Смерть королей
Шрифт:
Честер лежал в диких краях Мерсии, и я нашел войска Этельреда в трех милях от форта Хэстена.
Более ста пятидесяти воинов следили за Хэстеном и не давали ему окрепнуть, разоряя фуражиров.
Над ними предводительствовал парнишка по имени Меревал, который, казалось, обрадовался моему приезду.
— Ты приехал, чтобы убить мрачного ублюдка, господин? — спросил он меня.
— Только посмотреть на него, — ответил я.
На самом деле, я приехал, чтобы посмотрели на меня, хотя и не рискнул поведать кому-нибудь о своей цели. Я хотел, чтобы датчане знали, что я в Честере, поэтому я прошел со своими людьми на юг от старой римской крепости и водрузил стяг с волчьей головой.
На мне была моя лучшая кольчуга, до блеска начищенная моим слугой Осви, я проехал рядом со старыми стенами, и один из людей Хэстена мог бы попытать счастья и пустить в меня стрелу.
Я увидел, как в воздухе промелькнуло перо, и маленькая стрела воткнулась в дерн в нескольких шагах от копыт моего коня.
— Он не сможет защитить все стены, — с тоской сказал Меревал.
Он был прав. Римский форт в Честере был огромен, почти как город, и людей Хэстена не хватало, чтобы расставить их на протяжении всего обветшавшего крепостного вала.
Мы с Меревалом могли объединить силы и атаковать ночью и, возможно, нашли бы незащищенный участок стены, а затем вступили в жестокий бой на улицах, но у нас было почти столько же воинов, сколько и у Хэстена, и мы не могли пойти на такой риск.
Мы могли потерять людей, побеждая противника, который уже был повержен. Поэтому я ограничился тем, что дал Хэстену понять: я приехал сюда, лишь чтобы подразнить его. Он ненавидел меня.
Всего год назад он был величайшим среди северян, а теперь прятался, как побитый лис в своей норе. И это я довел его до такого состояния.
Но это был хитрый лис, и я знал, что он уже продумывает, как бы восстановить свои силы.
Старый форт был построен в большой излучине реки Ди. Сразу за его южной стеной находились развалины огромного каменного сооружения, бывшего когда-то ареной, где, по словам священника Меревала, христиан скармливали диким зверям.
Некоторые вещи слишком невероятны, я не был уверен, что поверил в это. Остатки арены стали бы отличным бастионом для небольшого войска Хэстена, но вместо этого он собрал всех своих людей в северной части форта, где река текла вблизи стен.
Там он держал пару небольших кораблей, не что иное, как старые торговые лодки, которые, видимо из-за течи в них, были наполовину вытащены на берег.
Если бы на него напали и отрезали от берега, эти корабли помогли бы ему переплыть через Ди и сбежать в соседние пустоши.
Меревала озадачило моё поведение.
— Ты пытаешься вызвать его на бой? — спросил он меня на третий день, когда я опять подъехал к старой крепостной стене.
— Он не станет биться, — ответил я, — но я хочу, чтобы он вышел и встретил нас. И он выйдет — он не сможет устоять.
Я остановился на прямой как стрела римской дороге, сбегавшей к двум арочным воротам, ведущим в форт. Сейчас ворота были забаррикадированы огромными бревнами.
— Ты, наверное, знаешь, что однажды я спас ему жизнь?
— Я не знал.
— Были времена, когда я думал, что сглупил. Мне следовало прикончить его при первой же встрече.
— Прикончи его сейчас, господин, — предложил Меревал, потому что Хэстен как раз вышел из западных ворот форта и неторопливо ехал к нам.
С ним было еще три всадника, Они остановились около юго-западного угла форта — между стенами и развалинами, Хэстен поднял обе руки вверх, показывая, что намерен только поговорить.
Я развернулся к нему и пришпорил коня, но позаботился остановиться на расстоянии, недоступном для выстрела из лука с крепостного вала. С собой взял только Меревала, оставив остальных наблюдать со стороны.
Хэстен подъехал улыбаясь, будто эта встреча была ему очень приятна. Он не слишком изменился, только теперь он носил бороду, которая уже поседела, хотя его густые волосы были еще белокурыми.
У него было обманчиво открытое, полное очарования лицо с веселыми ясными глазами. Он носил дюжину браслетов и, несмотря на теплый весенний день, плащ из меха котика.
Хэстен всегда любил выглядеть состоятельным. Люди не пойдут за бедным лордом, тем более за скаредным, и поскольку он надеялся вернуть свое богатство, ему приходилось делать уверенный вид. Он притворился, что очень рад видеть меня.
— Лорд Утред! — воскликнул он.
— Ярл Хэстен, — произнес я, стараясь, чтобы его титул звучал как можно неприятнее, — разве ты не должен уже быть королем Уэссекса?
— Это удовольствие откладывается, — ответил он, — а пока позволь поприветствовать тебя в моем нынешнем королевстве.
Я рассмеялся, на что он и рассчитывал.
— В твоем королевстве?
Он простер руку над унылой долиной реки Ди внизу.
— Никто не называет себя королем этих мест, почему бы мне не стать им?
— Это земли лорда Этельреда, — сказал я.
— А лорд Этельред щедро распоряжается своим имуществом, — произнес Хэстен, — я слышал, даже благосклонностью своей жены.
Меревал зашевелился позади меня, и я упреждающе поднял руку.
— Ярл Хэстен шутит, — произнес я.
— Конечно, шучу, — без улыбки сказал Хэстен.
— Это Меревал, — представил я ему своего попутчика, — он служит лорду Этельреду. Он может снискать расположение моего кузена, убив тебя.
— Он бы угодил ещё больше, убив тебя, — проницательно сказал Хэстен.
— Это так, — согласился я и взглянул на Меревала. — Ты хочешь убить меня?
— Господин! — потрясенно сказал тот.
— Мой лорд Этельред, — сказал я Хэстену, — желает, чтобы ты ушел с его земли. У него и без тебя полно забот.
— Лорд Этельред, — произнес Хэстен, — может приехать и выгнать меня.