Смерть особого назначения
Шрифт:
– Да ты не спи, разливай! – огрызнулся Евгений. И продолжил рассказ: – Компьютеры на «Фантоме» превратились в стойки оплавленного металла и горы мусора. Борин корабль расстреливали в упор, почти как на тренировке...
Кочеванов схватил стакан, опрокинул в себя, не дожидаясь, пока Зорин наполнит остальные емкости. Штурман зажмурился, чуть помолчал, но потом заговорил быстрее. Слова просились наружу:
– Видно, сначала фрины взяли разведчика в кольцо, уничтожили стрелков возле орудий. А потом, когда «Фантому» уже нечем было отвечать, использовали его как грушу для битья! Суки!
Штурман не выдержал,
– Все компьютеры – груды металла, радиодеталей, пластмассового мусора. Техники до самого вечера искали в собранном хламе уцелевшие флэш-носители. Все, что нашли, передали в лабораторию на компьютерный анализ, тогда уже дешифровщики взялись за дело. Результатов ждали и Кравец, в штабе, и сам Борисов, на борту «Везувия». Мы сидели под дверями, в надежде, что вот сейчас узнаем, где спрятана чертова установка фринов!
– Ну?! – опять не выдержал Зорин.
Кочеванов был совсем не похож на себя обычного. Он словно поставил перед собой цель: вымотать нервы друзьям, но к главному так и не подойти.
– В самом деле, Женька, – предложил и Цветков, – давай с вводной частью покороче, всем все понятно! Чем дело закончилось?!
– Они купились, – мрачно, играя желваками, ответил Кочеванов. – Их заманили в ловушку. Сначала показали, где «цель», повели туда, как на веревочке. Даже позволили все сфотографировать. Потом с разных сторон появились корабли фринов, взяли в кольцо. И началось... А цели ложные! Нет там никакой системы РЭБ! В этом астероидном поясе нет вообще ничего, кроме муляжей! Все напрасно! Им подставили приманку! И накрыли!
Цветков и Зорин переглянулись, молча подняли стаканы, Берецкий последовал примеру друзей. Выпили, не чокаясь.
Кочеванов тут же наполнил емкости снова.
– Давайте за ребят, за Борьку и его экипаж. Глупо погибли, ох, глупо, но не их вина. Нет больше Зули... Фрины сволочи! Издеваются, гады! Расстреляли беспомощный корабль, а затем позволили ему выйти обратно из туманности, в сторону наших позиций. Мол, полюбуйтесь на свою разведку! Это вызов! Они хотели показать, что готовы к таким наших действиям. Они смеются над нами, они уверены, что сильнее! А Борька... Все напрасно. Погибли – напрасно! Нелепо...
«Зуля, он почти как пуля», – вспомнилась друзьям одна из любимых присказок Кочеванова.
– Если б Киру не посадили на «губу», мы бы пошли, а не они... – вдруг, после паузы, сказал Берецкий.
Выпили по второй порции спиртного, не глядя друг другу в глаза. Посидели молча, думая об одном и том же. Потом ожил Кочеванов, вспомнив, что не закончил рассказ.
– В штабе рвут и мечут, – поведал штурман. – Я, когда уходил, понял, что адмирал Борисов готов и с Кравца спустить три шкуры за провал разведоперации. А что Кравец?! Будто генерал-лейтенант – какой-то шаман с бубном или ясновидящая. Фрины долго готовились к этой войне, все тщательно продумали. А мы тычем пальцем наугад в надежде, что повезет. Принимаем стандартные решения, которые легко просчитываются!
– Борисова тоже можно понять, – возразил Вениамин Цветков. – Корабли пятого флота собираются в мощный кулак для решающего удара по врагу. А куда бить – никто не знает. Вот и бесится адмирал.
– Точно, – вздохнул Зорин. – И, думается мне, никакого сверхгениального или оригинального решения быть не может. Если система РЭБ фринов мешает атаке флота, она должна быть выведена из строя до начала боевых действий. Ее надо найти. Это значит, следом за «Фантомом» в туманность пойдет кто-то другой.
– Кто-то другой?! – Кочеванов забыл про стакан, пораженно посмотрел на Никиту.
Мысль про повторную разведмиссию не приходила капитану в голову. Однако развить эту тему офицеры «Москита» не успели. В коридоре казармы зазвучали тяжелые шаги, потом дверь распахнулась.
– Капитан Кочеванов! – Офицер штаба, с повязкой помощника оперативного дежурного, появился на пороге. – Приказ командующего! Быстро собирайтесь и – на «Москит»!
И только после этой фразы, выданной скороговоркой, капитан, глаза которого чуть привыкли к полумраку, разглядел, что именно стояло на столе перед членами экипажа разведкорабля.
Гость, до того момента думавший лишь о неотложных задачах бригады, сильно втянул носом воздух, проверяя догадку.
– Да вы что? – свистящим шепотом выдал он и посмотрел себе за спину, в коридор.
Помощник оперативного дежурного перешагнул порог, плотно закрыл дверь и лишь тогда высказался от души:
– Да вы что?! В конец охренели?! Боевая тревога по гарнизону, а вы водку глушить?! Вам особую миссию доверили! Едрена мать! Нет, не случайно Борисов назвал семнадцатую бригаду бандой анархистов! Не ровен час, адмирал узнает про это! Вот про это! Это же расстрельная статья!!! Быстро вылить в унитаз! Бутылку – в мусорную корзину! Что хотите делайте, но чтоб от вас пахло цветами-ландышами! Кочеванов! Даю пять минут!!! Потом – резвой трусцой на корабль, готовить машину к полету! И если хоть кто-то из старших офицеров по дороге унюхает, чем от вас тянет, доложу по полной, как дело происходило! Время пошло, капитан!
Офицер штаба хлопнул дверью гораздо громче, чем следовало, – видимо, его нервы просто не выдержали напряжения.
– Особая миссия... Приказ командующего... Странно, что нас не расстреляли прямо в казарме, – пробормотал Зорин, обильно смачивая щеки одеколоном и засовывая в рот сразу две мятные жвачки.
– Одеколон? На ночь?! – к Евгению Кочеванову вдруг, ни с того ни с сего, вернулось его обычное чувство юмора. – Да вы извращенец, батенька!
– Брился я! – огрызнулся Зорин, для верности запихивая в рот и третью мятную «подушечку».
– Тоже правильно, – философски отметил штурман, внимательно разглядывая двухдневную щетину Никиты. – Бритая Зорька – это к дождю. Метеоритному. А может, электрическому.
Старший лейтенант Цветков хмыкнул за спиной, и Евгений тут же повернулся к нему.
– Цветочек, а ты какой у нас? Розочка? Или фиалочка? Чем пахнешь?
Он старательно потянул носом воздух. Театрально поморщился.
– Отвянь! – не выдержал Цветков. – Нашел время дурачиться...
– У-у-у, – глаза штурмана стали добрыми и грустными, – цветочек, какой-то ты очень городской, я бы так сказал. Ну, просто отравленный токсическими выхлопами алкогольного производства!