Смерть по ходу пьесы
Шрифт:
Флакон с рецептом номер 445358, выданным аптекой «Дж&Р, лекарства» на препарат далман в капсулах по 30 мг. Рецепт выписан на имя Андреа Пакер. Розыску также подлежат любые вещественные доказательства, которые могут иметь отношение к убийству Чарльза Уильяма Мэддена.
Последнюю фразу к показаниям Кареллы судья добавил, чтобы расширить круг поисков, насколько это понял сам Карелла.
В противном случае жалоба была бы гарантирована.
Когда в девять вечера Андреа Пакер вернулась с репетиции, на лестничной площадке ее ждали полицейские. Полученный ими ордер на обыск не включал пункта, позволяющего вламываться в квартиру без стука, и Карелла выглядел бы дурак дураком, если бы попытался добиться его включения. Ведь
Андреа, выходя из лифта, уже копалась в сумочке, доставая ключи. Тут она увидела полицейских, на мгновение заколебалась, потом двинулась прямо на них.
Сегодня вечером она выглядела уставшей.
Наверное, репетиция была просто кошмарной.
— Привет! — произнесла Андреа. — Какая неожиданность, — и девушка слабо улыбнулась.
— Мисс Пакер, — сказал Карелла, — мы пришли сюда с ордером суда, позволяющим обыскать вашу кварти...
— Что-что? — словно не веря своим ушам, переспросила Андреа.
— Ордер на обыск, — подтвердил Клинг. — Не будете ли вы любезны открыть дверь?
— Нет, не буду, — сказала девушка, попятившись. — Ордер на обыск? Что это еще за чертовщина?
— Полагаю, вам стоит его прочесть, — заявил Карелла и протянул ей ордер.
Андреа молча его прочла.
— Я хочу позвонить моему адвокату, — сказала она.
— Пожалуйста. Вы можете позвонить ему, пока мы будем проводить обыск.
— Нет, я хочу позвонить ему сейчас. До того, как позволю вам войти в квартиру.
— Мисс Пакер, — возразил Карелла, — боюсь, вы не поняли суть дела. Это ордер, выданный судом. Если вы откажетесь...
— Я ни от чего не отказываюсь. Я просто хочу позвонить моему адвокату до того...
— Мисс Пакер, — подал голос Клинг, — я полагаю...
— Ой, да бросьте вы эти свои игры в Матта и Джеффа!
— Либо вы откроете дверь, либо мы будем вынуждены арестовать вас за то, что вы препятствуете выполнению постановления суда, — сказал Карелла.
— А это еще что означает?
— Это означает, что вы препятствуете проведению обыска, санкционированного судом, — сказал Карелла. — Если вы будете упорствовать, мы вас арестуем.
— Он говорит правду? — спросила девушка у Клинга.
— Да, он говорит правду.
— Это что, фашистская Германия?
— Нет, это Америка, — ответил Карелла.
— О Господи! — воскликнула Андреа и разъяренно выхватила ключ из сумки. Она открыла дверь, толчком распахнула ее и немедленно бросилась на кухню, к телефону. Детективы вошли следом. Пока Андреа набирала номер, они надели белые хлопчатобумажные перчатки.
— Где у вас ванная комната? — спросил Клинг.
— Не смейте пользоваться моей ванной! — гневно закричала Андреа.
— Никто и не собирается ею пользоваться, — спокойно сказал Карелла. — Вы уже прочли ордер и знаете, что мы разыскиваем.
— И не лезьте в мою... Мистера Фоли, пожалуйста. Это Андреа Пакер, скажите, что он срочно нужен. Не смейте ходить по квартире без меня!
— Мисс Пакер...
— Какого черта! Вы что, не можете подождать, пока мой адвокат...
— Нет, не можем, — оборвал ее Карелла.
— Холли? — спросила в трубку девушка. — Это Андреа. У меня здесь два детектива... Куда вы пошли?! — закричала она им вслед. — Холли, будет лучше всего, если вы приедете немедленно! Они обыскивают мою квартиру, они пришли с какой-то бумажкой от судьи! — крикнула Андреа, швырнула трубку и помчалась следом за детективами.
Они к тому моменту уже прошли через спальню, заглянув на ходу в стенной шкаф, где висела явно мужская одежда. Если бы судья специально не добавил к прошению Кареллы слова о розыске «любых вещественных доказательств», им бы пришлось поморочиться, доказывая, что Мэдден действительно здесь проживал. В конце концов, они ведь не искали одежду, но так уж получилось, что они на нее наткнулись: она висела «прямо на виду» — любимое выражение всех копов, проводящих конфискацию. Но, поскольку за ними по пятам гналась Андреа Пакер, детективы не захотели подвергать опасности поиски главной улики, за которой они сюда пришли. Так что они направились прямиком в ванную, отделанную бледно-голубым кафелем и увешанную иссиня-черными полотенцами, и сразу принялись осматривать раковину. На краю раковины — тоже прямо на виду — лежала мужская бритва. Карелла протянул руку в перчатке и открыл зеркальную дверцу шкафчика. Они с Клингом склонились над раковиной и принялись обшаривать глазами полочки, уставленные разнообразными коричневато-оранжевыми пузырьками с белыми крышечками. Некоторые из лекарств были выписаны на имя Чарльза Мэддена — еще одно неопровержимое свидетельство того, что он действительно проживал здесь. Впрочем, большая часть лекарств все-таки была выписана на имя Андреа Пакер: амоксилин в капсулах по 250 миллиграммов, порошки с кодеином, таблетки мепробамата по 400 миллиграммов, четырехпроцентный аэрозоль с назалкромом, доннатал, тетрациклин в капсулах по 500 миллиграммов, витаминный крем...
— Вот он! — сказал Карелла и достал флакон.
Он встряхнул флакон, чтобы послушать, остались ли там еще таблетки, потом приоткрыл крышечку. В флаконе лежал десяток таблеток далмана.
— Превосходно, — начала Андреа, появившись у них за спиной, — мой адвокат...
— Вы арестованы, — проронил Карелла.
Глава 13
Андреа еще раз позвонила своему адвокату из дежурки — сообщить, что она находится в полицейском участке, — и он пообещал немедленно приехать. Теперь время близилось к десяти вечера, а адвоката все еще не было. Полицейские спросили у Андреа, не хочет ли она выпить кофе или, может, еще чего-нибудь, а она сказала, чтобы они шли к черту. Они уже зачитали ей правило Миранды и позволили себе предположить, что девушка поняла свои права, раз уж до прибытия адвоката у нее на все имелся один ответ: «Пошли вы к черту!» Андреа сообщила, что ее адвоката зовут Холлис Фоли и что он приведет с собой адвоката, специализирующегося по уголовным делам, имени которого она не знает, так что теперь полицейские ожидали, что с минуты на минуту здесь появятся два адвоката.
— А до тех пор оставьте меня в покое! — сказала Андреа, что было лишь перефразировкой мысли «пошли вы к черту».
Клинг сел за свой стол и позвонил Шарин. Он все еще разговаривал, когда в двадцать пять минут одиннадцатого в дежурке появились адвокаты Андреа, оба очень резкие и деловые. Личный адвокат немедленно спросил у Андреа, все ли с ней в порядке. Адвокат по уголовным делам представился полицейским — его имя было Феликс Бертинотти — и спросил, на каком основании арестована его клиентка. Карелла объяснил, что они намерены предъявить мисс Пакер обвинение в убийстве второй степени, и адвокат мгновенно посоветовал Андреа не отвечать ни на какие вопросы. Андреа захотела узнать, не повредит ли это ей, и Бертинотти объяснил, что ее молчание никоим образом не может быть сочтено предосудительным, даже если это дутое дело будет передано в суд. Он уже называл Андреа «невиновной клиенткой» и разглагольствовал так, словно выступал перед телекамерой. Андреа же утверждала, что она ничего не сделала и потому ей нечего бояться полиции — почему бы ей не ответить на их вопросы? Копы стояли рядом и помалкивали. Принимать решение следовало Андреа и ее адвокату. В конце концов, как ранее сказал Карелла, это все-таки была Америка.
— Вы не возражаете, если мы поговорим с мисс Пакер наедине? — спросил Бертинотти. Пока они разговаривали, Карелла, Клинг и лейтенант Бернс — он вернулся в участок, когда узнал об аресте, — спорили, стоит ли им прямо сейчас вызвать кого-нибудь из районной прокуратуры или лучше подождать, пока они не будут уверены, что рыбка не сорвется с крючка. Решили подождать. Андреа и ее юрист совещались до четверти двенадцатого.
— Мисс Пакер решила ответить на ваши вопросы, — объявил Бертинотти.