Смерть мафии!
Шрифт:
— Ты закончил свой панегирик? — спросил Сеймур ледяным тоном.
— Да, закончил. Но считаю, что на совете кому-то следует предложить всем нам на время исчезнуть с горизонта. Как бы то ни было, не мешало бы немного отдохнуть. Я пообещал жене, что мы поедем в Акапулько. Заодно предоставим поле деятельности хит-менам, а когда все будет кончено, можно спокойно вернуться.
Пласки хихикнул. Сеймур смотрел на Таррина с нескрываемым презрением. В этот самый момент широкие двустворчатые двери распахнулись, и в гостиную вошли пятеро, причем в центре группы находился тот, что постарше,
— Итак, — спросил он тихим голосом, — что тут у вас происходит?
Взгляд босса переходил с Сеймура на Пласки, с Пласки на Таррина и вновь возвратился к Сеймуру.
— Во всем виноват этот сумасшедший Болан, — начал сдавленным голосом Сеймур. — Первый контракт сорвался. Он оказался хитрее двух дураков из Филадельфии. Кончилось тем, что он их прихлопнул.
— Да, я знаю, — спокойно ответил босс.
— Но он на этом не остановился! — вмешался в разговор Пласки. — Разгромив мою фирму, смылся с депозитом — четвертью миллиона долларов.
— Он сжег мой лучший дом и запугал до смерти жену, — добавил Таррин, разглядывая свои пальцы.
— А также убил моих людей и разграбил виллу, — пробормотал Сеймур. — Устроил настоящий бордель.
— Бордель?
Сеймур кивнул:
— Он покрасил воду в бассейне. Перерезал телефонные и электрические провода. Распорол ножом мебель и все матрацы в доме.
Сеймур, пожав плечами, добавил:
— Лично я называю это «устроить бордель».
— Он еще воспользовался портретом Уолта как мишенью, — съехидничал Таррин и усмехнулся. — Такой, знаете ли, хороший был портрет, над камином, в стиле «президент-генеральный директор».
— Это один солдат или целая армия? — спросил босс, удивленно приподняв брови.
— Это один псих! — с бешенством вскричал Сеймур. — Послушайте, Серджио, нужно что-то предпринять.
— Так что вы уже сделали? — осведомился тот. Трое потерпевших в смущении переглянулись.
— Кроме того, что спрятались, — деликатно кашлянул старик. — Что, неужели Организация стала такой беззащитной? Такой слабой, что один человек, один, — Серджио повысил голос, — может загнать ее в нору?
— Это не совсем простой тип, — сказал Таррин, оправдываясь. — Я когда-то знавал одного сержанта…
— О-о! Да заткнись ты со своими дурацкими историями про сержанта-бабника! — закричал Сеймур, у которого уже начали сдавать нервы.
Таррин снова вскочил с кресла и потряс кулаком у него под носом.
— Еще одно слово про моих баб, и я надаю тебе по роже! Ты понял? По роже! Мистер контролер!
— Сядь и замолчи, Леопольд, — вмешался Серджио. — Зачем сердиться друг на друга? Ведь у вас есть общий враг, разве не так?
Он укоризненно посмотрел на Сеймура:
— Это ваша вина, Уолтер, вы несете всю ответственность. Именно вы сделали первую и самую главную ошибку: позволили ему войти в Организацию, дав возможность узнать нас и шпионить за ними. Теперь преимущество на его стороне. Сейчас он может затаиться, прекрасно зная, что у нас очень мало шансов найти его. Все это стоит дорого, очень дорого.
— У меня с самого начала были сомнения, — оправдываясь, сказал Сеймур. — Его привел Пласки. Я ждал, когда он выдаст себя.
— Несчастный идиот! — скрипнул зубами Таррин. — Кого он выдал?
— Молчать! — взревел взбешенный старик. — Вы уже наделали массу глупостей, пора бы забыть о них. Вам это понятно или нет? Еще одна, только одна ошибка, и состоится большой совет всей семьи, тогда полетят головы! Ясно вам, болваны?!
— Да, Серджио, — робко ответил Таррин.
— А вам? — спросил старик, по очереди разглядывая колючими глазами Сеймура и Пласки.
— Конечно… конечно, Серджио, — торопливо подтвердил Сеймур.
— Я понял, Серджио, — быстро добавил Пласки.
— Лет двадцать назад я бы не сидел рядом с такими людьми, как вы, — буркнул Серджио с нескрываемым презрением. — Ладно, слушайте меня. Я сделал на Болана открытый контракт. Но вы не должны довольствоваться этим и отсиживаться по норам. У вас есть деньги, головы на плечах, вы имеете власть и, в конце концов, ведь вы же мафиози! В таком случае почему Серджио должен интересоваться вашим Боланом? А? Болан имеет претензии к Уолтеру, Натану и Леопольду. Так? Болан даже не знает о существовании Серджио. Разве я не прав?
Он щелкнул пальцами и, едва глянув на охранника у дверей, показал жестом, что хочет выпить. Телохранитель тут же скользнул за стойку бара и налил вина в высокий бокал, который поставил перед стариком. Серджио поднял бокал и отпил глоток. Остальные молча наблюдали за ним. Телохранитель занял свое место у двери. Серджио снова пригубил вино и поставил бокал на стол.
— Тем не менее, — продолжал он, — Серджио поставил на кон сто тысяч долларов, чтобы спасти вас. Как видите, семья заботится о вас и защищает. Так будьте же достойны ее!
В этот самый момент широкое окно в другом конце гостиной разлетелось вдребезги. Мафиози, подававший Серджио бокал вина, хрипло вскрикнув, ничком рухнул на пол. Хрустальный бокал, превратился в пыль, на столе осталась только небольшая красная лужица. Гулкие звуки выстрелов — ба-бах! — бах! — бах! — из карабина большого калибра докатились сюда с опозданием и словно оживили парализованных ужасом людей, сидевших вокруг стола. Все четверо с искаженными от страха лицами как по команде бросились на пол.
Стрельба прекратилась так же внезапно, как и началась. Таррин поднял голову и увидел прямо перед собой испуганные глаза Серджио.
— Теперь он знает вас тоже, дядя Серджио.
Пласки и Сеймур тяжело дышали, словно после забега на марафонскую дистанцию. Четверо телохранителей лежали на прекрасном паркетном полу в странных, неживых позах. Вокруг них лужицами расплывалась кровь и, стекая ручейками к центру гостиной, впитывалась в густой белоснежный ковер.
Дергающиеся губы Серджио раздвинулись в хищном, зверином оскале, и в бессильной ярости он ударил кулаком по ковру: