Служитель кристалла
Шрифт:
— Что ж, это правда, — помолчав, вынужден был признать жрец. — В другое время я предъявил бы тебе множество претензий за твои поступки, Джарлакс из Мензоберранзана.
— Судить меня будешь? — фыркнул дроу. — Разве это твое дело или ты теперь судья Кэддерли?
За спиной жреца стояли два дворфа, и тот, что был с желтой бородой, более серьезный, что-то проворчал и сердито завозился. Зато его зеленобородый братец сиял лучезарной простоватой улыбкой. Джарлаксу, привыкшему подозревать всех, именно он показался более опасным.
Кэддерли, не мигая, смотрел на наемника:
— Все мы должны
— Только перед кем? — живо огрызнулся дроу. — Ты же даже представить себе не можешь, как я живу. Интересно, что бы ты стал делать во мраке Подземья?
Он начал заводиться, но внезапно Энтрери и Даника в один голос оборвали его:
— Хватит уже!
— У-у-у, — негромко прогудел дворф с зеленой бородой, тогда как все остальные замолчали, словно воды в рот набрав. Энтрери и Данику не меньше остальных поразило, как согласованно вырвался у них этот возглас. Они поглядели друг на друга так, словно готовы были прямо сейчас ринуться в бой.
— Давайте договоримся так, — сказал Кэддерли. — Передайте нам хрустальный осколок и идите своей дорогой. Пусть ваше прошлое остается на вашей совести, и меня будет заботить только то, что вы натворите в будущем. Но если вы останетесь вблизи Парящего Духа, тогда все, что бы вы ни сделали, будет касаться меня напрямую, и я глаз с вас не спущу.
— Трепещу при одной мысли, — выпалил Энтрери, опередив Джарлакса, который, правда, собирался сказать то же самое, только в менее резкой форме. — Но к несчастью для нас всех, нам еще долго предстоит быть вместе. Ты мне нужен, чтобы уничтожить проклятый кристалл, а я тебе нужен, потому что я — его хозяин.
— Отдай его, — холодно проговорила Даника.
— Не-а, — усмехнулся убийца.
— Но я присягнул, что уничтожу его, — возразил жрец.
— Я уже не раз такое слышал, — ответил Энтрери. — Но пока оказался единственным, кто смог противостоять соблазнам кристалла, а потому он останется со мной до тех пор, пока не исчезнет. — Он ощутил исходящую от Креншинибона дрожь, в которой были одновременно мольба, угроза и самая необузданная ярость.
Даника скривилась, так оскорбительно прозвучали его слова, но Кэддерли жестом попросил ее сдержаться.
— Нет никакой надобности в подобном подвиге, — обратился он к Энтрери. — Ты не обязан это делать.
— Обязан, — твердо ответил Энтрери, хотя при взгляде на Джарлакса ему показалось, что тот заодно со жрецом.
Убийца мог его понять. Избавиться от кристалла, не выдержав чудовищной битвы, невозможно, а их к тому же преследуют сильные враги. Но Энтрери нутром чувствовал, что должен идти до конца. Он ненавидел этот кусок хрусталя лютой ненавистью, а потому испытывал потребность увидеть, как проклятый кристалл будет уничтожен. Откуда взялись эти чувства, он не понимал, но сопротивляться им не мог, а потому не собирался отдавать Креншинибон ни Кэддерли, ни Данике, ни Рай'ги и Киммуриэлю, ни кому бы то ни было еще, пока бьется его сердце.
— Я доведу дело до конца, — пообещал Кэддерли.
— Это ты так говоришь, — язвительно ответил убийца.
— Я — жрец Денеир…
— А на мой взгляд, так называемые добрые священники меньше всех достойны доверия, — холодно прервал убийца. — Для меня они хуже троглодитов и зеленой
— Прошу тебя, друг, не надо распаляться, — довольно сухо обратился к нему Джарлакс.
— А я полагала, что так в первую очередь надо называть наемных убийц, душегубов и воров, — жарко вмешалась Даника, выплескивая, наконец, свою ненависть.
— Милая девушка, Артемис Энтрери — не вор, — с ухмылкой ответил Джарлакс, надеясь слегка разрядить напряжение. Стоит перегнуть палку, и они, два не самых желанных гостя, окажутся в довольно плачевном положении.
Кэддерли положил руку на плечо жены, вздохнул и попытался еще раз договориться.
Но Энтрери грубо оборвал его:
— Не надо тратить слов. Кристалл у меня, и я на деле доказал, что лучше кого бы то ни было могу сопротивляться его зову. Если хотите отобрать его у меня — попробуйте, но знайте, что просто так я его не отдам, к тому же я обращу силу Креншинибона против вас. Я хочу его уничтожить, вы, как говорите, тоже. Тогда давайте сделаем это вместе.
Кэддерли молчал довольно долго, несколько раз поглядел на жену, на Джарлакса, словно надеясь на подсказку, но так ее и не дождался.
Пожав плечами, он посмотрел на Энтрери.
— Ну, как знаешь, — уступил он. — Кристалл должна накрыть магическая тьма, а потом на него должен дохнуть гигантский древний красный дракон.
Джарлакс начал было согласно кивать, но вдруг замер и испуганно выпучил глаза.
— Отдай ему кристалл, — немедленно потребовал он у Энтрери.
У Артемиса Энтрери, конечно, не было ни малейшего желания встречаться с красным драконом любого размера и возраста, но еще больше он боялся, что сила Креншинибона может снова вырваться из-под контроля. Теперь им всём известно, как уничтожить кристалл, и если Креншинибону удастся избегнуть разрушения, он ни за что не оставит их в живых, если только они не превратятся в его послушных слуг.
А такая вероятность внушала убийце ни с чем не сравнимое отвращение.
Джарлакса так и подмывало заметить, что Дзирт До'Урден не менее твердо держал кристалл в руках, но он удержался, посчитав за лучшее не упоминать о нем вообще. Судя по поведению Кэддерли, можно было предположить, что ему известен исход поединка в башне, а дроу не хотел, чтобы Энтрери узнал о том, что его неотступный кошмар жив. По крайней мере, сейчас этого нельзя было допустить — слишком много…
Все же некоторое время он всерьез подумывал выложить все как есть, и тогда Энтрери возжаждет побыстрее избавиться от кристалла, чтобы вместе с Джарлаксом заняться более важным делом — отправиться на поиски ненавистного дроу.
Но он удержался, и тут же понял, усмехнувшись, что это Креншинибон пытается ненавязчиво завладеть его волей.
— Н-да, умно, — шепнул он, и когда все обернулись к нему, только непонимающе улыбнулся.
Спустя какое-то время Кэддерли и его друзья начали готовиться к походу в логово некоего дракона, а Энтрери и Джарлакс отправились гулять в окрестностях великолепного храма, чувствуя, что за ними настороженно наблюдают.