Смерть и побрякушки
Шрифт:
– Ты меня неправильно поняла, Мариночка. Я же о тебе заботился, думал, тебе мальчика на свою зарплату поднимать придется, жизнь свою гробить. Раз пацан богатый наследник, можешь его оставить.
– Разрешаешь, значит? Ну спасибо, чтобы я без твоего дозволения делала.
– Конечно, женщина должна слушаться своего мужчину, - самодовольно зачастил Обстоятельство.
Марина хмыкнула. Она уже и забывать стала, что сарказма Обстоятельство не воспринимает напрочь. Марина сообразила, что за прошедшие недели вообще полностью выкинула "своего мужчину" из головы. Надо же, как быстро! Вроде бы раньше
– ...и вообще, бабе без мужика тяжко, - продолжал вещать Обстоятельство, - Совета спросить не у кого, а у вас ведь головы для бизнеса природой не приспособлены. Представляю как ты там мучаешься с громадной корпорацией. Наверное, мечтаешь, чтобы кто-нибудь помог, поддержал, снял тяжесть с хрупких плеч...
– Хочешь, чтобы я тебе свое кресло уступила?
– с тихой змеиной ласковостью поинтересовалась Марина.
Обстоятельство на мгновение замялся:
– Нет-нет, как можно! Я знаю, в "Worldpress" и женские журналы есть, тут ты, как женщина, лучше разбираешься. А в остальном я всегда готов взять на себя... Будем вместе - и на работе, и дома. Прямо как Ромео и Джульетта.
Марина в ужасе зажмурилась. Господи, хорошо хоть не как Отелло и Дездемона.
– Опыт у меня есть, ты же знаешь, у нас в Комитете молодежи пресс-релизы только я составляю.
Марина сморщилась, словно откусила кислого весеннего яблока. Она таки открыла в газете рубрику "Нарочно не придумаешь", пополняя ее исключительно перлам из пресс-релизов Обстоятельства. "Позорные слухи не имеют под собой ни одного градуса поддержки". Или еще того милее: "опытный пастух деликатно поступает с козлом, не подрывая его авторитет среди баранов".
Но Обстоятельство, уважающий себя работник пресс-центра, газет не читал, а потому продолжал:
– Корпорация, небось, уже в запустение приходит. Покойный хозяин не был профессионалом, а ты - слабая женщина: подчиненные творят, что хотят. Но ты не волнуйся, я их к ногтю приберу, дело налажу. Такой простор для творческой инициативы!
Марина содрогнулась. Помнится, Эдичка тоже жаждал проявить творческую инициативу. Теперь Марина точно знала, что делать, если вдруг понадобиться разорить "Worldpress" в дым. Запустить сюда Обстоятельство, объединить его с Эдичкой, а потом быстро-быстро убегать, чтобы не погребло под обломками.
– Кто лучше близкого человека сумеет о тебе позаботится...
– продолжал вещать Обстоятельство.
Марина презрительно скривила губы. Ну вот, мелькала последнее время голубая мечта, чтобы кто-нибудь пожалел ее, бедную и заморенную, позаботился не только о Сашке, но и о ней, Марине. Мечтала - получи: кушай, не обляпайся.
Права Марго, суматошная жизнью работающей тетки-одиночки - это счастье. По сравнению с заботливым Обстоятельством. Надо прекращать корчить рожи в ответ на его прочувственные речи - все равно по телефону не видно - и послать его куда подальше.
Между тем Обстоятельство позволил
– Ты, говорят, свою Марго журналами управлять поставила, зарплата больше депутатской. А мне даже не позвонила... Ну ничего, я тебя прощаю, говори, куда подъезжать.
– Если вы, Владимир, хотите у нас работать, составьте резюме, приложите две рекомендации и направьте в отдел кадров. Мы рассмотрим вашу кандидатуру, если появится свободная вакансия.
– Курочка, лисичка, что так официально, не чужие ведь, - заныл Обстоятельство, - Давай напрямую, через главу корпорации вопросик с моим трудоустройством решим, а?
– Через главу, - задумчиво протянула Марина, - Попробуйте, только это не ко мне. Главой корпорации является Александр Павлович Севастьянов. Можете обратится прямо к нему. Глядишь, и сумеете уговорить, например, взятку дать. Даже подскажу чем. Он шоколадки очень любит. Правда, приказ о назначении подписать не сумеет, буквам не обучен.
Она аккуратно положила трубку и воззрилась на Марго. Та изо всех сил старалась держать любопытство в узде, но в конце концов сдалась:
– Кто звонил?
– Недостающая часть комплекта. Мужичок.
– Этот твой, как его, Обстоятельство? Гони его в шею.
– Ты непоследовательна. То советуешь мужичка завести, то - гони в шею.
– Ты, мастер слова, внимательнее слушать надо. Я же сказала - "хорошего", а не абы какого, - наставительно подняла палец Марго.
– Ну его к бесу, давай о деле. Я тут подумала, мы целый комплект журналов выпускаем, но одного не хватает. Мужского. Эдакого местного "Playboy". Как считаешь?
– Вложения потребуются, - с сомнением покачала головой Марина, - На повседневную работу и оборотных средств хватает, а тут капитал тронуть придется. Не знаю, можем ли мы это себе позволить, я еще в финансовой ситуации толком не разобралась.
– Так разберись, в банк съезди.
– Надо бы, - кивнула Марина. И поднялась.
– Знаешь, прямо сейчас и поеду, давно пора.
"Она стояла на пороге, глаза ее метали молнии".
– Светлана!
– яростным гонгом ударило от порога.
Секретарша Светочка толчком задвинула ящик с припрятанным в нем любовным романом и вскочила.
Такой она еще новую начальницу не видела. Уезжала в банк вроде женщина как женщина, а вернулась... Фраза из романа приобрела плоть и смысл. На пороге стояла разъяренная фурия и ее бешенный взгляд чертил мебель и стены проплавленными штрихами. Света готова была поклясться, что в приемной запахло горелым пластиком. Света невольно съежилась, представив, как Марина переводит взгляд на нее и на секретарском стуле остается лишь горстка пепла, да сережки, сплавившиеся с пломбами.
Но Марина не смотрела на Свету. Уставившись прямо перед собой, она произнесла, металлически разделяя слова:
– Макарова. Ко мне. Сию минуту.
– Не пойдет, права станет качать, - робко возразила Света.
Марина все таки перевела на нее взгляд. Сдавленно охнув, Света сорвалась с места.
Чеканя шаг, Марина проследовала к себе и уселась, выжидательно уставившись на дверь.
Через секунду дверь распахнулась и Макаров буквально влетел в кабинет. Похоже, испуганная Света просто забросила его внутрь, словно нашкодившего щенка.