Слуга Люцифера
Шрифт:
Асмодей вошёл в раж, упал на огромное кресло, давясь от смеха.
– Как только меня ни называли, но чтобы – садистом! Славное словечко! А главное современное!
Полину передёрнуло.
– Я не шучу! Ты прижог мне под грудью! Зачем?
Асмодей круглыми глазами посмотрел на свою «подругу».
– Ты что ничего не поняла? Или специально решила меня довести, как покойная Ирина Егоровна, бабуля твоей Веронички?
Полина растерялась.
– А причём здесь Ирина Егоровна… Откуда ты…
– Оттуда! И про Малышевых твоих я всё знаю, и про мужа придурошного твоего тоже, и про отца, которому деньги
Полина побледнела:
– Ты кто, маньяк-шизофреник? Зачем я тебе?
– Считай, что маньяк, если тебе так удобно. Вчера ты дала мне клятву служить и не спрашивать лишнего. А ожог на твоём теле: скрепление нашего договора.
– Что-о-о? – протянула возмущённая Полина. – Ты кем себя возомнил?
– Тем, кто я есть, не более того – демоном, слугой Люцифера по имени Асмодей!
Асмодей был взбешён, его глаза покраснели от гнева, он наступал на Полину.
– Я буду кричать! – предупредила она.
– Пожалуйста! Сколько угодно!
Полина попыталась открыть рот, но с удивлением обнаружила, что не может. Она машинально взглянула в зеркальный шкаф и с ужасом обнаружила, что рта у неё вовсе нет.
Её объял животный ужас. Она пятилась к окну.
– Что выброситься хочешь? Валяй!
Она лихорадочно пыталась открыть одну за другой оконные ручки, но ни одна из них не поддавалась. Затем Полина почувствовала, как ожерелье на шее зашевелилось и начало её душить. Она схватилась за него руками, пытаясь сорвать, но безуспешно.
– Может достаточно? – спокойно проговорил Асмодей, удобно расположившись в кресле. – Мы заключили сделку и нужны друг другу. Ты получаешь достаток: деньги, всю эту обстановку, шмотки, престижную работу, мне же нужна Вероника Малышева. Ты способна спокойно говорить?
Задыхающаяся Полина кивнула, и тут же ожерелье ослабило свою хватку, она закашлялась, снова ощутив рот на прежнем месте.
– Если будешь орать – снова заклею рот! Всё понятно?
– Да. Тогда ответь мне, если ты тот, кем назвался: отчего сам не можешь справиться с Вероникой?
– Хороший вопрос. Одним из пунктов сделки является: не спрашивай лишнего. Но так и быть, я отвечу: потому что дьявол не может быть безбожником! А если серьёзно: я потратил время на эту семью. Хотя в моём случае время понятие абстрактное, всё же оно, как и деньги любит счёт! Дед Вероники служил мне плохо ли, хорошо ли, это отдельный разговор. Но вот его жена Ирина Егоровна… Крепкая штучка. Кажется, она тёткой тебе приходилась. После того, как она узнала, кто я, побежала в церковь и искренне раскаялась, да так, что внучка её Вероника стала слишком умной и осторожной. Но она нужна мне. Вот уже почти две тысячи лет я служу Люциферу, но он в любой момент может решить, что миссия моя завершена и вот тогда её продолжат мои дети. Увы, за столь долгий период своей жизни, я сотворил их немного: нет подходящих женщин. У меня нет ни одного оплачиваемого помощника, хотя как у Противной Стороны, – он показал пальцем, увенчанным рубиновым перстнем, вверх, – их миллион. Приходится обходиться своими силами. А Вероника, именно, та женщина, которая родит мне ребёнка, впоследствии помощника. Но я не могу взять её силой, она должна возжелать меня сама, поэтому всё должно быть естественно. Ты знакомишь меня с ней, представишь как бизнесмена, занимающегося, например, строительством коттеджей. Вероника – дипломированный архитектор, работала с Ириной Егоровной, стало быть, моё предложение будет своевременным. И не вздумай спутать мне карты в игре: отправишься в свою поликлинику, будешь заниматься полоумными пенсионерками!
Полина, выслушав Асмодея, начала смутно догадываться, где же она провела вчерашний вечер и ночь.
– Значит, мы были не на карнавале… – робко начала она.
– Неужели дошло! Мы посетили ежегодный демонический салон. Я собираю на нём всех своих верных слуг, которых приобретал на протяжении двух тысяч лет. Видишь ли, дорогая дьяволы бывают двух видов: разжалованные ангелы и люди, сделавшие карьеру. Карьеру сделать хотят во все время, что пятьсот лет назад, что сейчас. Поверь, моему опыту – разницы почти никакой! И я пользуюсь их желанием, вот и всё!
– Они же из разных эпох, насколько я понимаю, – высказалась Полина.
Асмодей кивнул.
– Тогда, – продолжила она, – отчего они все говорят на русском языке.
– Оттого дорогая, что салон демонический!
– И ещё один вопрос, можно?
– У нас просто утро вопросов и ответов. Клуб весёлых и находчивых какой-то! Ладно, спрашивай!
– Отчего ты сам не открыл дверь, как я понимаю при твоих способностях – это раз плюнуть.
– Оттого, что демон – джентльмен, дорогуша. Следовательно, я никогда не вхожу без приглашения.
– Разумовская! Лена!
Девочка обернулась – Сергей Петрович собственной персоной. Она разочарованно вздохнула: и на большой перемене от учителей покоя нет!
– Да, Сергей Петрович, – Ленка постаралась придать лицу доброжелательное выражение.
– Как отдохнула в Чехии?
– А вы откуда знаете? – удивилась Ленка.
– Ты так активно рассказывала о своём путешествии подругам, что теперь об этом известно всей школе, – пояснил историк. – Лена, я хотел тебя попросить сделать доклад к следующему уроку об исторических памятниках, которые ты посетила. Пятёрку в журнал гарантирую!
– Хорошо… – нехотя согласилась Ленка: напрягаться лишний раз совершенно не было желания.
– Да, и вот ещё что… Передай маме, – историк извлёк знакомый конверт из портфеля, только теперь он был более увесистым.
– Угу, – буркнула Ленка. «Пишет, блин, всякую фигню! Таскай тут ему! Нашёл бесплатного курьера!» – подумала вежливая, отзывчивая шестиклассница.
Домой Полина приходила поздно, почти в десятом часу вечера. Работала на полную катушку, старалась создать себе соответствующую репутацию известного высокооплачиваемого психолога.
О дочери думать было некогда. Полина оставляла ей деньги с простым указанием сходить в коммерческий магазин и купить что-нибудь съедобное на своё усмотрение. Но у современных подростов понятия о «съедобном» несколько деформированное и отличается от классического понимания родителей, сводящееся к жареной картошке с большим куском мяса и солёным огурчиком.
Ленка с удовольствием заходила в супермаркет и с самодовольным видом набивала тележку всякими экзотическими продуктами, не забывая при этом о дорогих сигаретах и баночном пиве, столь модном и не доступном по цене для многих.