Смерть обреченных на жизнь
Шрифт:
– Ну, спасибо. Ты только что оскорбил своего единственного друга.
– В этом и есть истинное предназначение друзей – срывать на них зло и говорить им гадости. Потому что от всех остальных за это можно схлопотать по шее, – пожал плечами Яго. – К тому же ты не единственный, есть еще Джейсон.
– О да!!! Джейсон за подобную фразу в его адрес, просто прикопал бы тебя где-нибудь на заднем дворе твоего дома, выпил бы из своей фляжки глоток другой в память о друге Яго, и пошел бы дальше бродить по свету.
– Вот поэтому, я с ним себя подобным образом не веду.
– Ну, да.
– Только если она снова не захочет, чтобы ты спас меня от нее.
– Да, это было впечатляюще. Не знаю, чтобы мы делали, если бы не явился Хулиан. Он оказался как никогда кстати, а ты был беспричинно груб с ним.
– Не говори мне о том, как вести себя с этим уродом. – Взорвался Яго. – Он копался в мозгах Мины! Я уверен, она видела в те сутки что-то такое, что может выдать его. Наверняка он как-то замешан в смерти ее матери и моего отца! – то, с какой страстью и ненавистью говорил Яго, немного напугало Дэймона. Он никогда не видел своего друга таким озлобленным. Впрочем, разве можно его судить за это? Яго потерял отца, а Мина мать. И кто-то, определенно, был в этом виноват.
– Я не говорю, что он хороший, а говорю о том, что он очень могущественный. В глубине души я допускаю, что он самое могущественное существо этого мира.
– Могущественней Кейсаров?
– Наверняка. Кейсарам с самого начала была дана сила, которая превосходила остальных, и им незачем было рыпаться. Всю свою жизнь они провели, развлекаясь. Корины всегда чувствовали свое двойственное положение. С одной стороны они входили в разряд Великих Персон. А с другой были самыми слабыми среди Великих. Они стремились к развитию. И Хулиан был впереди всех в этом своем стремлении. Он никогда не останавливался. Я почти уверен, что он давно переплюнул в могуществе всех наших Кейсаров. Мой отец говорит, что единственный кто мог с ним потягаться, это твоя покойная тетя Габи. Она была столь же одержима в вопросах саморазвития.
– Видимо, все-таки недостаточно, раз он смог ее победить.
– Ты так уверен, что это он! А если ты ошибаешься? А если это кто-то другой, а ты потратишь все силы на борьбу с Хулианом. Я не хотел тебе говорить, но отец считает, что Корин Фоли не мог причинить вред твоей тетке.
– Это почему же? – заранее подозревая, какой ответ услышит, спросил Яго.
– Потому что он любил ее.
– Это было почти пятьсот лет назад, – неуверенно фыркнул Яго.
– Ты знал об этом? Не важно. Что такое пятьсот лет для Персоны? Примерно, то же, что для нас с тобой десять лет? Или и того меньше?
– Не понимаю, что может знать твой отец о том, что было между моей тетей и Хулианом.
– В те времена он был близким другом Корина Фоли. Они вместе учились, развивались и старались достичь чего-то нового.
– Никогда не слышал о том, что у Хулиана были друзья.
– И тем не менее. У нас в доме масса отпечатков, на которых мой отец и Корин Фоли кутят на очередной пирушке.
– Неужели было время, когда Хулиан был веселым и посещал пирушки?
– Отец говорил, что он был страшным гулякой. Пытался весельем заглушать жажду безумия. Опять же на любой попойке всегда найдутся желающие помахать кулаками и, можно было пригубить глоток, другой, крови Куори никого не убивая. К тому же Хулиан был уверен, что убийство может лишить его возможности продвигаться в своем развитии. Отец еще и поэтому уверен, что Хулиан не убивал. Это противоречит всему тому, во что Корин Фоли верит. Последний известный случай, когда Джул пытался кого-то убить, это был твой отец.
– Что? – знавший о давней вражде Корина Фоли с отцом, Яго тем не менее был потрясен услышанным. – О чем ты?
– Ты не знаешь, о дуэли твоего предка с Джулом?
– Первый раз слышу.
– Это было когда, Химена заявила, что Хулиан подправил мозги Габриэлле, чтобы пробудить в ней любовь. Твой отец вызвал его на дуэль за честь сестры.
– Но зачем? Какой в этом смысл, если они оба бессмертны!
– Гм.... Даже не знаю, как и сказать об этом.... – Дэймон неловко замялся, отводя в сторону глаза.
– Скажи, как есть! Ну же!
Дэйм пожал плечами, и, закатив глаза, нехотя произнес:
– Мой папа считает, что подобным образом твой отец пытался покончить с собой. В то время он был сильно увлечен этой идеей. Настолько, что даже попытался отрубить себе голову! Но, как ты догадываешься, абсолютно безуспешно.
Яго, которому уже довольно давно казалось, что на него обрушилось небо, пытался справиться с новым ударом. Услышать такое было бы нелегко в любом случае, а учитывая все, что происходило в последнее время....
Чтобы отвлечь друга от мрачных мыслей, Дэймон решил не давать ему возможность погрузится в размышления.
– Яго, я не думаю, что это Хулиан. Он жестокий, и беспощадный, но он уже много веков старался избегать убийств. Как любит пошутить мой отец: “Убийство и Хулиан понятия несовместимые. Это слишком примитивно и великодушно для него. Способы развлечения Корина Фоли значительно более тонкие и изощренные”.
– Да, но последние годы они не общались. Он мог изменить свою точку зрения. Что мы о нем можем знать?
– Возможно. Но возможно и нет. Ты не должен на нем зацикливаться. Фарана тебя побери, Яго, надо искать и других возможных врагов.
Марко нетерпеливо мигнул фарой, и снова отвлек Фарго от наблюдения.
– Ну что еще? – недовольно заворчал кот.
– Твой брат не появлялся уже несколько тысяч лет. Тебя не беспокоит, что с ним случилось?
– Почему меня это должно беспокоить? Он вполне может позаботиться о себе сам.
– Скажи, а какова природа вашего братства?
– Сколько же у тебя сегодня вопросов! Наш отец создал нас близнецами из собственной плоти и крови. Он решил, что очень оригинально создать абсолютно одинаковых внешне и разных характером сыновей и понаблюдать, как будут разниться миры, создаваемые ими.
– Я думал, что все-таки вас породила мать.
– Марко, ты столько лет уже со мной и так и не понял, что женщин демиургов не бывает? А демиурга может создать только демиург.
– Но почему, у них же такая богатая фантазия?