Случайная война: Вторая мировая
Шрифт:
В 1932 году на заседании городского собрания Касселя один из социал-демократов напомнил о советском прошлом Роланда Фрайслера и поинтересовался, сколько русских крестьян он приказал расстрелять.
— Жаль, что вас там тогда не было, — злобно ответил Фрайслер.
Роланд Фрайслер специализировался на защите коричневых бандитов. На процессах он легко переходил границы допустимого, против него то и дело возбуждались дела. В знак благодарности нацисты включили Фрайслера в свой избирательный список. Он стал депутатом прусского ландтага, затем рейхстага. После прихода нацистов к власти его сделали
Тогдашний начальник гестапо так описал встречу с Фрайслером в прусском министерстве юстиции:
"Его острый как лезвие юридический ум сверкал театральными интонациями. Краски его темперамента варьировались между чрезвычайной холодностью ума, философским энтузиазмом и интонациями притона.
Но он умел заставить других забыть, что от него может исходить полнейший ужас, — это когда он начинал философствовать о праве и правоприменении, задекорировав свои рассуждения ученостью и духовностью. Он старался, чтобы это было удовольствием — иметь дело с таким острым умом".
Роланд Фрайслер отличился тем, что подвел под практику режима теоретический фундамент:
"В основе новых немецких правовых норм лежат изменившиеся в результате национально-социалистической революции жизненные принципы немцев… Стремление народа к правопорядку авторитетно проявляется в изъявлениях выразителя народной воли — фюрера. Если фюрер в обход законов высказывает принципы правового содержания с намерением придать им юридическую силу и требует их соблюдения, то это такой же непосредственный источник права, как и закон. К таким же источникам права относится и партийная программа".
Иначе говоря, объяснил заместитель министра юстиции, правосудие обязано следовать нацистской идеологии, потому что слово фюрера и есть закон.
Роланд Фрайслер мечтал выдвинуться на первые роли, получить кресло министра юстиции. Но у него были сильные конкуренты — профессор Карл Шмитт, гордившийся тем, что его именовали "юристом фюрера", Ханс Франк, президент новой Академии германского права в Мюнхене (в 1923 году, после пивного путча, он защищал Гитлера и создал нацистский союз блюстителей права), и, наконец, Отто Тирак, которого в 1936 году назначили председателем народного трибунала.
Это была новая судебная инстанция, созданная в противовес старому имперскому суду в Лейпциге. Народный трибунал занимался делами об измене родине и предательстве. Он располагался в Берлине в бывшем здании гимназии имени кайзера Вильгельма на Потсдамерплац.
В январе 1941 года умер имперский министр юстиции Франц Гюртнер. Стали искать замену.
Роланду Фрайслеру доверяли. Он принимал участие в сверхсекретном совещании в Ваннзее, где договорились об "окончательном решении еврейского вопроса". Тем не менее министерская должность оставалась для него недостижимой. Фрайслер не имел влиятельного покровителя. Фюрер его не жаловал. Он вообще презрительно относился к юристам, судьям в особенности, говорил, что судьями надо назначать только тех, кто имеет опыт работы в партийных органах. А у соперников покровители были. Карла Шмитта поддерживал Геринг, Отто Тирана — Геббельс.
Кроме того, проблему представлял
Однажды в контору Освальда Фрайслера явилась полиция. Адвокат оказался замешан в махинациях с валютой. Но он избавил брата от всех проблем. Под каким-то предлогом Освальд вышел из кабинета, где полиция начала обыск, и выбросился из окна…
Гитлер сделал министром Отто Тирака, хотя в окружении фюрера говорили, что тот как юрист и в подметки не годился Фрайслеру. Зато освободилось место председателя народного трибунала, которое в конце августа 1941 года занял Фрайслер. Он был тем самым человеком, в котором нуждался "внутренний фронт". "Победоносное шествие германского оружия" захлебнулось. На фронтах "величайшего полководца всех времен и народов" возникла кризисная ситуация. Сорок третий начался разгромом под Сталинградом, в июне сорок четвертого союзники высадились в Нормандии.
Нацистское руководство не сомневалось, что участников антигитлеровского заговора надо отдать в руки именно Фрайслеру. Йозеф Геббельс после покушения на Гитлера записал в дневнике: "Уж он-то найдет правильный тон, чтобы расправиться с ними". Он имел в виду восставших против фюрера генералов, над которыми Фрайслер измывался.
— И это генерал-фельдмаршал великогерманского рейха? — орал председатель народного трибунала на Эриха Вицлебена, который с трудом поддерживал свои брюки, потому что в тюрьме у него отняли ремень.
Фрайслер изобретательно оскорблял подсудимых, а потом приказал их повесить на крюках для мясных туш в Плётцензее.
— Вы будете гореть в аду! — кричал он в бешенстве одному из подсудимых.
— До скорой встречи, господин председатель, — последовал ответ.
Приговоры он всегда писал сам. И он был беспощаден, даже по самому ничтожному поводу.
— Фрейлейн, — сказал в 1943 году какой-то человек на улице молодой женщине, — дуче в тюрьме, и с Гитлером будет то же самое.
Этого было достаточно, чтобы вынести ему смертный приговор.
— После мошенничества с поджогом рейхстага я знал, что все так и пойдет, потому что долгое время подобные лживые игры продолжаться не могут, — сказал один немец другому во время короткой совместной прогулки в 1944 году.
Смертный приговор.
Председатель народного трибунала называл это пораженчеством — считать войну проигранной. С августа 1942 по февраль 1945 года он вынес две тысячи шестьсот смертных приговоров — столько же, сколько остальные пять судебных коллегий народного трибунала с момента его основания в 1934 году и до конца существования рейха. Таким образом, получается, что Фрайслер каждый день выносил три приговора. Трибунал был незаменим для устрашения непокорных граждан или публичной мести.