Случай из практики

Измайлова Кира Алиевна

Раймо подал мне руку, и через мгновение закружил меня в танце, как несколько лет назад. Тут же в круг влились другие пары, вокруг замельтешили пестрые платья и смеющиеся лица. Танцевать с Раймо было приятно, хотя бы потому, что рядом с ним я не казалась высокой. Меня природа ростом не обделила, но Раймо выше меня на две ладони, да и сложения соответствующего. Должно быть, мы с ним возвышались над остальными придворными, как тяжеловозы среди табуна низкорослых степных лошадок.

В этом кружении я снова заметила Лауриня. Он стоял в отдалении, у колонны, а лицо у него было такое, будто у него кто-то умер. Впрочем, я тут же выкинула его из головы - мне нужно было как-то разговорить Раймо. Он,

впрочем, и так болтал без умолку, но все о пустяках, не касаясь важного, - на это он был большим мастером. Я, однако, тоже не промах, а потому следующие несколько часов мы провели крайне интересно: пытались вытащить друг из друга какие-нибудь ценные сведения. В том, что Раймо тоже пытается что-то разузнать, я не сомневалась, а потому щедро накормила его самыми невероятными слухами и сплетнями, какие только смогла припомнить. Он в ответ забросал меня откровенными небылицами. В целом вечер прошел достаточно приятно, и кое-что я все-таки разузнала. Теперь было бы неплохо поразмыслить об этом в тишине…

Разъезжались по домам далеко за полночь, и Раймо вызвался меня проводить. Вспомнив, чем закончилось недавно такое провожание, я вежливо, но непреклонно отказалась. Не то чтобы я была против оказаться с ним в одной постели, воспоминания об этом у меня остались самые приятные, но я не люблю, когда меня пытаются использовать. А в том, что Раймо собирался меня именно использовать, я не сомневалась. То ли он надеялся, что я расслаблюсь и проговорюсь о чем-то важном, то ли придумал еще что-то, но давать ему шанса я не собиралась. Меня и так настораживало то, как Раймо со мной разговаривал, будто и не случилось ничего. По-хорошему, нам нужно было бы пройти друг мимо друга, не поворачивая головы, и сделать вид, будто мы вовсе не знакомы, но… Поскольку я так не поступила из вполне понятных устремлений, надо думать, Раймо руководствовался теми же мотивами.

Отказом моим он, казалось, был разочарован, но не чрезмерно. Думаю, девицу на ночь Раймо себе найдет без труда, с его внешностью и способностью заговаривать зубы это несложно.

… На Заречной было тихо. Наконец-то, после шума и гама бального зала… Я легла было, потом поняла, что все равно не усну, перебралась в кабинет, села в кресло и, закурив, задумалась. Пока ясной картины не вырисовывалось. Возможно, что-то прояснится, когда Борас передаст Арнелию свое послание, а пока выводы делать рано. В одном я уверена: кто-то очень хочет войны. Впрочем, к этому выводу я пришла уже давно, не так ли? А появление Бораса - просто еще одно звено в этой цепочке… Цепочка! Как бы не так! Это просто клубок какой-то, концов не найти, ну да ничего, не впервой…

Я, должно, быть, задремала, потому что очнулась от крика. Видимо, насладиться тишиной сегодня мне было не суждено.

–  Флоссия!!
– снова раздалось снизу. Ага. Кричат не от ворот, окна моих комнат выходят на другую сторону, там домов больше нет, и открывается отличный вид на поле и дальний лес. Голос крайне знакомый, но… с какой стати?
– Флоссия!…

В соседнем дворе залаяла собака, загромыхала цепью. В доме зажегся свет, должно быть, эти вопли кого-то там разбудили. А вот Дим, которому пора бы уже отреагировать на крики, спит, как убитый!

Я накинула на плечи шаль и, подошла к открытому окну, раздвинула занавески и, опершись о подоконник, с интересом выглянула наружу. А, ну конечно, так я и думала…

–  Что, город горит?
– спросила я, когда ночной визитер перестал взывать ко мне и сделал передышку.
– Но тогда вы что-то перепутали, надо кричать "пожар!" или "караул!", а не "Флоссия"!

–  Вы… - С высоты второго этажа было отлично различимо запрокинутое бледное лицо и темные глаза, кажущиеся почти черными.
– Вы…

–  Перестаньте блажить

на всю улицу, - приказала я.
– Здесь живут приличные люди, которые по ночам спят, а не бродят по улицам и не пугают мирных жителей. Вы уже всех перебудили, к слову сказать. А о моей репутации вы не вспомнили?

–  Госпожа Нарен!… - Поразительно, но этот остолоп догадался снять гвардейскую форму и переодеться в гражданское.
– Простите, я не подумал, я…

–  Я вижу, что вы не подумали, - хмыкнула я.
– Это-то как раз неудивительно. Мы так и будем перекрикиваться, или вы все-таки войдете и объясните, что за дурь вам взбрела в голову?

Мое приглашение войти Лауринь воспринял достаточно своеобразно: легко махнул через забор (я, признаться, не ожидала от него таких подвигов), а потом в два счета оказался у меня на подоконнике, чему немало способствовала затянувшая всю стену дикая ларрика.

–  Очаровательно, - сказала я, отступая в комнату.
– Ко мне еще никто никогда не лазил в окна. Так я дождусь объяснений, Лауринь, или нет?

Лауринь спрыгнул с подоконника, окинул взглядом комнату, увидел открытую дверь, ведущую в спальню, взглянул на меня, а потом вдруг, словно из него вытащили какой-то стержень, осел на стул возле окна.

–  Я жду, - напомнила я.

–  Я думал… - Лауринь смотрел на меня снизу вверх, и на его лице читалось такое облегчение, что мне стало не по себе.
– Я думал… вы… с ним…

–  С кем - с ним, Лауринь, что вы опять начали заикаться?
– недовольно спросила я, хотя уже поняла, в чем дело.

–  Он так на вас смотрел… - произнес Лауринь вместо ответа, а потом с неожиданной силой обхватил меня за талию, притянул к себе.
– Я подумал…

–  Чтоб вам провалиться, - ласково сказала я. Нет, это чтоб мне провалиться! Этот ненормальный лейтенант, похоже, имел глупость приревновать меня к Борасу!
– И почему мне так везет на придурков, Лауринь, вы не знаете, случайно?
– Я вздохнула и, поскольку больше ничего не оставалось, положила руки ему на плечи. Добавила с жалостью: - Вам надо завести любовницу, Лауринь. А лучше даже двух.

–  Зачем?
– Лауринь недоумевающе уставился на меня снизу вверх.

–  Чтобы выбросить из головы ту блажь, что в ней засела, - пояснила я.
– Что вы там себе вообразили, хотела бы я знать?

–  Это не блажь.
– Взгляд его сделался настолько серьезным, что я поняла - переубеждать бесполезно.
– Я вас люблю.

Н-да… Этого-то я и опасалась… Если такой упрямый молодой осел, как Лауринь, вобьет себе что-то в голову, выбить это оттуда будет не так-то просто!

–  Я искренне надеюсь, что вы вскоре передумаете, - честно сказала я.
– Кстати, Лауринь, а что вы намеревались делать, застав тут Бораса?

–  Я… - Судя по его физиономии, об этом Лауринь тоже не подумал.
– Я не знаю…

–  Зато я знаю: сморозили бы какую-нибудь глупость, после чего оставили бы этот бренный мир, - сказала я.
– И, что самое любопытное, ничего бы Борасу за это не было. Вы ведь не в форме, и откуда бы ему знать, что он спалил на месте королевского гвардейца? Впрочем, будь вы в форме, он бы вас спалил с не меньшим удовольствием, и тогда…

Я замолчала. Тогда… это стало бы неплохим поводом, должна сказать! Не хуже, чем давешнее мое похищение. Убийство королевского гвардейца, офицера, арная магом, работающим на главу другого государства, - не повод для развязывания войны, а просто конфетка! К тому же Борас легко заявил бы, что его спровоцировали, а я вынужденно подтвердила бы это, потому что, без сомнения, так бы оно и получилось. Что ж, надо отметить, всем нам, а больше всех Лауриню, повезло, что я не позволила Борасу проводить меня домой. Все-таки я не зря полагаюсь на свою интуицию!