Служебный брак

Романова Наталия

— Агафья Марушкина.

Аарон признал этот вариант рабочим. Агафья — двадцатипятилетняя дочь делового партнёра по материнской линии. Она была хороша собой, стройна и умна — выпускница Кембриджа. С активной гражданской позицией — яркая представительница ЛГБТ — сообщества.

Аарон задумался. Увы, кандидатуру Агафьи Марушкиной пришлось исключить. Штат её адвокатов и штат адвокатов Аарона будут договариваться не меньше трёх месяцев — и это только время на предварительное соглашение о вступлении в брак.

По той же причине Аарон отмёл кандидатуры Дарьи

Марковской, Анжелики Аспугастус, Софьи Ларингитовой и многих, многих других ярких представительниц всевозможных меньшинств, сообществ и борцов за права одного процента населения земли. Таким образом, были исключены все претендентки одного круга с Аароном Абалденным.

— Тебе надо жениться на девушке из народа! — громогласно изрёк начальник службы собственной безопасности.

— Из кого? — Аарон Эрнестович опешил и не сразу понял, о чём ему толкует Григорий Георгиевич.

— Из народа! На простой девушке.

— Модели?

Что ж, неплохая мысль, за исключением того, что последняя модель, с которой Аарон… общался, назовём так их взаимодействие, была тупа даже по сравнению со Снежаной Саблезубовой. Снежана никогда не говорила, что Земля вращается вокруг Луны, впрочем, для рта Снежаны всегда находилось лучшее применение, а у модели и с этим были трудности.

— Нет. На простой девушке. На официантке, стюардессе, секретарше, уборщице.

— Обслуживающий персонал, одним словом?

— Да, можно и так назвать. Это будет брак по любви, поверь, твоя жизнь заиграет всеми возможными красками и радостями.

— Григорий Георгиевич, вы понимаете, — Аарон перешёл на «вы», как происходило всегда, когда слова собеседника крайне поражали или раздражали. В некотором роде, это выражало крайнюю степень удивления, — что брак должен быть заключён по любви? Ненормальная истеричка, — Аарон имел в виду Пенелопу Анжелу Муракко — вдову Аарона-старшего, — пришлёт своих наблюдателей, они будут копаться во всех деталях нашего… союза, вероятно, даже самых интимных! Никто не поверит, что Аарон Эрнестович Абалденный женился на секретарше исключительно по взаимной симпатии, — бедняге было не произнести слова «по любви» и «секретарша» в одном предложении, — в данных обстоятельствах!

— Почему же? Люди любят сказку «Золушка»!

— Эту, с позволения сказать, «Золушку» будут спрашивать о деталях нашего романа, будут искать доказательства брака по предварительному сговору, а здесь и искать не надо. Пенелопа сожрёт меня с потрохами, вместе с тремя процентами «Супервайзинг строительства скважин нефти и газа»!

— Влюби в себя бедняжку.

— Пенелопу?! — Аарон Эрнестович почувствовал, что земля уходит из-под ног. Пенелопу? Пенелопу Анжелу Муракко? Эту воблу с вытаращенными глазами, плоской грудью, задом и умом? Гори синим огнём три процента акций вместе с «Супервайзинг строительства скважин нефти и газа»!

— Девушку из народа. Секретаршу или уборщицу. Начни ухаживать, порази её, восхити, заставь поверить, что ты влюблён в неё! Женись через неделю, секретарша или уборщица будет искренне верить в любовь, и никаким наблюдателям

не удастся переубедить её в обратном. А ты — опытный делец, не проколешься.

— Мне нужна исполняющая обязанности жены, а не человек, страдающий от умственной неполноценности! По-твоему, некая сферическая секретарша в вакууме поверит, что я — Аарон Эрнестович Абалденный — влюбился в неё?

— Повторюсь, люди любят сказку «Золушка», а секретарши особенно.

— Безумие какое-то… — пробормотал в поражении Аарон. Три процента акций «Супервайзинг строительства скважин нефти и газа» уплывали из рук, а этого допустить глава и владелец транснациональной корпорации «TNK AA Group Capital Investing» никак не мог. — Найди мне эту девушку из народа, — через силу кивнул обречённый.

Примерно через сорок минут на столе Аарона Эрнестовича лежали внушительные стопки личных дел работниц «TNK AA Group Capital Investing» от восемнадцать до тридцати восьми лет, каждая из которых подверглась тщательному изучению. Большую часть пришлось исключить сразу по причине замужества. На лишние юридические препоны не было времени. Некоторые находились в ежегодном отпуске, а кое — кто и в декретном, эти кандидатуры тоже вычёркивались.

Пару раз Аарон Эрнестович вызывал кандидаток для собеседования. Девушки — одна бледней другой, с трясущимися руками, не понимающие, что происходит, близкие к обмороку — представали пред очами начальства и блеяли что — то невразумительное на вопросы о личных привязанностях и желании перспективы роста.

Надо признать, одна из представительниц народа даже вызвала симпатию в Аароне — как минимум, она тряслась не так очевидно и хоть и вяло, но улыбалась. Впоследствии Аарон Эрнестович вряд ли вспомнил бы её внешность, но одна деталь поразила его.

Брови. Для чего на, в общем-то, славном личике славянского типа, с курносым носом и веснушками, были нарисованы огромные и широкие брови, Аарон не понимал. Тагуи, в лучшие свои времена, не могла похвастаться таким соболиным разлётом. Черкесские шашки, а не брови!

Девушка что — то говорила, справившись с волнением, а Аарон разглядывал это на милом личике, пока, наконец, не спросил:

— Простите, насколько вам дороги ваши брови?

Он почти сделал свой выбор. Эта девочка, немножко нескладная, но обаятельная, подходила на роль будущей возлюбленной Аарона Абалденного. Если бы не брови. Откровенно говоря, Аарон, не моргнув глазом, предпочёл бы силиконовую грудь пятого размера соболиным хвостам на лице избранницы.

— Что? — Аарон понял, что задел чувства девушки, имени кандидатки он так и не припомнил. Наверное, девушка оскорбилась бы меньше, задень он память её почившей прабабушки.

— Они довольно… милые, — Аарон кивнул и продолжил. — Со следующего квартала вас ожидает повышение, пожалуйста, подготовьтесь к этому как следует.

Аарон Эрнестович никак не мог допустить группового брака: он, девушка и её брови. Либеральные взгляды мужчины не простирались настолько далеко.

— Спасибо! — взвизгнула допрашиваемая.