Смерч над Багдадом

Стронг Теренс

— И ничего не слышал об О’Флаэрти?

Казалось, что воздух в закрытой машине мгновенно заледенел.

Эймон О’Флаэрти руководил европейскими операциями Временного совета ИРА. Этот образованный, обманчиво приятный и общительный человек лет шестидесяти с небольшим занимал высокий пост в Ирландском управлении по торговле домашним скотом и мясными продуктами в Лондоне. Благородная седина, неизменная привязанность к темным сортам трубочного табака и твидовым курткам с кожаными заплатками совершенно не вязались с общепринятым представлением о крупном террористе. Авторитет в коммерческих

кругах и принадлежность к мелкому истэблишменту ставили его вне подозрений.

Эвери вовремя раскусил его. Он встречался с О’Флаэрти в обществе, но инспектор из МИ-5 посвятил его в тайную жизнь этого человека.

— Об Эймоне? Что с ним стряслось?

— Его взяли в Лондоне три дня назад. Спецотдел. [10]

Эвери не верил своим ушам. Всего неделю назад он долго сидел за выпивкой в компании О’Флаэрти и его жены.

— Ты шутишь?

— Похож я на шутника?

Эвери должны были предупредить о готовящемся аресте О’Флаэрти. Это незыблемое правило.

10

Так называемый спецотдел Скотленд-Ярда, имеющий полномочия проводить аресты.

— За что его взяли?

— А как ты думаешь? Он был важной шишкой в организации.

— Я не знал.

— Да неужели?

— И знать не хотел. — Эвери пытался собраться с мыслями. — В газетах ничего не сообщали о задержании.

— Конечно, не писали, — продолжал Гроган. — Кто же пишет о таких вещах? Хотят, чтоб нас пот прошиб от страха.

И Эвери видел, что Гроган напуган. Должно быть, не он один. Легко представить, какую панику, взаимные обвинения и параноидальную манию преследования вызвал этот арест среди высших чинов Временного совета ИРА. Теперь понятно, почему он получил зашифрованное послание с приказом бросить все и лететь челночным рейсом в Дублин.

Следующая фраза Грогана подтвердила его догадки.

— Всего несколько человек знали, что О’Флаэрти работает на Временный совет.

— Я не из их числа.

— Это по-твоему.

— Так я попал под подозрение?

— Европейскими операциями теперь руководит новый человек. Приказ Временного совета — никому не доверять.

Дорога круто пошла вверх по поросшему деревьями склону холма, откуда, по прикидкам Эвери, оставалось меньше мили до границы Ирландской Республики. Он рассчитал верно, и, когда автомобиль поднялся на холм, показались яркие огни контрольно-пропускного пункта британской армии, мерцающие далеко внизу в темноте, как на испорченной кинопленке.

Гроган съехал к подножию холма, потушил фары. Дождь превратился в морось, и дорога через границу с бетонными загонами для транспорта, блокгаузами и опутанными колючей проволокой оградами просматривалась хорошо. Несколько английских солдат в знакомых комбинезонах военной полиции стояли, укрывшись от непогоды, переминаясь с ноги на ногу, чтобы не замерзнуть.

— Пять минут, — протянул нараспев Корриган, сверяясь с часами.

Ирландец вынул вторую картонную коробочку и открыл крышку. Внутри был полицейский радар, который он протянул

Корригану.

— Когда фургон подойдет к пункту, — лаконично пояснил американец, — мы просто повернем вот это. Армейские электронные сканеры сигнала не засекут, а детектор в фургоне поймает. А когда поймает…

— Тогда и бабахнет, — перебил, забавляясь, Гроган.

— А булочник? — спросил Эвери.

Гроган усмехнулся и снова уставился на дорогу, ведущую к границе.

— Булочник? Год назад он стукнул британцам на одного из наших. На собственного шурина.

— Так ты соврал его жене? Он не вернется?

— Ну, скажем, слегка сэкономил на правде.

Эвери молча смотрел на пустую дорогу, чувствуя себя совершенно беспомощным. Вынужденным сидеть и смотреть, как невинный человек движется навстречу смерти. Человек-бомба. Который прихватит с собой невесть сколько английских солдат.

Ему страстно захотелось, чтобы солдаты устроили один из своих знаменитых перерывов и ушли хлебнуть чайку. Он начал молиться, чтоб булочник нашел в себе мужество остановиться где-нибудь на пути и позвонить в ольстерскую Королевскую полицию.

И в тот момент, когда надежды его стали крепнуть, показался белый фургон, похожий в ярких уличных огнях на детскую игрушку.

У Эвери непроизвольно свело живот, он затаил дыхание. Гроган причмокивал в предвкушении надвигающихся событий. Американец обеими руками поднял радар, направляя его на заднее окно фургона.

— Прекрасный обзор, — пробормотал он.

Фургон замедлил ход. Эвери почти физически ощущал колебания водителя, представляя себе его страх и смятение.

— Отдай эту штуку Максу, — велел Гроган.

Эвери резко дернулся.

— Что?

— Ты слышал, — бесстрастно бросил ирландец. — Возьми у Лу радар. Ты это сделаешь.

— Да ты рехнулся!

Гроган опять ухмыльнулся.

— Ровно настолько, чтоб испытать тебя, Макс. Так хочет Временный совет. — И добавил: — Поэтому ты здесь.

Лу Корриган протянул радар. Эвери даже не взглянул на него, не сводя глаз с Грогана.

— Я прошел через это несколько лет назад. Тебе известно, что я ухлопал «зеленую куртку» [11] на Фоллс-роуд?

11

«Зеленая куртка» — форма солдат британской армии в Северной Ирландии.

Фургону оставалось четверть мили до пограничного пункта, он полз как черепаха.

— Ты сам говоришь, — возразил Гроган, — что это было несколько лет назад. Пришли другие времена, другие люди. Считай это возобновлением контракта.

— Держи, — сказал Корриган.

У Эвери потемнело в глазах. В прошлый раз он мог предупредить. В прошлый раз он имел возможность связаться со своим инспектором. Рассказать, кого намечено подстрелить, когда и где. Когда он выстрелил, не слишком целясь, солдат упал. Легко и просто. Лужа крови, паника, бронированные автомобили, «скорая помощь» с мигалкой — все это делалось напоказ. Так же, как состряпанные сообщения об убийстве в газетах на следующий день.