СМЕРШ в Тегеране. Из архивов КГБ
Шрифт:
Через несколько дней контрразведчик от имени руководства ВЧК гарантировал выполнение этой просьбы. Добржинский еще больше разоткровенничался. Он признался, что в действительности является главным резидентом польской разведки в Советской России и назвал имя другого резидента, действовавшего в Петрограде, Виктора Стацкевича. По его мнению, он работает на 2-й отдел польского генштаба — военную разведку.
Под негласным сопровождением чекистов Артузов с Добржин-ским выехали в Петроград и вышли на коллегу последнего — второго польского
Надо заметить, что весь ход операции находился на контроле у высшего руководства ВЧК. Проверочные мероприятия были настолько масштабными, что о ходе операции и путях ее возможной реализации Дзержинский докладывал Ленину. Председатель Совнаркома полностью одобрил ее замысел.
Арестованным разведчикам было обещано, что все их негласные помощники, сотрудничавшие с ними по патриотическим убеждениям, будут отпущены в Польшу, а платные агенты преданы суду.
К концу июля 1920 года Особый отдел ВЧК арестовал более десяти тайных агентов польской разведки. Свое слово Дзержинский сдержал: после окончания следствия поляков доставили на Западный фронт и переправили на родину.
Как известно, в это время шли жаркие бои на польско-советском фронте. Красная армия отступала под натиском быстро пополненных личным составом и хорошо вооруженных за счет средств США и других стран Антанты польских войск.
Именно в этот грозный час, наступивший для молодой Советской республики, Артузов еще раз решил рискнуть — включил Добржинско-го и Стацкевича в оперативную группу, которая направлялась на Западный фронт. Это был рискованный, хотя и оправданный шаг, потому что строился на психологически выверенных посылах и на доверии.
Цель этой группы заключалась в следующем: оказать действенную помощь армейским контрразведчикам в ликвидации подпольных звеньев уже известной «Польской организации войсковой». Ее агентура подрывала войсковые эшелоны Красной армии, убивала командиров и политработников, доводила дезинформацию до нашего командования, вела разведку в полосе боевых действий фронта и прочее.
Интересно заметить, что в списках оперативной группы Добржин-ский значился в должности сотрудника для особых поручений Особого отдела ВЧК под фамилией Сосновский. Этот псевдоним, как партийная кличка у революционеров, закрепился за ним на всю последующую жизнь.
Прибыв на Западный фронт, Сосновский стал изучать контингент из числа польских военнопленных, находящихся в следственных изоляторах и фильтрационных лагерях. Наиболее лояльно настроенных к советской власти задержанных и пленных отбирал.
Таким образом, он постепенно сколотил небольшую боевую группу, перед которой была поставлена задача проникнуть в конкретную диверсионно-террористическую организацию. По данным разведки Красной Армии именно эта организация готовила покушение на жизнь командующего Западным фронтом Тухачевского.
Вместе с несколькими членами своей группы, в которую, кстати, входила девушка под именем Пшепилинская, они сумели внедриться в нужный объект — конкретную контрреволюционную организацию и сорвать план убийства командующего фронтом.
Сосновский и его группа обезвредила в полосе фронта не одну польскую диверсионно-террористическую группу. Они тем самым нанесли серьезный удар по планам Варшавы. О деятельности «коварного предателя» польская разведка доносила даже Пилсудскому, который поставил задачу своему генштабу любыми средствами и как можно скорее физически уничтожить Добржинского.
Под эту цель 2-м отделом польского генштаба специально готовились террористы.
В то же время, за конкретные оперативные результаты и заслуги перед Советской Республикой недавний польский резидент Сосновский был представлен к высокой правительственной награде. Его наградили орденом Красного Знамени. Вскоре Сосновского зачислили кадровым сотрудником в штат центрального аппарата ВЧК, которой он отдал все свои лучшие годы.
Однако польская военная разведка не могла успокоиться, и охота на Сосновского продолжалась. Об этом свидетельствовало задержание некого Борейко, который направлялся в Москву для совершения террористического акта, «акта возмездия» в отношении нашего героя.
На следствии террорист признался, что он был послан 2-м отделом польского генштаба (военная разведка) для физического устранения чекиста — поляка. Бдительность и профессионализм сотрудников ВЧК предотвратили опасное преступление — спасли жизнь смелого оперативника.
Дальнейшая судьба Сосновского такова. Он стал одним из руководителей созданного в мае 1922 года специального подразделения органов государственной безопасности по борьбе со шпионажем — Контрразведывательного отдела Секретно-оперативного управления ГПУ республики.
С 1927 по 1929 гг. проходил службу в должности секретаря Секретно-оперативного управления ОГПУ.
В 1929 году становится уже начальником КРО полномочного представительства по Белорусскому военному округу, затем по Центрально-Черноземной области. На этих должностях он проработал до 1931 года.
В 1931 — 1935 годах — соответственно начальник отделения, заместитель начальника Особого отдела ОГПУ — ГУГБ НКВД СССР.
С мая 1935 года его неожиданно отправляют на периферию и назначают с явным понижением — заместителем начальника управления НКВД по Саратовскому краю. Это был опасный в те годы признак…
Он и сам понимал, что его ставят в положение козла отпущения.
Так и случилось, в ноябре 1936 года контрразведчика арестовывают. По архивным данным смелого и преданного чекиста расстреляли 15 ноября 1937 года.
Реабилитирован Сосновский только в 1958 году по просьбе самих чекистов, пересматривающих в то время некоторые дела незаслуженно репрессированных коллег.
Интересно то, что в контрразведывательном подразделении по борьбе со шпионажем с 1922 года вместе с Сосновским стал работать и Виктор Стацкевич под фамилией Кияковский.