Случайная война: Вторая мировая
Шрифт:
На Гитлера сильное впечатление произвела смерть его главного военного адъютанта Рудольфа Шмундта.
— Мы ликвидировали классовую борьбу слева, — говорил фюрер, — но забыли покончить с ней справа. Невозможно вести войну, имея неспособных генералов. Надо брать пример со Сталина, который беспощадно провел чистку в армии.
Гитлер страдал сильными болями в желудке и кишечнике. Доктор Моррель поставил диагноз — застойные явления в желчевыводящих протоках, обусловленные его нервным состоянием. Несколько дней фюрер безучастно пролежал в постели.
Поскольку у Гитлера после покушения шла кровь из ушей, из Берлина вызвали члена партии
В ночь на 21 июля прибыли подразделения "Лейб-штандарта Адольфа Гитлера", которые разместились в "Волчьем логове". Появление эсэсовцев вызвало напряженность в отношениях с военными.
Теперь, после покушения, всем пришлось показывать содержимое портфелей. Некоторые генералы приходили на доклад без портфелей, держа документы в руках. Они не хотели, чтобы их обыскивали. Офицерам приказали являться без оружия. Планировали поставить рентгеновскую установку, чтобы просвечивать посетителей фюрера, но так и не сделали этого.
Жертвой новых правил стал адъютант министра иностранных дел Иоахима фон Риббентропа капитан Ёттинг. По правилам особо секретные документы следовало в случае опасности немедленно уничтожить, поэтому адъютант носил в портфеле ручную гранату и бутылку с бензином. Увидев это, охранник поднял тревогу. Портфель у капитана отобрали. А впредь решили, что уничтожение секретных документов не так важно, как безопасность фюрера.
На следующий день в главном управлении имперской безопасности образовали особую комиссию. Четыреста следователей гестапо и уголовной полиции вели расследование по всей стране. Вооруженные силы утратили свои привилегии. Гестапо и служба безопасности (СД) получили почти неограниченную власть над Германией.
Арестовали более шестисот человек. Большинство доставили в Берлин и держали во внутренней тюрьме гестапо на Принц-Альбрехтштрассе. Других поместили в специальном крыле тюрьмы на Лертерштрассе, в специальных отсеках концлагеря Равенсбрюк и в здании школы полиции безопасности под Фюрстенбергом.
Генерал-майор Хенниг фон Тресков, узнав о провале заговора, сказал своему брату:
— Мы действовали правильно. Господь обещал Аврааму, что не погубит Содом, если в городе найдутся хотя бы десять праведников. Надеюсь, что Господь ради нас не уничтожит Германию…
Тресков твердо решил, что не попадет в руки следователей гестапо. Под предлогом рекогносцировки генерал Тресков выехал на передовую, в 28-ю дивизию, начальником штаба которой был его единомышленник майор Иоахим Кун. Офицеры заехали достаточно далеко, когда Кун предостерегающе заметил, что они находятся уже на ничейной полосе, может быть, даже подъехали к линии расположения советской армии. Генерал приказал развернуться и свернуть вправо. В густом лесу они остановились. Тресков и Кун вылезли и отошли. Водители остались у машин. Через несколько минут появился один Кун.
— Карту! — приказал он водителю Трескова.
Водитель нырнул в машину и вытащил карту. Он испуганно смотрел на смертельно бледное лицо майора Куна. В этот момент раздались выстрелы, взорвалась граната. Все бросились на землю.
Шофер Трескова заподозрил неладное. Он решил, что на его шефа напали партизаны,
Смятение майора Куна и странное отсутствие противника вызвало у водителей недоумение. Они начали о чем-то догадываться. Но пока что отнесли тело генерала в машину. В 15.45 доложили начальству: "Генерал-майор фон Тресков погиб во время разведывательной поездки в лес".
Телефонное сообщение ошеломило его начальников. Командующий 2-й армией генерал-полковник Вальтер Вайс подписал приказ, отдающий должное погибшему как офицеру подлинно рыцарских качеств и блестящей одаренности. Начальник штаба группы армий "Центр" генерал-полковник Ханс Кребс (бывший помощник военного атташе в Москве), как и генерал Вайс, не подозревавший о реальных обстоятельствах смерти Трескова, распорядился об оказании ему воинских почестей. 24 июля в ежедневной сводке вермахта говорилось о геройской смерти на передовой генерала Трескова.
Торжественное прощание устроили в штабе армии, собрали всех свободных от несения службы офицеров, унтер-офицеров и солдат. В почетном карауле стояли начальники отделов Штаба армии. Руководство похоронами принял на себя порученец и родственник Трескова Фабиан фон Шлабрендорф, который должен был доставить тело на родину. Машину Трескова вел его шофер, за ним следовал грузовик с гробом и сопровождающими его солдатами.
Ночью на дороге колонну остановили единомышленники Трескова полковник Берндт фон Кляйст, капитан Альбрехт Эггерт и лейтенант Ханс Альбрехт фон Бодциен. Это были те самые офицеры, которые готовы были застрелить Адольфа Гитлера в марте 1943 года, когда он должен был приехать в штаб группы армий "Центр" в Смоленске.
Шлабрендорф рассказал им все. Тресков умер так, как он решил. Он выдернул чеку из гранаты и приложил ее к виску… Офицеры уговаривали Шла бренд орфа не ехать дальше на верную погибель, а спастись — перебежать линию фронта. Но Шлабрендорф отказался. Сказал, что не бросит тело своего кузена.
25 июля он приехал в Вартенберг. Эрика фон Тресков, как обычно, проводила лето в поместье в Ноймарке с младшими дочерьми. Сыновья несли вспомогательную службу в зенитных войсках и на флоте. Несмотря на многочисленные предостережения, она решилась спрятаться. Узнав о неудачном покушении на фюрера, она решила, что ее муж уже наверняка мертв. Вместе с шурином они поехали на велосипедах в соседнее имение Хоэн-Вартенберг, чтобы послушать по радио вечерние новости. Среди заговорщиков упоминались имена Штауффенберга и других, но не Трескова.
Только во второй половине 22 июля появилась Маргарет фон Овен и сообщила:
— Он погиб, но на фронте!
Эрика фон Тресков поехала в Потсдам, чтобы известить мать и старшего сына. Когда она вернулась в Вартенберг, гроб уже поставили в садовом павильоне. Похороны состоялись 27 июля. Она еще верила в версию геройской смерти на фронте. Но Шлабрендорф ей все рассказал. Теперь она ждала ареста.
Из Берлина пришел приказ арестовать майора Иоахима Куна. Командир дивизии генерал-лейтенант Густав фон Цильберг по-дружески предупредил его об аресте. Он рассчитывал, что начштаба пустит себе пулю в лоб. Иоахим Кун предпочел сдаться в плен. За это командира дивизии расстреляли.