Случай в отеле Blues
Шрифт:
"Да, да, милая!" - отрешённо отвечала Клэр.
19.
Вечером второго дня все опять собрались в гостиной. Армэль был с большим букетом алых роз, и каждый слушатель имел блокнот, книгу или фото для автографа. Луизет была очень красива в норковой накидке на оголённых плечах. Она сделала новую причёску, съездив в город днём с шофёром Жаном.
Сегодня Симон исполнял исключительно Вивальди. Слушатели были в восторге и долго не отпускали скрипача. Луизет, взяв у Армэля букет, преподнесла Симону, и всем показалось, что он дольше, чем это требовалось, держал её за руку, потом поцеловал руку. Луизет сияла.
Потом он всем раздавал автографы.
Когда все разошлись по номерам, Нинон моментально уснула,
На побережье опустилась ночь. Клэр тихо вышла из номера.
20.
Возвратившись через два часа в номер, Клэр была удивлена и расстроена. Нинон сидела в постели и чуть не плакала: "Где ты была? Куда ты ходила?"
"Я просто постояла на общем балконе, послушала море... А ты почему не спишь? Наверное, эта музыка тебя сильно возбуждает. Больше не стоит ходить слушать её" - как можно спокойнее сказала Клэр.
"А у нас на балконе ты разве не могла послушать море?" - спросила расстроенная Нинон.
"Я боялась тебя разбудить...
– голос её выдавал волнение, - давай спать!"
"Странно, Клэр, мне кажется, что ты что-то скрываешь... я чувствую... ты плачешь?" - воскликнула Нинон.
Клэр бросилась на свою кровать, уткнулась в подушку и плечи её затряслись.
"Клэр! Милая Клэр! Что случилось?" - запричитала, поражённая таким состоянием своей дорогой подруги, Нинон.
"Я вспомнила твою маму...
– Клэр поднялась с подушек, села на кровать рядом с Нинон, обняла её за плечи, - Тоя мама тоже была музыкантом, помнишь, как красиво она играла на арфе?"
"Да, конечно, помню... тебя растревожил этот скрипач? Обними меня, вот так! Расскажи мне ещё о маме!" - попросила вдруг Нинон.
"Хорошо... я тебе расскажу всё, всё, всё, что знаю..." - Клэр была взволнована.
21.
Забрезжил рассвет, а Нинон и Клэр всё ещё сидели, обнявшись на кровати, закутавшись в один плед. Они и правда были очень близки, как мама и дочь. Нинон иногда называла Клэр второй мамой.
В эту ночь не спалось и Армэлю. Он писал стихи. Он написал несколько катренов о любви к голубоглазой русалке, по его мнению, очень удачных, решил кому-нибудь показать их, непременно прочитать. Но кому? Все спят. Да и кто может оценить его творения? Если только Луизет. Она говорила, что плохо спит по ночам и читает до утра. И он, с надеждой на её внимание, решительно направился к ней. Эта женщина его вдохновляла, она вселяла в него жизнь, вселяла уверенность, что он талантлив. Хотя он понимал, что только дружеские отношения ему и светят. Луизет относилась к нему, как к младшему брату.
Армэль вышел в коридор с листками, исписанными неровными строчками, и подошёл к номеру Луизет. Постучал, но никто ему не ответил. Он ещё раз постучал. Тишина.
"Странно!" - подумал Армэль, - а говорила, что не спит... вот как крепко спит... ну, ладно..." Он постоял минуту, а потом решил выйти из отеля, подышать воздухом. Он спустился по лестнице вниз. Охранник Мориэль дремал за стеклянной перегородкой, но открыл глаза и проводил взглядом Армэля.
Пройдя вдоль здания отеля, Армэль завернул за угол и, увидев свет в пристройке у садовника Поля, пошёл к нему. "Может, хоть Поль послушает?" - подумал поэт. Старик Поль не спал, читал "Фигаро" и очень обрадовался Армэлю. Хоть кто-то разделит с ним его бессонницу. Поль почти до утра слушал стихи Армэля. Они несколько раз принимались пить чай с лепестками роз, которые засушил Поль. Чай понравился Армэлю, и запах и цвет, и он с удовольствием прерывал свои чтения на чаепитие. Но под утро всё же сон стал одолевать Поля и старик, сидя в кресле, заснул, да и захрапел.
Армэль тихонько вышел, осторожно прикрыв дверь. Было немного обидно, что его стихотворные произведения оказали снотворное действие на слушателя, но хорошо, что не сразу, и он кое что всё же успел почитать садовнику.
Охранник Мориэль также дремал, но приоткрыл глаза, когда Ариэль проходил мимо в отель.
22.
После
Утром, проснувшись и увидев, что Клэр ещё спит, Нинон, не стала её будить, а сама, накинув халатик, висевший всегда на спинке её кровати, перелезла в своё кресло, выехала, стараясь не шуметь, из номера и, проехав коридор, спустилась по пандусу на первый этаж.
За стеклянной перегородкой охранника Мориэля не было видно, вероятно, вышел куда-то.
Нинон проехала в помещение кафе и, взяв маленькую бутылочку минеральной воды со стола, открыла крышку и жадно сделала несколько глотков. Здесь всегда стояла минеральная вода для постояльцев. В помещении кафе был полумрак, только за витражной перегородкой, отделяющей кафе от кухни, горел свет и слышались голоса официанток. Нинон поняла из их разговора, что Сьюзи уже приготовила для месье Симона кофе и круассаны и сейчас понесёт ему в номер. Месье Симон любил завтракать рано. А сегодня днём он собирался поехать в Осгор по своим, каким-то личным делам. Сегодня он даёт здесь последний концерт, и Сьюзи горевала по этому поводу. Через минуту Сьюзи вышла с подносом в зал. Нинон она не заметила в полумраке кафе, поставила поднос с кофе и круассанами на столик у двери и, вдруг вспомнив, что не положила салфетки, вернулась в кухню. Нинон проехала на кресле-каталке к дверям, на минуту остановившись у подноса, и посмотрев на завтрак Симона, быстро выехала в коридор, оттуда по пандусу вверх, опять коридор, и вот её номер. Клэр спала. Закрыв тихонько дверь номера, Нинон услышала, как Сьюзи стучалась в номер Симона с завтраком.
23.
За завтраком было оживлённо. Все восторгались вчерашней игрой Симона, потом смеялись над Солли, которая вставала на задние лапки, а передние складывала на груди и выпрашивала у Вивьена кусочек печенья. Эту мирную и весёлую картину нарушила Сьюзи. Она вбежала в кафе с бледным лицом и сумасшедшими глазами. Ни к кому конкретно не обращаясь, она сказала, запинаясь: "Там... там... месье Симон... там... он не дышит..." И упала на стул. Жаннет выскочила из кухни и подбежала к Сьюзи. Все застыли, не в силах понять, что произошло.
Оказывается, когда Сьюзи пришла забрать поднос, Симон был мёртв. Он так и сидел в кресле, в котором пил кофе. Поднос с крошками от круассанов, с пустой кофейной чашкой и салфетками были на столике рядом.
Она закричала, но в кафе болтали, работал телевизор, и только охранник Мориэль, услышав крик, поспешил в номер Симона.
Вошедший спустя несколько минут Мориэль сказал всем присутствующим: "Мадам и месье! Я потрясён не меньше вашего. Я уже позвонил в полицию, и скоро здесь будут специалисты. А вас я попрошу никуда не выходить, не покидать этот зал, потому что, сами понимаете, до приезда полиции, ничего не должно измениться. Мы всё выясним!" Он был сосредоточен. Как только он вышел из зала, Жаннет бросилась к Сьюзи и стала её тормошить: "Сьюзи! Расскажи подробнее, что там было, что ты видела?" Но Сьюзи ничего не могла толком рассказать, она только плакала и вытирала слёзы белым батистовым платочком. Глядя на неё, все окружающие стали паниковать.
Месье Вивьен прижал к себе Солли так сильно, что она заскулила. Блэз с остановившимся взглядом сидел, откинувшись на спинку стула и крепко вцепившись в сиденье, как будто он собирался с него падать, и так вцепившись, он будто мог избежать падения.
Клэр ахнула и буквально свалилась на кожаный диван, у которого её застала эта весть.
Нинон очень горестно и громко вздыхала. Горничная Мэри, убиравшаяся в коридоре и услышавшая оттуда эту жуткую весть, отставила пылесос и вошла в зал с испуганными глазами. Она подумала, что только вчера месье Симон так красиво ухаживал за ней, подарил ей букетик фиалок. Впрочем, он также ухаживал и за официантками и за Луизет, и им тоже подарил букетики. Мэри очень понравился этот красивый скрипач. И вот, его нет. Как это могло быть? Она не понимала и не хотела в это верить.