Служу Родине. Рассказы летчика
Шрифт:
— Внимание! Сейчас вас ознакомят с докладом и приказом Народного Комиссара Обороны товарища Сталина, — объявляют нам.
Все встают. В торжественной тишине вслушиваемся в каждое слово исторического доклада.
«…Какую главную цель преследовали немецко-фашистские стратеги, открывая своё летнее наступление на нашем фронте? Если судить по откликам иностранной печати, в том числе и немецкой, то можно подумать, что главная цель наступления состояла в занятии нефтяных районов Грозного и Баку. Но факты решительно опровергают такое предположение.
…В чём
…Короче говоря, главная цель летнего наступления немцев состояла в том, чтобы окружить Москву и кончить войну в этом году.
…В результате, погнавшись за двумя зайцами — и за нефтью и за окружением Москвы, — немецко-фашистские стратеги оказались в затруднительном положении.
…Только наша Советская страна и только наша Красная Армия способны выдержать такой натиск. И не только выдержать, но и преодолеть его».
Чтение доклада закончено. Раздаются бурные аплодисменты. Все воодушевлены. Я чувствую огромный подъём. У Лёни блестят глаза, и его обычно спокойное лицо сейчас радостно возбуждено. Мы пожимаем друг другу руки.
2. МАЙОР СОЛДАТЕНКО
— Ребята, тут, слышал я, формирует полк бывалый лётчик майор Солдатенко, — говорит нам Петро. — Мне про него порассказали так много, что хочу попасть только к нему. Он с фашистами ещё в Испании сражался, чуть не погиб в горящем самолёте. У него лицо обожжённое. Командир, говорят, стойкий, строгий и душа-человек. Одним словом, заслуженный лётчик.
— Да, но как к такому попадёшь?
Час за часом ждём — вот-вот вызовут и дадут назначение. Слоняться без дела прискучило, и мы отправились в спортзал.
Вышли во двор. Смотрю — навстречу быстро шагает майор с энергичным лицом в рубцах. Это, наверное, майор Солдатенко. Я шепнул Лёне:
— Подойти да попроситься к нему в полк?
Майор мельком взглянул на нас, ответил на приветствие и прошёл мимо. Я не решился к нему обратиться.
Вечером нас собрали и сообщили, что все мы, инструкторы училища лётчиков-истребителей, зачислены в полк к майору Солдатенко.
Наш командир подошёл, посмотрел на нас и, улыбаясь, сказал негромко:
— Товарищи! Я сочувствую вам. Знаю, что вы будете разочарованы. Случайно слышал, как вы обсуждали, на какой отправитесь фронт. Все вы рвётесь к Сталинграду. И я вас очень хорошо понимаю. Но прежде чем отправиться на фронт, вам придётся ещё поучиться в тылу. Изучим новые боевые самолёты, тактику, а потом уж полетим бить врага…
3. ВЕДУЩИЙ И ВЕДОМЫЙ[11]
…И вот мы снова на учебном аэродроме.
Вокруг сосновый лес, неподалёку речка. Окрестности напоминают родные места.
Нас разделили на ведущих и ведомых. Я попал ведомым к командиру звена младшему лейтенанту Габуния. Петро назначили помощником командира полка.
Когда был зачитан приказ, Габуния подошёл ко мне и сказал:
— Вот славно — вместе летать будем!.. Давай знакомиться: рассказывай о себе. Я тоже расскажу.
Красиво было его лицо с тонкими чертами, с чёрными задумчивыми глазами. У него была лёгкая, чуть танцующая походка. Синяя гимнастёрка ловко сидела на нём. Он и летал красиво, смело, уверенно.
Габуния рассказал, что он по специальности педагог, окончил аэроклуб в родной Грузии, затем, в дни войны, лётное училище. Он уже был членом партии.
С этого дня мы — ведущий и ведомый — стали неразлучными друзьями. Рядом спали, вместе ходили в столовую. Так уж водится, что ведомый не отходит от ведущего и на земле, приноравливается к его движениям, привычкам, помня, что всё это понадобится в воздухе.
На аэродроме зарождалась дружба будущих боевых пар.
Дружба нужна везде и всегда, в любой работе: у пулемёта и в танке, у станка и за партой в классе. Но в воздушном бою она нужна, как нигде.
Спаянность лётной пары обязывает зорко следить за каждой ошибкой в воздухе — и своей и товарища: если из ложного чувства товарищества не обратишь внимание друга на ошибку, значит усилишь её.
Огромно значение хорошо слётанной, дружной пары истребителей в воздушном бою. Это дружба воинов, одухотворённых великими идеями справедливой войны, готовых на любой подвиг во славу Отчизны; приказ ведущего — закон для ведомого.
Такие отношения, основанные на доверии и требовательности, и сложились у нас с Габуния.
В эскадрилье подобрались прекрасные, дружные ребята и хорошие лётчики. Вообще мне везёт: товарищи у меня хорошие. А это на войне много значит.
Среди новых товарищей, живущих со мной в землянке, мне особенно пришёлся по душе старший сержант Кирилл Евстигнеев, весёлый, простой, тактичный. К нему все относятся с большим уважением.
Евстигнеев, действительно, заметно выделяется среди многих других: он очень способный лётчик. У него открытое, хорошее русское лицо. Он худощав, не очень высок ростом. Когда Кирилл чем-нибудь взволнован, он крепко сжимает зубы, и мускулы на его лице двигаются. Он очень впечатлителен, но в то же время у него поразительная выдержка.
4. „ЛА-5“
На учебном аэродроме нас застала радостная весть: 19 ноября 1942 года, по приказу Верховного Главнокомандующего, Советская Армия силами Юго-Западного, Донского и Сталинградского фронтов перешла в стремительное наступление и нанесла мощный удар по врагу. Началось окружение фашистских армий под Сталинградом.
Каждому из нас в эти дни хотелось полететь туда, на берега Волги, уничтожать окружённые вражеские войска. Но ещё шла теоретическая учёба. Мы знакомились с самолётами конструкции Лавочкина «Ла-5».