Служанка-леди
Шрифт:
— Я-а-а-а-ан, — позвал Морвейн-старший, выдернув меня из очередного погружения в собственные переживания. — Поняла?
Одновременно с вопросом он потянул к себе, вынудив изогнуться, почти лечь ему на грудь — я уперлась ладонью, судорожно вздохнув от неожиданности, потерявшись во взгляде Эрсанна. Лиф окончательно распахнулся, а пальцы моего соблазнителя медленно скользнули между моих разведенных ног, погладили, отчего у меня вырвался тихий возглас, и появилось настойчивое желание спрятать лицо, отвернуться и крепко зажмуриться. Черт… Слишком… откровенно…
— Д-да… — кажется, за сегодняшний вечер я повторяю это слово непростительно часто.
— У-у-у-умница, — протянул довольно Эрсанн, нежно перебирая складочки, дразня, намеренно обходя вниманием ту самую
Снова эти повелительные нотки, от которых крыша разваливалась по бревнышку и по телу разливалась жаркая истома, гася малейшие вспышки возмущения. Пульс зашкаливал за все мыслимые пределы, сердце стало в два раза больше и едва помещалось в груди, в голове не осталось ни одной связной мысли. Я медленно нагнулась, послушно выполняя приказание, коснулась приоткрытых губ Эрсанна, немного шершавых, мягких. Честно говоря, к стыду своему, толком и не умела целоваться, и вообще, не испытывала я тех эмоций, о которых с таким восторгом пишут во всех женских романах. Даже с последним почти мужем, которого любила без оглядки, прощая слишком многое. Ну и… сейчас смутилась тоже… Пальцы Эрсанна продолжали шалить, тело мне уже не подчинялось, и я нетерпеливо заерзала на коленях Морвейна-старшего, позабыв о возможных последствиях. Мой язык не очень уверенно коснулся губ мужчины, погладил, не совсем понимая, что делать дальше. И тут дыхание перехватило от острой вспышки удовольствия — Эрсанн наконец перестал дразнить и коснулся заветной точки. От неожиданности я несильно куснула провокатора, забывшись, а он, похоже, только этого и добивался. Прическе пришла хана, хозяин дома отпустил мою руку и зарылся пальцами в волосы, заколки, кажется, выскочили сами собой.
Инициатива мгновенно перешла к Эрсанну, поцелуй стал глубоким, нетерпеливым, почти грубым. Губы заныли, так крепко рот милорда прижался к ним, и я с готовностью ответила, уже не заморачиваясь больше никакими тревожными мыслями на тему что делаю, и почему мне сейчас так хорошо, чем все закончится, и как утром буду смотреть хозяину в глаза. Как-нибудь буду… В конце концов, у меня богатый опыт по части деланья морды кирпичом, будто о неких событиях, имевших место в прошлом, я ничего не помню. В какой момент Эрсанн поменял положение руки и продолжил ласкать спереди, не знаю — просто вдруг почувствовала, как чьи-то шустрые пальцы медленно проникают внутрь. Мышцы тут же среагировали, сжавшись и подарив очередную вспышку острого удовольствия. Я глухо застонала, выгнувшись, тормоза слетели окончательно, оставив наедине с разбушевавшимися желаниями, требовавшими удовлетворения. Вот это ж нифига себе, вроде только недавно получила свое, и так быстро… снова хочу? Никогда не считала себя страстной женщиной, может, долгое воздержание виновато?
Воздух в легких закончился, выпитый бесконечным поцелуем, я со всхлипом откинула голову, крепко зажмурившись и нырнув в нараставший восторг, уже наплевав, что кто-то смотрит на меня. Да только кто же даст наслаждаться происходящим в одно лицо… Эрсанн ухватил меня за подбородок и хрипло, требовательно произнес:
— Открой глаза, Яна.
Послушно открыла, не задумываясь, отчего горят щеки — от разбуженных эмоций или очередной порции смущения, которое только добавляло пряных ноток в плещущееся в крови возбуждение. О да, теперь я и сама ловила кайф от происходящего, оказывается, отсутствие мыслей и вообще возможности думать такое счастье. Пальцы Эрсанна продолжали медленно двигаться во мне, в то время как подушечка большого нежно ласкала горевшую огнем чувствительную точку, вынуждая подстраиваться и тоже двигаться в едином, мучительно медленном ритме. Я желала большего, во всех смыслах. И пошла моя скромность и гордость куда подальше.
— А теперь послушай, что тебя ждет дальше, — его чувственный шепот пробирал до костей,
Я задохнулась от плеснувшего изнутри удовольствия, от последних слов, а уж особенно от разгулявшейся фантазии и совсем чуть-чуть от обиды, что не получу сегодня всего. Голова закружилась, а тело стало невесомым. Упершись ладонями в грудь Эрсанну, я изогнулась сильнее, напряжение нарастало, движения стали быстрее, резче. Я стиснула зубы и сжала кулаки, изо всех сил удерживаясь на краю, оттягивая сладкие мгновения. Ожидание продлилось считанные секунды, а потом мир взорвался в яркой, беззвучной вспышке, поглотившей с головой. Кажется, я кричала, умирая от наслаждения, и куда громче, чем первый раз, потому что ощущения охватили до последней клеточки, до кончиков пальцев. На какой-то миг показалось, я растворилась, перестала чувствовать себя, окружающее, вообще все. Ох-х-х-х… И опять вопрос, воздержание виновато в таких мощных ощущениях или… опытные руки Эрсанна?..
— Я-а-а-а-ан, — низкий голос раздался у самого уха, и я осознала, что обессилено лежу на груди Морвейна-старшего, дыша как загнанная лошадь, не в силах пошевелиться и хотя бы сесть как-нибудь… поудобнее, что ли.
А его ладони лежат на моих бедрах, юбка бесстыдно задрана почти до пояса, и… я тихо млею от этой ненавязчивой ласки, хотя смущение уже зашевелилось на границе сознания. Хорошо, лицо можно спрятать на плече, осторожно вдыхая аромат можжевельника, цитруса, и совсем чуть-чуть — сигар. Умопомрачительная смесь, чисто мужская, от которой волосы на затылке встают дыбом. И тянет совершать безумства, например, взлохматить шевелюру Эрсанна, самой снова поцеловать его… Ян-н-на-а-а-а. Вздрогнула, собственные порывы вогнали в нервные переживания почище действий Морвейна-старшего.
— Ты же понимаешь, что это не все, скромница моя? — жаркий шепот обжег шею чуть пониже уха, и я вдруг сообразила, почему же не очень удобно лежать.
Судя по ощущениям, Эрсанну холодного душа явно будет мало, пожалуй, тут только ледяная ванна поможет. Ну или… Лицо залил жар, когда вспомнила озвученные условия. Чтобы я, попросила? Да ни за что в жизни. Умру от смущения. Но Эрсанн может чувствовать эмоции человека, и не будем хотя бы себе врать, милочка, тебе понравилось, и ты хотела этого. Вслух не скажу, нет. Злость не наскребалась, возмущение тоже, только смущение нарастало, я боялась пошевелиться, чувствуя, как в живот упирается нечто твердое и… м-м-м, приличных размеров. Хорошо, Эрсанн все-таки в штанах. Мелькнула недавно виденная картинка, как леди Ульвен ублажала Морвейна-младшего, и от жгучего стыда аж уши запылали. Не-е-е-е-ет, я уж точно ТАКОЕ делать не буду. И в прошлом не особо жаловала.
— Поможешь мне, Яночка? — вкрадчиво осведомился его наглая светлость, и меня аж дрожь пробрала от откровенного намека.
И что ответить? Что он имеет в виду, сам, что ли, не в состоянии справиться? О-о-о-о-о, какой бесконечный вечер…
— От-отпустите меня, а, — пробормотала, уткнувшись носом в тонкое кружево на рубашке.
Разбежалась, дорогая моя. Ладони Эрсанна сжали плечи, он поднял меня, но я упорно прятала взгляд, нервно сжимая лиф и проклиная трясущиеся пальцы, которые никак не хотели справляться с крючками.