Шрифт:
Одиноко стоящий куст ивы свисал над водой. В обе стороны от куста тянулся чистый луг с крутым берегом с ещё не скошенной травой. Речка Сойма в этом месте делала пологий поворот, подрывая торфянистый и снизу глинистый берег, отвоёвывая у луга пространство и увеличивая с каждым годом свою излучину всё больше и больше. Куст, подрытый в основании водой, наклонился. Нижние ветки достигали поверхности и заставляли спокойную гладь воды возмущаться, закручиваться и бурлить.
В этом месте и был обнаружен труп. У ребят это было излюбленное место для рыбалки. Под кустом рыба держалась. Хорошо
Пашка Копейкин первым залез под обрыв к кусту и закинул удочку в надежде раньше всех выудить добычу. Когда поплавок подплыл к наклонившейся ветке и он, боясь зацепиться крючком, хотел вытащить его из воды, в этот момент он и увидел, что за куст что-то зацепилось.
– Ребята, тут что-то есть под кустом! – крикнул он остальным, которые тоже спускались с берега.
– Под кустом прячется сом или таймень, – пошутил Васька Жилкин.
– Да нет, тут что-то зацепилось.
Ребята, спустившись, пытались разглядеть, что же там такое находилось. Они видели только кусок оранжевой куртки, но по этому куску нельзя было определить, что это часть верхней одежды. Просто торчал кусок оранжевого материала.
– Сейчас проверим, – Васька, выломав длинную палку от сухой ветки, стал шевелить этот оранжевый предмет.
– Цепляй его снизу!
– Палку засунь глубже и тяни!
– Да, не под куст, а к берегу, – слышались советы товарищей.
– Сами бы и тянули, – Васька начинал сердиться, поскольку никто не помогал. Палка всё время соскальзывала и никак не хотела придвинуть этот оранжевый предмет поближе.
– Сейчас я тебе помогу, – Пашка начал раскачивать наклонившийся над водой куст.
В это время и появилась из-под воды рука. Ребята, побросав удочки, вмиг очутились на лугу. Они, не оборачиваясь, побежали от этого страшного места. Никто не проронил ни слова. Они бежали по тропе, где трава была не такая густая и не мешала передвигаться. Через пару сотен метров они перешли на шаг и только тут немного отдышались.
– Ребята, там мёртвый утонувший утопленник! – сообщил всем Ваня, как будто это всё видел он один.
– Утопленники живыми не бывают, – уточнил Васька, который раньше всех пришёл в себя и мог рассуждать.
– Надо сообщить в милицию, – подал голос Пашка.
– Сообщим, а они скажут, что мы утопили. Откуда мы знаем, кто там лежит.
– Как же мы утопили, если с нами больше никого не было!
– Вот так и утопили. Никто же не знает, что мы были втроём.
– Так оставлять тоже нельзя, там же человек, – Ваня был напуган, но рассудил лучше всех, – Надо сообщить, а там разберутся. Детей в любом случае не посадят. Я слышал, что детей нельзя даже допрашивать без родителей.
– Тогда надо сообщить родителям, а они знают, как надо поступить, – сделал вывод Пашка.
Они все вместе пошли к Пашкиным родителям. Его отец работал в администрации, и он-то наверняка знал, что надо в таких случаях делать.
Звонок в милицию поступил в 13.45. Я как раз пришёл с обеда и собирался разгребать бумаги, скопившиеся за неделю.
– Садчиков, зайди к майору Гаврилкину, – раздался в селекторе голос дежурного.
Я нажал кнопку:
– Я ещё пятнадцать минут на обеде.
– Обед для тебя закончился, иди, есть работа.
– Работа у мента есть всегда, даже тогда, когда её нет, – огрызнулся я на всякий случай.
Гаврилкин сидел в своём кабинете так, как будто обед его не касался. Весь его вид говорил: «Вот вы там прохлаждаетесь, а я работаю».
– Садчиков, на берегу, точнее в реке, нашли труп. Тело обнаружили ребятишки, побросали удочки и убежали. Езжай на место и разберись. Все данные о месте происшествия возьмёшь у дежурного, помощники тебе через несколько минут соберутся.
Главный помощник у меня был один. С некоторых пор мне дали в напарники Сашу Дарькина. Теперь все дела мы проворачивали вместе. Саша был молодым и энергичным, указания выполнял беспрекословно и точно. С ним было приятно работать, и вполне можно было положиться, как на самого себя. Он был невысокого роста, светловолосый и голубоглазый. Его обворожительная улыбка располагала к общению. Одевался Саша просто и не броско, ходил в гражданской одежде и, если бы не служебное удостоверение, он вполне мог сойти за простого гражданского пацана, каких на улицах тысячи.
– Товарищ майор, вы же сами приказали привести все бумаги в порядок.
– Бумаги подождут, выполняй, что приказано. Да не затягивай, если это простой утопленник, закрывай быстро дело и сдавай в архив.
– Слушаюсь, – я повернулся и быстро вышел. Спорить с Гаврилкиным было бесполезно.
Когда проходил мимо канцелярии, мне мило улыбнулась секретарша. Смысла её улыбки я не понял. Обычно она со всеми разговаривала сухо и не очень доброжелательно, показывая своё превосходство над мелкими сошками, появляющимися и исчезающими на её горизонте. В душе она считала себя не ниже генерального директора, так как именно от неё исходили все указания, которые передавал начальник, полковник Сёмин.
Машина ждала у подъезда. Здесь же ожидали трое ребят, которых привезли, чтобы показали место.
– Ну, что ребята, смелые есть?
– Мы все смелые.
– А что же тогда убежали с рыбалки, побросав удочки?
– Сначала мы испугались мертвеца.
– Место сможете показать?
– Покажем.
– Покажете место и сразу домой. Оставаться там нельзя, а рыбалку перенесите на другой день.
– А почему нельзя посмотреть?
– Смотреть особенно нечего, а нам вы будете мешать, так что вас отвезут домой.
Речка Сойма была притоком и впадала в основную реку ниже города в десяти километрах. С нами прибыли «Скорая помощь» и машина МЧС. Тело утопленника, точнее утопленницы было вытащено на берег. Женщине было на вид лет тридцать. Она была в тёплой болоневой куртке, хотя на улице было тепло, в капроновых колготках и юбке. На куртке ниже воротника с внутренней стороны, под петлёй для вешалки, была белая бирочка с надписью русскими буквами: «Мицуй одежда из торей нейлона» На одной ноге был сапог, на другой ничего не было. На пальце левой руки виднелось кольцо жёлтого цвета, в ушах недорогие серёжки, волосы рыжеватые, скорее всего крашеные, денег и документов обнаружено не было.