Смерть Ильи Ильича

Угаров Михаил Юрьевич

ОЛЬГА. Monsieur Обломов, я… Я не знаю, продолжать ли разговор с вами?

ОБЛОМОВ. И вдруг… Ни с того, ни сего… (Зажмурился. После паузы.) Я полюбил вас!

ОЛЬГА (в панике). Я… Простите, я должна идти…

ОБЛОМОВ. Постойте минуточку! Мне стыдно. Поверьте, это вырвалось невольно. Я не смог удержаться. Я сам теперь жалею! Бог знает что дал бы, чтоб воротить глупое слово. Забудьте! Тем более, что это – неправда.

ОЛЬГА. Неправда? Что неправда?

ОБЛОМОВ.

Уверяю вас, это только минутное. От музыки.

ОЛЬГА. Все же я пойду. Ma tante ждет.

ОБЛОМОВ. Вы в салочки играете? Или в пятнашки? Это очень просто, я вас мигом научу. Хотите, сейчас и начнем? А лучше – в жмурики! У вас платок есть?

ОЛЬГА. Платок?

ОБЛОМОВ. Как же! Без платка нельзя. А то будете подглядывать – я вас знаю! (Жалобно.) Вы сердитесь на меня. (Решительно.) Нет, кончено! Я не стану больше слушать вашего пения!

ОЛЬГА. Я… Я и сама не стану петь! (Порывается уйти.)

ОБЛОМОВ. Стойте! Если вы вдруг уйдете… Я… Пожалейте, Ольга Сергеевна! Я буду нездоров, у меня колени дрожат, я насилу стою. Под ложечкой тяжесть. Ноги отекают. В сердце отверделость. Дыханье тяжело. Приливы к голове.

ОЛЬГА. Отчего?

ОБЛОМОВ (мотает головой). Не скажу! А то вы уйдете! Мне опять плакать хочется, глядя на вас. Никак не слажу с собой!.. Может быть, вы споете еще раз?

ОЛЬГА. Ни за что!

ОБЛОМОВ. А в пятнашки? Или в горелки? Вы платок для жмурок обещали!

ОЛЬГА (смеясь). Monsieur Обломов!.. Честно говоря, я в растерянности… Не знаю чего в вас больше – наивности или коварства? Или, может…

ОБЛОМОВ. …глупости? Может быть. Я ленив и толст. Наверное, не очень умён… Ах, как жаль, что у вас одна нога не короче другой! Тогда бы вы меня полюбили.

ОЛЬГА (смеясь). Вас нельзя любить! Посудите сами, как же любить человека, который не сходит с дивана?

ОБЛОМОВ. Я слезу! Вот увидите! Я даже, знаете, что сделаю? Ради вас. Я… Я в Гостиный Двор пойду!

ОЛЬГА. Вот подвиг! Почему – в Гостиный?

ОБЛОМОВ (поёжился). Там очень страшно.

ОЛЬГА (смеясь). Я таких жертв не приму! Обещайте мне вот что…

ОБЛОМОВ. Обещаю.

ОЛЬГА. Не ужинать на ночь.

ОБЛОМОВ (ошарашен). Совсем?

Ольга молчит, испытующе смотрит на Обломова.

(В панике.) И бараньего ребрышка нельзя? И рябчикова крыла тоже?

ОЛЬГА. Нельзя.

ОБЛОМОВ (помолчав). Хорошо. Я обещаю.

ОЛЬГА.

Господин Обломов! Если б кто-нибудь слышал наш с вами разговор… Я не смогла бы объяснить… о чем мы с вами тут разговаривали… Но поверьте, скучно мне с вами не было ни минуты! Я, кажется, не усну ночь. Может быть, захвораю…

Ольга убегает.

Сцена пятая.

Входит Аркадий, доктор.

Он в очках, на лице у него белая марлевая повязка.

Он проходит прямо к столу с зеленой скатертью, стучит.

АРКАДИЙ. Эй! Кто-нибудь дома?

ОБЛОМОВ (из-под стола). Нет! Зачем так кричать? Я и так слышу. Никого дома нет.

АРКАДИЙ. Совсем-совсем никого? А разве это не ваш голос?

ОБЛОМОВ. По-моему, нет.

АРКАДИЙ. А это разве не вы?

ОБЛОМОВ. Не я.

АРКАДИЙ. Я должен проверить. Вылезайте!

Из-под стола вылезает Обломов.

Узнать его невозможно, – вместо вечного халата на нем теперь бордовый фрак с желтой бабочкой.

(Критически оглядывая Обломова.) Действительно, это не вы.

ОБЛОМОВ (пугаясь). Вы кто? Что вам нужно?

АРКАДИЙ. Я ваш доктор. Аркадий Михайлович.

ОБЛОМОВ (представляясь). Обломов. Илья Ильич.

Пауза.

Присматриваются друг к другу. Узнали.

АРКАДИЙ. Вас, видно, сбила с толку марлевая повязка?

ОБЛОМОВ. А вас?

АРКАДИЙ. Фрак… Где же теперь ваш халат?

ОБЛОМОВ. В шкапу. Я его больше не надену.

АРКАДИЙ. Что-то случилось?

ОБЛОМОВ. А с вами? (Указывая на марлевую повязку.)

АРКАДИЙ (указывая на стол). Может, пройдем в дом?

ОБЛОМОВ (быстро). Нет-нет!

АРКАДИЙ. Видите ли, Илья Ильич… После первого моего визита к вам, придя домой, я почувствовал легкое недомогание. На которое поначалу не обратил должного внимания. Помните, вы чихнули под столом? Я лег на диван и встал лишь к обеду другого дня. Потом снова лег и заснул. А проснувшись… Мне не захотелось больше вставать.

ОБЛОМОВ (быстро). Ужинали на ночь?