специалистом по военной стратегии, коренастый усатый мужчина, Ульрих Лидгер, мастером
После довольного быстрого знакомства Крамер озвучил общий курс, на который должны были ориентироваться все преподаватели, распределил кураторов по группам и уточнив, что ни у кого из нас нет вопросов по расписанию, сбежал на встречу с первокурсниками.
– Второй курс? Сочувствую,- сказал мне господин Лидгер, преподававший боевым магам ещё в академии, заметив мой растерянный взгляд. К тому, чтобы быть чьим-то куратором, беря на себя все проблемы своей группы, я не была готова. - Так-то ребятки не плохие, но есть там одна парочка, оба из потомственных, которая вечно доставляет проблем.
– Сложный характер?
– спросила я.
– У девочки да. С норовом, да и довольно конфликтна. Хотя на вид Грохенбау сущий ангелок.
Я едва не фыркнула, услышав знакомую фамилию. Ну надо же, а Ирма умет произвести впечатление!
– Но вот Бертольд Келлер гораздо хуже, - продолжил Лидгер, то ли пытаясь меня запугать, то ли предупреждая. - Вроде тихоня, но вы не обманывайтесь. Если на втором курсе кто какую пакость и сотворит, то знайте - за этим стоит Келлер. При этом он достаточно сообразителен, чтобы не попадаться.
Келлер. Хм, а ведь я совсем забыла, что сын Линды Келлер учился вместе с Ирмой в военной академии. Ему, должно быть, сейчас около шестнадцати-семнадцати. Такой взрослый, но он вполне мог бы быть сыном Мартина...
Ну и о чём я только думаю? Семнадцать лет назад мой муж и Линда скорее всего даже не были знакомы, да и не мог быть Шефнер так неосторожен, чтобы заводить детей вне брака. Так почему мне столь неприятно даже думать об этом?
Ревность - чудовищно глупая штука, поэтому я выбросила из головы ненужные мысли. Меньше всего мне хотелось, чтобы моя личная неприязнь к фрау Келлер как-то сказалась на моём отношении к студенту Келлеру.
– Буду знать. А что вы скажете про шестой курс, мастер?
– К старшим курсам боевые маги уже хоть немного социализируются, да и с дисциплиной у них всё хорошо. В академии то особо не забаловать было, - в голосе Лигмана слышалось сожаление. Он явно считал, что университетская свободная жизнь развратит его студентов.
– Так что с ними проблем быть не должно. А если и будут, то можете просто поговорить с их старостой, Тео Адорно. У него бесспорный авторитет своих одногруппников,
Мастер боевых искусств замешкался, будто не зная, стоит ли говорить что-то ещё, но всё же решился.
– Почти все старшекурсники, и те, кто выпустился, и пятый тогда ещё курс Адорно, были против выведения боевых магов из-под крыла академии. И многие... принимали участия в городских беспорядках. Тео тогда не остановил своих, а наоборот, лишь подбросил дров в костер. Хотя я уверен, что сейчас он об этом сожалеет.
Я несколько напряжённо улыбнулась.
– Тогда многие вели себя неразумно. Я думаю, те события для всех стали уроком.
Хотя для кого-то этот урок был слишком жесток. Мартин не рассказывал мне о событиях той ночи, зато Рихтер как-то обмолвился о количестве тел, которых привезли утром в морг. А всё потому, что один из боевых магов вышел из себя, в результате чего в одной таверне разгорелся пожар, а дверь заклинило.
Ладно, как бы то ни было, тот маг не был даже студентом, так что винить тех, кому придётся преподавать, не стоит.
Ещё раз взглянула на своё расписание и расстроено вздохнула. Так, сейчас у меня первое занятие у второкурсников, а вот второе лишь после двух, у шестого курса. Какой огромный перерыв! В любое другое время я бы ему обрадовалась - ведь будет время зайти на родную кафедру, и может быть даже оккупировать мастерскую, которая когда-то я считала своей. Но нехватка ночного сна уже сказывалась. Внимание было чуть рассеянным, и всё время хотелось закрыть глаза и прилечь...
Но часы уже показывали девятый час, так что я встряхнулась и пошла знакомиться со вторым курсом боевых магов.
Сама я поступала в университет, когда мне было семнадцать, но боевых магов было обучали чуть с более раннего возраста, так что я ожидала увидеть почти детей. Как же! В свои шестнадцать боевые маги выглядели практически так же, как я выглядела в двадцать, не говоря уже о том, что большинство было выше меня. Семь переростков, шесть юношей и одна девушка. Хотя нет - пять парней и две девчонки. Одну из юных фрейлейн я приняла за мальчика из-за коротких волос, но когда она встала из-за парты, я увидела юбку, и поняла, что ошибаюсь.
– Садитесь, - спокойно сказала я, пытаясь скрыть своё волнение.
Обежала взглядом аудиторию, стараясь не задерживать взгляд на ерзающующей и улыбающейся Ирме. После того, как я довольно долгое время провела в доме Грохенбау, работая над протезом для её отца, отношение девушки ко мне изменилось в лучшую сторону. Да и её влюблённость в Мартина, к счастью, прошла. Теперь её мысли занимал совсем другой человек. Пока, правда, всё больше как соперник, но даже я, не слишком разбираясь в тонких чувствах, знала, что для подростков "ненавижу" стоит слишком близко к "люблю".
А вот и он, источник страданий фрейлейн Грохенбау. Довольно крепкий рыжеволосый юноша с тёмными, едва ли не чёрными умными глазами, и тонкими материнскими чертами лица. А ведь действительно довольно симпатичен, и производит вполне себе благоприятное впечатление.
– Меня зовут фрау София Верн...
– я откашлялась.
– Простите, Шефнер. И я буду не только преподавать у вас введение в артефакторику, но и стану куратором вашей группы. Так что со всеми проблемами и вопросами можете подходить ко мне.