Слуга 3(трех) господ
Шрифт:
— Не переживай, хавер (друг, — ивр.). Если я замечу что-то нежелательное, я наступлю тебе на ногу, хорошо? Шутка…
— А-а-а… Только поаккуратнее, пожалуйста.
— Так, на чем мы остановились? Как тебе обстановка?
— Впечатляет, что могу сказать.
— Здесь чистенько, уютно и неплохо кормят, и никому нет до нас дела: все заняты своими разговорами.
— Мы же не собираемся оставаться на ночь, так что все в порядке…
— Наверное, хочешь знать, с кем имеешь дело? Как здесь оказался? У мамы неожиданно для меня обнаружилась еврейская кровь, она москвичка коренная, а отец из донских казаков. Не думал, конечно, что стану израильтянином, но партия сказала, и я ответил: «есть!» Так что, ватик я, старожил, стало быть. Вступил в организацию, цель которой
— И на что живете, существуете?
— Слушай, давай на «ты», брат… В турфирме обретаюсь, вожу туристов, в основном русских, на Тивериадское озеро, Кинерет, по-местному, в Иерусалим, в Храм Гроба Господня… Ну, и услуги разные, впрочем, неважно… Не жалуюсь, одним словом.
— Хорошо устроился…
— И не говори, блеск. Вот, держи портмоне. Две тысячи шекелей на первое время, здесь картис банка «Апоалим» для безналичных расчетов, сумма, правда, небольшая, то, что можем себе позволить в данный момент, проездной на сто шекелей… Ты знаешь, как с ним обращаться?
— Ты скажи.
— Входишь в автобус, автомат снимает с карточки сумму за проезд. Когда наездишь на сто шекелей, даешь водителю еще денег, он его подзаряжает — вот и вся хитрость.
— Здорово.
— Да, и можешь делать пересадки с одним билетом с автобуса в автобус в течение полутора часов. Удобно?
— Несомненно.
— Теперь, тебе нужен телефон, естественно, мобильный. Идешь в магазин электроники, их здесь пруд пруди. Покупаешь телефон какого-нибудь мобильного оператора, но не Безека, а Оранж, Селком или что другое, с симкой и разговоров шекелей на пятьдесят для начала, к примеру. Без обязательств. Закончатся шекели — снова идешь в магазин, и покупаешь разговоров, сколько нужно.
— Понятно.
— С жильем… Отель тебе забронирован на неделю. Дальше придется искать комнату. Могу свозить тебя в Бат-Ям, это неподалеку, там много русских, украинцев, легче с общением, и аренда сравнительно недорогая. Но возможны и варианты, тут надо с шефом проконсультироваться. Если надумаешь остаться, иди в МВД, но нужны документики, само собой, чтобы подтвердить происхождение. Получишь ксиву на постоянку, теудат зеут (удостоверение личности, — ивр.), гражданином Израиля станешь. Виза твоя — ты знаешь — на шесть месяцев без права на работу, так что желательно куда-то устроиться по-черному, чтобы не светиться. Могу поспособствовать. Кажется, ничего не забыл. Связь со мной? Это вряд ли… К сожалению, у нас с тобой разные роли. Но я тебе позвоню обязательно, проинформирую. Возьми вот разовый телефон для экстренного вызова, номер уже введен, нажмешь «семерку».
— Спасибо за все. Насчет гражданства надо подумать…
— Как кофе?
— Нормально. Круассан вкусный, таких в Питере нет.
— Не возражаешь прогуляться? Просили тебе показать кое-что…
Расплатившись, мы вышли, пересекли Кинг Джордж и двинулись вверх по а-Невиим. Если бы повернули налево по Кинг Джордж, то обогнув Сдерот Масарик, можно было бы дойти до Площади Царей Израилевых… Почему, за какие заслуги Масарик удостоился чести, чтобы проспект назвали его именем, сказать сложно. Первый президент Чехословацкой республики, сын словака и немки… и в Тель-Авиве?.. Площадь же Царей служила сценой или ареной для собраний в поддержку и митингов-протестов в зависимости от политической ориентации, причем, прямо под окнами мунипалитета, — я об этом уже читал в новостях, приходивших из Израиля. Дойдя до проспекта Ибн Гвироль, Шломо остановился.
— Смотри. Вон, направо, — высокое здание, внизу, на первом этаже, супермаркет. Кинотеатр «Парламент» — с другого входа. А прямо перед тобой проспект Шауль а-Мелех, там дальше комплекс зданий министерства обороны а-Кирия, Музей искусств, здание Израильской оперы, радио РЭКА на улице Леонардо да Винчи, любимое русскими, городской суд… Кстати, рядом с ним, напротив — больница «Ихилов». Будет время, познакомишься с достопримечательностями. Обращаю твое внимание, справа от «Парламента», чуть дальше — офис Сионистской организации, Дом Америки, как здесь его называют.
— И к чему мне это?
— А к тому, дорогой, что там у тебя встреча с интересным человеком. Запомни телефон, позвонишь, договоришься. Он ждет твоего звонка. У тебя ведь интервью с ним, насколько знаю. Будь осторожен, мы с тобой только что вошли в зону, где возможны всякие неприятности. Центр города. Главное, не паникуй, спокойствие прежде всего. Дай Бог, никто не обратит на тебя внимания, хотя израильтяне склонны видеть все то, что выпадает из привычного для них образа жизни, поведения. Ты ведь не с группой туристов путешествуешь, а самостоятельно, этим и привлекаешь чей-то интерес.
— Мне стоит чего-то опасаться конкретно?
— Нет-нет… Наоборот. Будь как дома. Но ты же знаешь, что человек предполагает, а Господь располагает. Никогда не можешь знать заранее. Просто будь начеку в гостинице. Возможна и прослушка, и наружное наблюдение. Веди себя естественно. К тому же ты не знаешь, какую игру затеяло твое начальство, которое не склонно делиться своими секретами. Наша жизнь — как поезд. Встанешь у него на пути — раздавит, но стоит отойти в сторону — пронесётся мимо, а из окон на тебя будут глазеть и показывать пальцами любопытствующие счастливчики, а тебе лишь остается провожать их грустным взглядом.
Я бы согласился со Шломо. Но больно уж его взгляд на мир пессимистичен. Там, где другие видят уродство и хаос, — что лицемерить, это все тоже есть, — я предпочитаю видеть красоту и верить в порядок мироздания и свое предназначение.
Глава вторая.
Только вернувшись в отель, я смог сравнить бестолковость и кричащую суету на улицах большого Тель-Авива со спартанским интерьером своего номера. «Суета сует и всяческая суета». Как верно сказано в те еще времена, когда Тель-Авива и в помине не было! В номере, который забронировал для меня добрый дядя куратор, имелась ванная комната, холодильник, телефон у кровати, кое-что из посуды. Что важно, кофейник с набором пакетиков с быстрорастворимым содержимым. Налив себе чашку черного кофе, я мог не спеша осмотреть свой багаж. Не тот, разумеется, с чем приехал, это как раз я знал неплохо, а другой, ждавший меня на полке в шкафу. Расстегнув молнию на чемодане, я нашел в нем легкую пиджачную пару, несколько простых рубашек, футболки, шорты, две пары носков и носовых платков, сандалеты и рюкзачок, с которым школьники ходят в школу. На первое время совсем неплохо. Мне начинала нравиться моя «командировка».
Да, как же мог забыть... Небольшой бизнес-кейс. В нем я обнаружил стянутую резинкой стопку визиток, плоскую коробку как из-под конфет и в ней… ого… пистолет, настоящий пистолет. Моих познаний в оружии хватило, чтобы понять, что передо мной Beretta 3032 Tomcat, самозарядный с ударно-спусковым механизмом двойного действия. Применяется полицией, спецслужбами для скрытного ношения, а простыми гражданами для самообороны, то есть, для таких, как я. Весит всего 400 грамм. Длина ствола — 6 см. Я не гангстер, Боже упаси, мне коробчатого магазина на семь патронов за глаза и за уши. И еще кобура. Теперь я вооружен и очень опасен. А что с документами? Вот они, в отдельном пластиковом пакете. Доставлены по месту назначения диппочтой, а как еще? Когда вам меняют документы, ваша прежняя жизнь летит коту под хвост. Она вам приснилась. Загранпаспорт, свидетельство о рождении, свидетельство о браке, — все новое. О старом имени, жене, друзьях можешь забыть. Их не было, нет, и не будет в обозримом будущем. Старые документы сдаются в спецархив, легенда тщательнейшим образом перепроверяется, и занимает это не один день, и не одну неделю. В той, естественно, «старой» жизни. Визитка свидетельствует, что с этого дня я — эксперт. Не суть, в какой области, просто эксперт. Импорт-экспорт. Дурацкое прикрытие, но ничего умнее человечество не придумало.