Смерч войны
Шрифт:
Вермахт и знал о деятельности айнзатцгрупп, и помогал им, что бы ни говорили о своей невиновности его представители после войны, введя в заблуждение некоторых известных западных историков, включая капитана сэра Бэзила Лиддела Гарта. После Бабьего Яра фельдмаршал Вальтер фон Рейхенау издал приказ, поздравляя всех с «тяжелым, но справедливым наказанием евреев-недочеловеков». В таком же духе выражался и Рундштедт в своей директиве старшим офицерам. В равной мере скомпрометировали себя причастностью к геноциду фельдмаршал фон Лееб, фельдмаршал Манштейн, требовавший «навсегда искоренить еврейско-большевистскую систему», и генерал Гепнер, приказывавший «тотально ликвидировать врага», под которым он подразумевал евреев и большевиков. За немцами тянется длинный след недоброго и деспотического отношения к «нежелательным элементам» на оккупированных территориях, кто бы они ни были, франтирёры во время Франко-прусской войны, племя гереро в 1904—1908 годах или бельгийцы в Первой мировой войне. В 1940 году они расстреляли 3000 черных африканских солдат, сдавшихся в плен после капитуляции Франции [491] .
491
Black, Holocaust, p. 40.
Бессистемные, почти принародные расстрелы людей, совершаемые айнзатцгруппами, не удовлетворяли нацистов: тратились боеприпасы, случались побеги, некоторых эсэсовцев тошнило. Гиммлер и нацистская верхушка нуждались в более совершенных методах. И такая технология была испытана 3 сентября 1941 года в подвале блока 11 Освенцима, вошедшего в историю под немецким названием Аушвиц (расположен в шестидесяти пяти милях к западу от Кракова). Здесь двести пятьдесят заключенных, в основном поляков, были отравлены кристаллическим цианистым газом «циклон Б», который раньше применялся для дезинсекции одежды и помещений. Хотя нацисты продолжали использовать на востоке газовые автомобили, массовые расстрелы и другие простейшие способы убийства человека, «циклон Б» стал главным средством, если выражаться словами Гейдриха, «окончательного решения» еврейского вопроса в Европе. В библиотеке Гитлера имелось пособие издания 1931 года об отравляющих газах, в котором повествовалось и о коммерческом «циклоне Б» [492] .
492
Ryback, Hitlers Private Library, p. xiv.
С помощью газа Zyklon (циклонический) В (Blausaure — синильная кислота) комендант лагеря Аушвиц Рудольф Хёсс намеревался избавиться от «кровавой бойни», под которой он понимал убийство органами СС евреев и заключенных в индивидуальном порядке. Хёсс вступил в нацистскую партию очень рано — в ноябре 1922 года, номер его членского билета — 3240. [493] Как писал один исследователь Аушвица, «циклон Б» значительно ускорил процесс массовых убийств» [494] . В комплексе лагерей Аушвиц-Биркенау (Освенцим-Бжезинка) было загублено 1,1 миллиона человек, 90 процентов — евреи. Аушвиц считался главным лагерем, где находилось 30 000 заключенных, хотя в соседнем Биркенау, занимавшем площадь 425 акров, больше, чем Гайд-парк, содержалось, работало и умерло около 100 000 человек. Над входом в Аушвиц железными буквами темнел лозунг «Arbeit Macht Frei» («Труд освобождает») — еще одна циничная нацистская ложь: ни один заключенный не был освобожден немцами за всю историю лагеря.
493
Rees, Auschwitz, p. 22.
494
Ibid. ,р. 72.
Евреев отлавливали по всей оккупированной Европе и отвозили на поездах в Аушвиц или в другой из пяти «лагерей смерти». Им обычно разрешали брать с собой пятнадцать — двадцать килограммов личных вещей и говорили, что их поселят «где-то на востоке». Делалось это с тем, чтобы они не пытались сопротивляться или бежать. Во время долгих переездов — обычно в грузовых машинах для скота, из Греции, например, надо было ехать одиннадцать дней — им не давали ни есть, ни пить, ни сходить в туалет.
По прибытии в Бикернау начинался Selektion — эсэсовцы отбирали здоровых мужчин и женщин, их было обычно не более пятнадцати процентов, для лагерных работ. Остальные — немощные, больные, старики, дети, матери с детьми — отправлялись в газовые камеры. В Биркенау было умерщвлено 230 000 детей, почти все они погибли в течение часа после их доставки в лагерь. Те же, кто проходил отбор по здоровью, в среднем выживали от шести месяцев до года, женщины — четыре месяца. Заключенные умирали не только в газовых камерах, но и от истощения, голода, болезней — в лагерях свирепствовали брюшной тиф, скарлатина, дифтерия, туберкулез, — побоев, пыток, в результате самоубийств и медицинских экспериментов. Освальд «Папа» Кадук — прозвище Папа он получил из-за «особой любви» к детям — давал им надувные шары, прежде чем сделать {abspritzen) в сердце инъекции фенола — десять уколов в минуту [495] .
495
Manvell and Fraenkel, Heinrich Himmler, p. 252.
Когда заключенных вели в газовые камеры, им говорили, что сейчас они примут душ. В газовых камерах действительно на потолках были укреплены ложные душевые лейки. Жертвам говорили также, чтобы они поторапливались, иначе остынет кофе, который ждет их в прихожей [496] . В раздевалке им даже подавали вешалки для одежды, и, как только нагие люди толпой набивались в газовую камеру, за ними внезапно захлопывалась тяжелая железная дверь. Через отверстия в потолке на них тут же сыпались зеленые шарики «циклона Б», и через пятнадцать — тридцать минут — свидетельства разнятся — все были мертвы.
496
Gilbert, Holocaust, p. 678.
«Отсюда уходят только через дымовые трубы», — сказали Примо Леви, когда его привезли в Аушвиц. «Как это?» — недоумевал он. «Но скоро все мы узнали, что это значит», — написал потом итальянский химик [497] . Газовыми камерами заведовали Sonderkommandos, особые команды, набранные из заключенных. Они выполняли самую грязную работу, готовили и чистили газовые камеры и крематории. Эсэсовские Sanitater, санитары, лишь вбрасывали в камеры гранулы газа «циклон Б» и закрывали герметичные двери с резиновыми уплотнителями. Рабочие зондеркоманд успокаивали жертвы в раздевалках, говоря им, нередко на идиш, что они только примут душ и потом вернутся обратно к своим делам и семьям, уводили смутьянов и излишне непослушных, нервных и напуганных людей на задворки крематория, где их эсэсовцы пристреливали из пистолетов с глушителями. На членов зондеркоманд возлагалось множество омерзительных обязанностей. Они помогали старикам раздеться, провожали к газовым камерам и самых неповоротливых заталкивали в душегубки с помощью резиновых дубинок. Пока шел процесс умерщвления, они рылись в личных вещах, искали ценности, украшения, зашитые в одежду, еду — все, что могло пригодиться нацистам; сжигали ненужные предметы вроде альбомов с фотографиями, книг, молитвенников, свитков Торы, детских игрушек. Когда двери открывались, они вытаскивали жертвы из камер, сбривали волосы, осматривали рты в поисках золотых монет, клешами выдирали золотые коронки, срывали иногда вместе с пальцами кольца, снимали серьги, отстегивали протезы и складывали тела на подъемники штабелями по пятнадцать—двадцать трупов. Затем они очищали камеры от человеческих экскрементов и обрызгивали их духами, отобранными у женщин, чтобы у следующей партии не возникло никаких подозрений. Наверху зондеркоманда сжигала трупы в печах крематория, разбивала деревянными колотушками несгоревшие черепа и кости и отвозила огромные массы пепла на тачках в пруд, располагавшийся между двумя крематориями, или на грузовике в Солу, приток Вислы [498] . Обычно в одной газовой камере — а в комплексе Аушвиц-Беркенау круглые сутки действовало шесть камер — бригада из десяти эсэсовцев и двадцати служителей зондеркоманды за девяносто минут умерщвляла две тысячи евреев [499] . Многие эсэсовцы вызывались поработать сверхурочно за дополнительные порции мяса и алкоголя. За двадцать четыре часа в Аушвице иногда удавалось отобрать, задушить газом, кремировать и убрать пепел двадцати тысяч человек.
497
Levi, If This Is a Man, p. 35.
498
Greif, Wept without Tears, pp. 11 — 16, 110, 113—17; Friedlander, Years of Extermination, pp. 503—504.
499
Greif, Wept without Tears, p. 97.
«В большинстве они знали, что их ждет смерть, — говорил бывший узник, служивший в зондеркоманде, Иосиф Закар о евреях, которых он водил в газовые камеры. — Они это чувствовали. Они боялись, элементарно и открыто боялись. Им было страшно. Матери прижимали к себе детей… Они были в ужасном состоянии… Некоторые рыдали от страха и стыда. Они были очень, очень напуганы. Дети вели себя как дети — хватали родителей за руки, прижимались к ним. Что они могли знать? Они ничего не знали» [500] . Жертвам говорили, чтобы они запомнили номера вешалок, на которых оставили свою одежду в раздевалке — коридоре размером пятьдесят на восемьдесят футов, с бетонным полом и деревянными скамьями. Им опять же лгали, создавая видимость, будто они должны лишь помыться и пройти обработку от вшей.
500
Ibid.
Оказавшись в камере, они были обречены на быструю или медленную, но верную смерть. Рудольф Хёсс успел написать мемуары между арестом в марте 1946 года и повешением в апреле 1947 года на собственной же виселице в Аушвице. Не кривя душой, он мог с полным основанием констатировать гораздо большую эффективность газа «циклон Б» по сравнению с угарным газом:
«Опыт показывает, что препарат синильной кислоты, называемый «циклоном Б», вызывает смерть быстрее и надежнее, особенно если в помещении сухо и оно до отказа заполнено людьми и обеспечено достаточно большими впускными отверстиями для газа. Я не знаю такого случая, чтобы, например, в Аушвице через полчаса после впуска газа, когда обычно открываются двери, оставался в живых хотя бы один человек».
Невозможно представить, что должен испытать человек за эти тридцать минут. В новейших газовых камерах крематориев II и III Аушвица гранулы опускались в контейнерах по Drahtnetzeinschiebvorrichtungen (впускным колоннам из проволочной сетки), и газ распространялся более-менее равномерно. В других газовых камерах он скапливался внизу и поднимался вверх, и те, кто был посильнее, подминали под себя слабых, стараясь взобраться повыше и спастись от удушья. «В страхе люди карабкались друг на друга, надеясь выжить, — вспоминал Закар. — Иногда на телах почти вся кожа была содрана под воздействием то ли газа, то ли ног» [502] . Жертвы бились в двери и стены, их вопли и рыдания были слышны тем, кто находился снаружи. Когда служители зондеркоманд входили в камеру, перед ними открывалось жуткое зрелище. Один историк представил ее таким образом: «Бафовые растрескавшиеся тела, выпученные, вываливавшиеся из орбит глаза, разинутые рты с пугающей реалистичностью свидетельствовали о муках, которые испытывали люди в последние минуты жизни» [503] .
502
Greif, Wept without Tears, p. 97.
503
Ibid.,рр. 11-16.
Охранник из Аушвица Отто Молль рассказывал в Нюрнберге о том, что матери иногда прятали младенцев среди одежды в раздевалках: «Узники, сортируя вещи, находили детей и бросали их в газовую камеру». Его спрашивали и о быстродействии газа «циклон Б». «Газ впускался через отверстие, — хладнокровно отвечал он. — Минуты через полторы после того, как впускался газ — конечно, я могу говорить только приблизительно, так как мы не засекали время и нам это было неинтересно, — да, минуты через полторы, мы не слышали никакого шума, то есть из газовой камеры не раздавалось никаких звуков». Вопрос: «А какие звуки вы слышали до этого?» Ответ: «Люди плакали и визжали» [504] . Имеются и другие свидетельства, подтверждающие, что смерть наступала довольно быстро.
504
Overy, Interrogations, p. 397.